В Мотыгино! В Мотыгино! В Мотыгино!

Выпуск 9-129/2010, Взгляд

В Мотыгино! В Мотыгино! В Мотыгино!

 

В Красноярском крае «Театральная весна» начиналась при 38 градусах ниже нуля. Именно столько было в аэропорту «Емельяново», откуда в февральскую ночь я вместе с коллегами-критиками Олегом Лоевским (Екатеринбург), Еленой Вольгуст (Санкт-Петербург) и заместителем председателя Красноярской организации СТД Мариной Луговой отправился в почти трехнедельную поездку по маршруту Шарыпово - Ачинск - Красноярск - Железногорск - Минусинск - Канск - Мотыгино - Лесосибирск - Норильск. Нам предстояло посмотреть 35 спектаклей в театрах драмы, кукол и ТЮЗе (музыкальными театрами занималась другая команда критиков во главе с Алексеем Садовским), из лучших сформировать афишу финальной части краевого фестиваля «Театральная весна-2010» (финал имел место в Красноярске в конце марта) и определить лауреатов. О дорожных впечатлениях и приключениях можно написать отдельный материал. Все было: и переправы через замерзшие Ангару и Енисей, и поездки по таежному «зимнику», когда за десятки километров ни одной встречной машины и ни единого человеческого жилья, и уже минус 43 градуса в Норильске… И - «всюду жизнь», как не уставал повторять главный первооткрыватель российских театральных земель Лоевский. Но все-таки я пишу не путевые заметки, а отчет о спектаклях, увиденных в порядке следования по нашему маршруту.

В Шарыпово, как оказалось, нас ждал не один, а два театральных коллектива. Режиссер Наталья Желтова, создательница Шарыповского муниципального драматического театра, с недавних пор покинула его и реализует свою явно незаурядную творческую энергию в студийном коллективе при творческом центре «Арт антре». А муниципальный театр возглавила недавняя ученица Желтовой Снежанна Лобастова. Здесь, несомненно, есть некая внутренняя драма, вовлечься в которую мы не успели, поскольку за один день надо было посмотреть и обсудить три спектакля. Две постановки Снежанны Лобастовой по пьесам Валентина Красногорова «Собака» и Алексея Дударева «Не покидай меня» озадачили прежде всего выбором драматургического материала. В «Собаке», истории на вечную тему о том, как «просто встретились два одиночества», это материал просто дурного качества и вкуса, диалоги наполнены фальшью и элементарным занудством, усугубленными режиссурой, Мужчина (его играл Сергей Юнгман) мгновениями был интересен, но общее впечатление все-таки было безнадежно унылым. Со вторым спектаклем все оказалось гораздо интереснее. Пьеса Дударева лично мне кажется каким-то гиньолем, постмодернистским стебом в сорокинском духе (скорее всего, неосознанным), с сюжетом повести «А зори здесь тихие», переосмысленным в духе тарантиновских «Бесславных ублюдков». И вот все это в Шарыповской драме играли без тени стеба или стилизации, до полной гибели, всерьез. С портретом Сталина, с полковником в галифе, со скупой мужской слезой на реплике «Умер Володька…». Чем больше старались актеры, тем больше сопротивлялся материал, рождая в итоге ощущение полной бессмысленности происходящего на сцене. Было ощущение, что молодому режиссеру надо просто учиться профессии. А вот «Наташина мечта» по пьесе Ярославы Пулинович в центре «Арт антре» показалась спектаклем внятным и эмоционально точным. При том, что главную героиню играла пятнадцатилетняя школьница Антонида Шевченко. Огромный монолог ее Наташи (подростка-волчонка, перемещающегося из детдома в колонию, что называется, не приходя в сознание), на мой взгляд, все-таки требует человеческого и профессионального актерского опыта, на одной эмоциональной заразительности его не сделаешь. Чувствовалась уверенная режиссерская рука Натальи Желтовой, выстроенность пластического ряда, содержательность пауз. И сам выбор остросовременного драматургического материала делал честь маленькому театру.

