Время сегодня летит

Выпуск 9-129/2010, Проблема

Продюсерский факультет РАТИ (ГИТИС), объявил очередной набор студентов, а прославленная Высшая школа деятелей сценического искусства, известная как Школа Дадамяна, будет ликвидирована. В брошюре, выпущенной два года назад к 20-летнему юбилею ВШДСИ, подробно рассказывается о ее возникновении, о поддержке, найденной у Министерства культуры и ГИТИСа, о лицейских принципах братства и состязательности, положенных в основу ее работы, о славных выпускниках и достойнейших преподавателях.

О трудностях работы театральных менеджеров сегодня, о выпускниках Школы, о том, почему она прекратила существование, рассказывает профессор, заслуженный деятель искусств России Геннадий Григорьевич ДАДАМЯН.

Наша школа возникла в 1988 году, за год до этого было принято постановление Совмина СССР о театре-студии на бригадном (коллективном) подряде, и театры-студии плодились как грибы после дождя, управляли ими необразованные люди, и пришлось думать о том, как их готовить к профессии.

В 80-е годы в одной Москве было 300 театров-студий — значит, 300 директоров этих студий. Все существовавшие театральные вузы вместе взятые не могли набрать такого количества людей для переподготовки. РАТИ и СПбГАТИ дают классическое образование — 5 лет. Мы исходили из аналогии с высшими кинокурсами, считая, что человека, имеющего высшее образование, можно подготовить в течение двух лет для этой профессии.

Школа просуществовала с 88-го по 91-й год как частная, потом вызвали меня в Министерство и сказали, что мы успешные конкуренты государственного образования, и предложили слить нашу школу с курсами повышения квалификации ГИТИСа и бывшими курсами Министерства культуры. В Министерстве не любили иностранных слов типа «менеджмент», и мы «на коленях» придумали название: Высшая школа деятелей сценического искусства. За 22 года мы выпустили около 400 специалистов по менеджменту, из них больше сорока человек возглавляют театры России и больше пятидесяти — те или иные организации в сфере культуры. Мне кажется, это хороший процент.

Сейчас среди наших выпускников один министр и два замминиста. Был у меня лет 10-12 назад слушатель - Дмитрий Евгеньевич Иванов, стал директором цирка в Ижевске, здание цирка обветшало, и они построили по инициативе Иванова новое, вышли из состава «Росгосцирка» и начали получать прибыль. До миллиона долларов в год! При том, что цирки, остававшиеся в государственной системе, несли убытки. Его назначили министром культуры, печати и информации Удмуртии. Или возьмите Микаэла Валерьевича Базоркина. В ужасно сложной обстановке на Северном Кавказе он сумел создать Ассоциацию театров Юга России, за что мы ему вручили премию Дягилева. У него очень успешный театр в Назрани, который сейчас, правда, подожгли... Он энергичный, блистательный, горизонт видения объемный, я его видел своим наследником в Школе. Он уже несколько лет организует наборы артистов, режиссеров, менеджеров, которыми руководит ГИТИС или СПбГАТИ, в перспективе договоренность уже есть в рамках университета, видимо, в Грозном создать факультет менеджмента. Но дело ведь не в карьерном росте. У меня есть прекрасный выпускник, Владимир Здиславович Коревицкий, который успешно работает директором театра в Тюмени, в невыносимых условиях, потому что бывший губернатор впереди паровоза в 2004 году перевел их на форму собственности, которая вообще не существует в гражданском кодексе, — специализированная государственная автономная организация. Михаил Вячеславович Сафронов — блистательный директор Свердловской музкомедии в Екатеринбурге, там же Владимир Васильевич Мишарин — предстедатель отделения СТД. Была блистательная Галина Вениаминовна Сорокина в Нижнем, председатель СТД, которая, к несчастью, погибла. Чудесная Ирочка Горожанова в Вологодском СТД — да много...

Но в связи с тем, что Министерство культуры проводит политику сокращения числа бюджетополучателей, наша Школа и еще, по-моему, две организации были закрыты. Я предлагал сделать школу автономным учреждением, но это ведь хлопотно, и мне отказали. 29 декабря я подал заявление об уходе, был назначен человек, который никакого отношения к театру не имеет, видимо, кризисный управляющий, со всеми сотрудниками Школы распрощались. Правда, кризисный менеджер сказал гениальную фразу: «Господи, зачем резать курицу, которая несет золотые яйца?» Он, наверное, имел в виду идею самоокупаемости, но для меня золотые яйца — это те ребята, которых мы выпускаем.