В городе Ачинске мы попали в облаву. Тамошний театр драмы как раз перед нашим приездом закрыли пожарники (расхожий сюжет минувшей зимы). Причем закрыли по суду с запретом пересекать порог театра даже со служебного входа (спрашивается, как же тогда устранять выявленные пожарной службой недостатки?). Один день мы смотрели ачинские спектакли в записи. Порадовались постановке Андрея Санатина «Не все коту масленица» А.Н.Островского. Спектакль изящен, как умная и красивая шахматная партия. На сцене - живые люди, неоднозначные, многомерные. Хорошо звучащее слово Островского. Точное мизансценирование. Все осмысленно: от интонации до жеста. Мир великого русского драматурга с его системой нравственных ценностей, взаимоотношениями поколений, отцов и детей. И настоящий актерский ансамбль: Анастасия Белопотапова (Агния), Валерий Курченков (Ипполит), Лариса Колодина (Дарья Федосеевна), Павел Семенихин (Ахов), Светлана Романтеева (Феона)… Не порадовались «Старшему сыну» Александра Вампилова, которого режиссер Сергей Болдырев перегрузил режиссерскими аттракционами (не слишком интересными), забыв внятно рассказать простую вампиловскую историю. На следующий день вместе с актерами мы, как партизаны, пробрались в холодный зал закрытой Ачинской драмы. «Игра в вестерн» (так обозначен жанр) «Вождь краснокожих» (новеллу О'Генри инсценировал Зиновий Сагалов, режиссер-постановщик - Сергей Болдырев) никого не согрела, актриса Антонина Крупенникова (она играла главного героя-сорванца) вполне убедительно освоила амплуа травести, но у действа (как и в случае со «Старшим сыном») не было внятной истории. Зато на выходе из театра («эвакуацию» пришлось начать прямо в ходе обсуждения по сигналу тревоги) нас ждала та самая облава из судебных приставов и милиционеров. После выяснения, кто есть кто («А вы разве что-то понимаете в театральном деле?» - строго спрашивал молодой пристав Олега Лоевского. Олег нашел, что ответить), критиков отпустили. С другими театральными деятелями разбирались почти до утра, а директора Ачинской драмы оштрафовали на двадцать тысяч.

Театральный Красноярск, что естественно, подарил больше всего впечатлений. Мы увидели пять спектаклей в драме имени А.С.Пушкина, шесть - в ТЮЗе, три - в куклах. Не все, честно говоря, нуждается в разборе, к примеру, кукольное новогоднее представление «Волшебный снежок», которое мы вместе с несколько изумленным зрительным залом поглядели на исходе февраля (и с энтузиазмом поддержали диалог с замечательным, как с кремлевской елки, Дедом Морозом, в роли которого выступил постановщик представления Александр Кикоть). Краевой театр кукол показал еще спектакль «Соседи (Как лиса медведя обманывала)». Пьеса, постановка, сценография и оформление Сергея Иванникова. Эти «Соседи» - клон абаканского спектакля Иванникова, обласканного «Золотой Маской-2009». Клон есть клон, при тиражировании все несколько формализуется и упрощается, тонкостей не хватает, действие после первых пятнадцати минут идет по кругу. Но все равно это качественное зрелище с выстроенной (и понятной детям) системой взаимоотношений, замечательными характерами Медведя (Алексей Беляев) и Лисы (Валентина Бернгардт), театральными аттракционами (как медведь блины жарит!). Было еще «петрушечное представление» «Страсти по Насте» (пьеса М.Бартенева и А.Усачева, режиссер Рахаим Юсупов, художник Наталья Николенко), где как раз и не хватило простоты и стильности классического театра Петрушки, все было несколько перегружено стебом и кривляньем. Правда, был очень хорош брутальный Генерал (Николай Редькин), почему-то отвергнутый глупой Настей.

Красноярский ТЮЗ играл спектакли полярного качества. «Ох, уж эти жены…» по рассказам Антоши Чехонте - образчик самодеятельного театра, где пели и плясали так, как могут все, но большинство стесняется делать это на публике. Шекспировская «Двенадцатая ночь» режиссером Александром Каневским увидена глазами героев из 70-х годов прошлого века, замысел, может быть, и любопытный, но спектакль невнятный, незаразительный, мучительный для зрителей и актеров. «Странная миссис Сэвидж» Д.Патрика (зачем эта пьеса на тюзовской сцене?) в постановке Андрея Максимова - рутинный спектакль про квазииностранную жизнь, полный самых расхожих сценических штампов. «Принц и нищий» (инсценировка и постановка главного режиссера театра Андрея Няньчука) - случай более сложный. Есть заявка на полноценный музыкальный спектакль (поют и танцуют много, танцы в постановке Николая Реутова достаточно интересны), на столкновение двух миров (королевского и нищенского), есть, наконец, актерские работы, достойные внимания (прежде всего Алексей Алексеев в роли принца Эдуарда). Но невнятность и просто неряшливость инсценировки (смысл ускользает!), банальность и старомодность режиссерских решений, совершенно ненужный пафос и отсутствие хоть какой-либо сценической тонкости все сводят на нет, спектакль идут чуть не три часа, а зал теряет интерес к происходящему в середине первого действия. А вот «Золушку» (режиссер Роман Феодори, художник Даниил Ахмедов) смотрят с неиссякаемым интересом. Зрелище элегантное и очень изобретательное, с игрой в Голливуд и театр теней, не слащавое и даже в меру страшное. Хороши были и Золушка (Анна Киреева), и Принц (Олег Гусев), и Фея (Светлана Шикунова), и уморительные Мачеха с сестричками (Светлана Кутушева, Светлана Киктева, Юлия Троегубова): пусть дети знают, что от теток с такими прическами не стоит ждать ничего хорошего. «Собаки якудза» (пьеса Юрия Клавдиева, режиссер Тимур Насиров, художник Никита Сазонов) - самое глубокое и отрадное тюзовское впечатление, свидетельство очень серьезного творческого потенциала этого театра. Прежде всего - это необыкновенно современное зрелище. Все современно: бунтарь-одиночка посреди враждебных миров (в данном случае - собачьих стай), человек-оборотень (то есть пес, конечно), система ценностей и система знаков сегодняшних подростковых корпораций, сообществ, знание их субкультуры, выразительных средств (основа визуального ряда спектакля – японские комиксы манга). У красноярской молодежи спектакль стал культовым, огромный зрительный зал ТЮЗа был переполнен, по-настоящему взволнован и считывал со сцены некие смыслы, совершенно не ведомые поколению постарше. Надо сказать, что пьеса Клавдиева мне кажется достаточно сконструированной, что называется, головной. А спектакль Тимура Насирова - очень чувственный, телесный, именно пластически заразительный. У него есть настоящий герой, тот самый пес-оборотень и победитель Свен, которому сполна приходится платить за свою победу. Актер Алексей Алексеев играет его с обаянием вечного романтического героя и очень сегодняшней жесткостью.

В Красноярской драме имени А.С.Пушкина тоже очень разные спектакли, но это тот случай, когда можно говорить не о разности уровня, но о величине творческого диапазона театра. «Филумена Мартурано» Эдуардо де Филиппо (режиссер Александр Кузин, художник Кирилл Пискунов) - бенефис замечательной актрисы Галины Саламатовой. С такой Филуменой, как у нее, это получается спектакль о женском реванше, что, конечно же, находит полное понимание в зрительном зале (когда героиня появляется на лестнице в роскошном свадебном платье, публика издает счастливый выдох). Филумена-Саламатова замечательно молчит в первой сцене, наблюдая за бессильной мужской истерикой Доменико Сореано (Василий Решетников). Ни одну из других актерских работ спектакля вровень с главной героиней не поставишь. А вот огромный, сложносочиненный спектакль по бунинским «Темным аллеям», ставший главным впечатлением этой поездки (пьеса Ольги Никифоровой при участии Олега Рыбкина, режиссер Олег Рыбкин, художник Илья Кутянский), силен именно ансамблем самых разных творческих усилий. Придуман целый русский мир, с прошлым и настоящим, но, увы, без будущего, мир воспоминаний, запахов, звуков, мир писателей, художников, маленьких балерин и роковых красавиц, актеров и актрис, поэтесс, натурщиц, проституток, содержанок, официантов, матросов, женщин и мужчин. Русский мир, плывущий на двухъярусном пароходе. Куда? В финале на киноэкране появится Константинополь. То есть в эмиграцию, в никуда. Эпизоды перетекают друг в друга, сложносочиненная композиция кажется совершенно органичной (диссонируют только новеллы, взятые авторами инсценировки тоже из бунинской прозы, но не из «Темных аллей»). Женщины красивы, мужчины умеют носить фраки. Претензии ревнителей строгого вкуса имеет смысл адресовать к Ивану Алексеевичу Бунину, а из большого и гармоничного актерского ансамбля особо отметить Якова Алленова (Глебов) и Ирину Петрову (натурщица Катя). Свой корабль по имени Красноярская драма главный режиссер Олег Рыбкин ведет уверенной рукой, хоть и по самым разным маршрутам. Мы увидели еще два его спектакля. Лихое зрелище «Пули над Бродвеем» по Вуди Аллену со стриптизом, танцами герлз, гангстерами в разноцветных длиннополых пальто, суматохой бродвейского закулисья и чередой эксцентричных персонажей (из них прежде всего надо отметить Дэвида Шайна Владимира Пузанова, Памеллу Брент Натальи Горячевой и Оливию Нэйл Ирины Петровой). Вторых и третьих смыслов (а у Вуди Аллена есть и четвертые) в этом спектакле не искали, обойдясь действительно хорошо сделанным зрелищем и только. На малой сцене Рыбкин поставил «Лейтенанта с острова Инишмор» Мартина Макдонаха. Мне кажется, русский Макдонах еще впереди (в том числе и впереди адекватные переводы пьес замечательного ирландца), пока отечественный театр ищет ключи к Макдонаху, ищет интонацию той страшной сказки, которая закодирована в каждой его пьесе. Процесс поиска в красноярском спектакле был очевиден, результат пока туманен. А вот актерский дебют Владимира Абакановского в роли Падрайка вполне можно признать многообещающим.