Ребята все звонили, возмущались, предлагали писать письма коллективные, но я отказался. Дело в том, что уже есть решение правительства, а решения правительства, как правило, обсуждению не подлежат. Это первое. А второе в следующем: частную школу сегодня образовать невозможно, потому что это будет очень дорого. Самоокупаемая школа с учетом нормальных зарплат педагогам подразумевает плату в 1000 долларов за семестр. Это дорого. Театры не смогут. Мы держали плату за обучение по минимуму — 10-11 тысяч рублей за семестр. Но дело даже не в деньгах. Я бы мог найти спонсоров, гранты и проч. Дело в том, что любая школа требует аккредитации и лицензирования. А это предполагает определенные требования к помещению, в котором располагается школа. Это кубатура, это СЭС, библиотека и т.д. Найти помещение сейчас — это редчайший случай, вот Сергей Женовач нашел спонсора, который построил его театру здание...

К сожалению, на сегодняшний день режиссура потеряла вкус к ответственности, а что касается директорского корпуса, там есть ребята, готовые возглавить и вести театры на современном уровне. Мы удовлетворяем потребности населения, а не продаем продукт, как думают старейшины директорского корпуса. Если мы будем жить идеей продажи продукта, который нравится, мы опустимся ниже плинтуса в культуре. Мы должны не только удовлетворять культурные запросы, но и формировать их. Это проблема, к которой более готово молодое поколение.

Мы живем в эпоху, когда знания стремительно устаревают, причем это особенно актуально для россиян, потому что мы живем в эпоху реформ, постоянно принимаются новые законы, мы очень бедны этими знаниями. Во-вторых, та система маркетинга, менеджмента, которая существует во всем мире, нами не освоена. Например, есть система делового общения. Я вижу на многих курсах, как студенты очень хорошо играют роль обиженного подчиненного и очень плохо — роль руководителя организации, который должен утешить. Существуют проблемы и в знании экономики, и в ораторском искусстве. На Западе готовят с колледжа красиво и ясно формулировать свои мысли, а мы этому не научены. Поэтому когда необходимо донести до собеседника, до колллеги, до начальника свою мысль, надо уметь это делать. В Школе мы этому учили.

Что касается театра, то человечество придумало два пути: самоорганизация и путь государственной организации культурного процесса. Во всем мире театр шел по первому пути. Ленинская попытка перевести культуру в сферу государственного управления, не получилась, потому что не было денег. Сталинская блистательно удалась. Мы видели советскую модель государственного управления театральным и вообще культурным процессом. Потом этим же путем пошли Куба, Китай, страны советского блока. Вот мне кажется, что несмотря на то, что нынешняя власть никогда не формулировала целей, которых добивалась реформами культуры, она на деле стремилась реформировать эту модель. Но принцип самоорганизации приносит плоды, только если есть система поддержки театра. Я много раз уже говорил об этом. Птице для полета нужны два крыла: одно — господдержка, и она есть везде в мире, второе — система общественной поддержки. Мы отстали на двадцать лет, мы не создали даже систему мотивации благотворительности. Власти проводят реформу несистемно, а следовательно не умно. Пока не будет системы поддержки театра, театры будут зависеть от господдержки. Это очень важная проблема.

Современные менеджеры должны понимать, что живут в изменяющемся времени с его историческими вызовами. Время течет по-разному, иногда очень быстро, иногда очень медленно. Я был потрясен, когда прочитал у Сергея Аверинцева фразу о том, что в литературе Византии порой невозможно произведение атрибутировать, определить время его написания — IV ли это век или XII. Произведения отстоят друг от друга по времени, как «Слово о полку Игореве» и «Архипелаг ГУЛАГ». Разве возможно спутать, когда что написано? А в Византии время текло так медленно, что невозможно уловить изменения в стилистике произведения. Сегодня время летит быстро, за одну жизнь четыре-пять социальных ритмов меняется. Поэтому надо быть готовым к изменениям, к вызовам времени.