Театр кукол «Золотой петушок» города Железногорска показал премьеру спектакля для подростков «Тополиная рубашка» по повести Владислава Крапивина (режиссер Петр Зубарев, художник Татьяна Кислова). Проза Крапивина, которая в 70-е годы прошлого века казалось некоей антитезой фальшивой пионерской романтики, сейчас звучит едва ли не более фальшиво, чем рассказы о пионерах-героях. «Словно кровь наша перемешалась с тополиным соком…» - о Господи! Но есть в этой сказке-воспоминании о послевоенном детстве (этакий уральский «Амаркорд») кроме фальшивой романтики правдивые приметы быта глухой уральской деревни: мир людей и мир вещей, старухи-ведуньи, избы, амбары, лес, речка… Вот приметы этого исчезнувшего мира (прежде всего женское трио, сыгранное Ириной Тарадыменко, Тамарой Кухлевской и Ольгой Сторожевой) были живыми и настоящими.

Минусинск, театр драмы, «Месяц в деревне» И.С.Тургенева (режиссер Алексей Песегов, художник Светлана Ламанова). Работа серьезная, сделанная, как мне кажется, на вырост, спектакль (премьера состоялась в конце января) должен набирать по мере сценической жизни. Пока можно говорить о чрезвычайно интересной, многомерной сценографии: пространство, развернутое в глубину и вверх, множество деталей, каждая из которых - образ (как выставленные на улицу зимние рамы, с которых надо отмыть старую грязь). Свет, полный бирюзы и зелени. Русалочье царство какое-то. И главная русалка - Наталья Петровна (Наталья Котельникова). Актриса играет порыв страсти, но порыв этот тяжеловесен, темен и отчасти дик. В героине больше от Лескова, чем от Тургенева. При этом она существует сама по себе, а весь остальной мир, который режиссер Песегов придумывает изобретательно и подробно, - сам по себе. Ждешь соприкосновения, стычки, конфликта, но этого не происходит. Несколько сцен и несколько ролей запоминаются как несомненные удачи: разговор Беляева (Артем Лопатин) и Верочки (Дарья Савинова), всезнающий доктор Шпигельский (Сергей Быков), безответно влюбленная в Беляева поющая служанка Катя (Наталья Дрель). Пока не происходит в спектакле чего-то главного, но верится, что произойдет. Минусинцы показали еще русскую сказку «Иван-царевич и Василиса Прекрасная» (постановка Алексея Песегова, режиссер Анатолий Кузьмин, художник Светлана Ламанова). Она прелестно старомодна («Это - винтаж», - сказала Елена Вольгуст), без привычного в современном детском спектакле интерактива, в эстетике старинных постановок русской оперы. Впечатление было удивительно свежим и хорошим.

Театр драмы города Канска огорчил «вольным прочтением комедии А.Н.Островского «Последняя жертва» под названием «Герой кредита» (постановка Бориса Белкина). «Зачем же дешево продавать, что дорого стоит? Это плохая коммерция», - помнится, так говорил один из героев Островского. Купюры, объединение двух героев в одного, введение назойливой фигуры рассказчика. Иная социальная среда: вместо старобогатых героев Островского вполне современные (и унылые) типажи. Ощущение нищеты и, прежде всего, - нищеты воображения. Зато порадовала читка (эта модная театральная форма дошла и до Канска) пьесы Марка Равенхилла «Мать» (режиссер Семен Александровский). Трагический монолог матери, которой приходят сообщить о смерти сына, а она не дает открыть вестникам рот, предчувствуя и проклиная, оказался по силам Ирине Шудровой, в роли вестников-военных убедительны и точны были Игорь Омельченко и Инна Жигулева.

Легендарное Мотыгино. Деревянный театр с деревянными же колоннами, над колоннами - фигуры дам в кринолинах и мужчин во фраках, вырезанные из фанеры. Театральные маски на деревянных ставнях. Полный зал, смотрящий чеховские водевили (спектакль «Что вам угодно?», режиссер Сергей Ханков) с восторгом первооткрывателя этих текстов (и играют ведь с этим же восторгом!). Живее всего зрители реагируют на диалог о сенокосе в «Предложении». Спектакль - ужас и восторг специалиста по сценречи: у десяти актеров десять разных вариантов говора. За кулисами - портрет Станиславского, переделанный из портрета Ленина (а взгляд-то остался). Ощущение абсолютно живого театра, нужного и дорогого тем людям, для которых он работает, семи тысячам жителей Мотыгино. Сюда должен съездить каждый, кто хочет понять нечто самое существенное про русский провинциальный театр.

В городе Лесосибирске обнаруживается театр-интеллектуал. Он называется «Поиск», его главный режиссер Юрий Лобанов не боится ставить Пинтера и Ионеско. Нам же был предложен спектакль «Игра для двоих» по пьесам Татьяны Москвиной «Па-де-де» и Уильяма Сарояна «Игроки в пинг-понг». Три непростых диалога мужчины и женщины (петербургский и московский в «Па-де-де» и американский в «Игроках в пинг-понг») на лесосибирской сцене звучали с разной степенью убедительности. Лучше, как ни удивительно, американский: молодым актерам Д.Конных и Н.Гамеза удалось передать и особый упругий ритм, и минималистскую красоту сарояновского текста. В «Па-де-де» абсолютно убеждала героиня А.Фировой по имени Эва.

Норильск и его Заполярный драматический театр подарили встречу со «Старомодной комедией» Алексея Арбузова. Собственно, мы увидели на этой сцене четыре спектакля, но ни «Мистификатор» Инги Гаручавы и Петра Хотяновского (режиссер Александр Исаков), ни «Шум за сценой» Майкла Фрейна (режиссер Борис Гуревич), ни «Пестрые рассказы» Антона Чехова (режиссер Анатолий Кошелев) особого интереса не вызвали. Если в первом все-таки было интересно наблюдать за работой ведущего актера Норильской драмы Сергея Ребрия (его героя зовут Георг), то два других - обычная театральная рутина, никаких актерских или режиссерских побед, даже маленьких. А «Старомодная комедия» - настоящее театральное счастье. Очень внятные, рельефные, живые, трогательные характеры (Лидию Васильевну и Родиона Николаевича играют ветераны театра, актерский и супружеский дуэт - Алевтина Александрова и Валерий Оника, он же - режиссер спектакля), очень внятные, развивающиеся от эпизода к эпизоду отношения. По-настоящему трогательны воспоминания их героев: ее - о сыне, его - о жене. Никаких концепций, только глубина человеческих взаимоотношений и настоящее мастерство (внимание огромного зала не теряется ни на секунду). Художник Маргарита Мисюкова создает очень точное и стильное пространство: с игрой в черно-белую фотографию иных времен, видами Рижского взморья, Домского собора, улочек старой Риги, одиноким женским силуэтом на экране в финале. Создатели норильской «Старомодной комедии» меняют финал арбузовской пьесы: Лидии Васильевне не дано вернуться в дом Родиона Николаевича. Он остается один, и тогда темой спектакля становится верность. Верность погибшей жене, а поверх этого - верность сцене, верность профессии, урок верности, данный замечательным дуэтом Алевтины Александровой и Валерия Оники.

В марте, когда наше путешествие уже завершилось, было отрадно узнать, что четыре спектакля красноярской «Театральной весны-2010» попали в афишу фестиваля «Ново-Сибирский транзит», который с этого года собирает в Новосибирске лучшие спектакли Урала, Сибири и Дальнего Востока. Вот эта великолепная четверка: «Темные аллеи» Красноярской драмы, «Собаки якудза» Красноярского ТЮЗа, «Месяц в деревне» Минусинской драмы и «Старомодная комедия» Норильского заполярного театра.

Фото предоставлены театрами

Фотогалерея

Отправить комментарий

Содержание этого поля является приватным и не предназначено к показу.
CAPTCHA
Мы не любим общаться с роботами. Пожалуйста, введите текст с картинки.