Казань

Выпуск №3-133/2010, В России

Французский критик Де Валори в своей книге «Музыка» блестяще оценивает оперный дар итальянского маэстро: «В «Лючии» Доницетти безупречен. С нежностью его лиры ничто не может соперничать... Никакая музыка не выражала еще так полно любовь и слезы, как музыка «Лючии».

Очарование романтической оперы Доницетти со временем ничуть не тускнеет и воздействует на нас с новой силой. «Лючия ди Ламмермур» наряду с «Доном Паскуале» и «Любовным напитком» наиболее часто ставится в России. За рубежом этот список дополнен операми «Дочь полка», «Лукреция Борджа», «Фаворитка» и другими.

Четыре патриарха итальянской музыки ХIХ столетия: Россини, Беллини, Доницетти и Верди, жившие приблизительно в одно время, значительно обогатили мир оперы. Каждый из них внес в мировое оперное искусство свои неповторимые черты. Известно, что Беллини оказал определенное влияние на Доницетти. Тем не менее последний имел свой индивидуальный стиль. А взаимное обогащение в оперном жанре помогло обоим найти свою дорогу. Гаэтано Доницетти всегда привлекали романтические, волнующие сюжеты, в которых он умел соединить реальное с идеальным. Поэмой о любви и смерти стала его бессмертная «Лючия ди Ламмермур» на сюжет увлекательного романа английского писателя Вальтера Скотта. Со временем она взошла на пьедестал мирового романтического оперного искусства.

Богато драматическими событиями либретто С.Каммарано. Сложные человеческие отношения складываются между представителями двух старинных родов. Страстной любовью охвачены Эдгар и Лючия, вынужденные скрывать свои чувства в силу непримиримости их враждебных кланов. Печальна судьба Лючии, вынужденной по настоянию брата выйти замуж за нелюбимого человека, которого она убивает и лишается рассудка. С именем Эдгара на устах Лючия умирает. Узнав о трагедии, Эдгар Равенсвуд расстается с жизнью у могилы предков, проклиная враждебный род и оплакивая любимую Лючию.

Режиссер-постановщик спектакля в Татарском академическом государственном театре оперы и балета им. М.Джалиля Михаил Панджавидзе (Москва), сохранив логику взаимоотношений героев романа Вальтера Скотта, перенес действие в ХХI век - век жестокости, насилия, беспощадной борьбы за власть политических партий и жестокой конкуренции олигархов.

В конце ХХ века «Лючия ди Ламмермур» была представлена казанскому зрителю в концертном исполнении в постановке французского режиссера Жаннет Астер. В новой постановке режиссер Михаил Панджавидзе оставляет прежнюю сценографию театрального художника Игоря Гриневича (Новосибирск). В одном из своих интервью в периодической печати («Вечерняя Казань», 2010, 21 сентября) М.Панджавидзе раскрывает суть сценографического решения оперы: «Модель организации сценического пространства, предложенная Игорем Гриневичем, очень интересна. Декорации в спектакле являются метафорой мира как «большого офиса», где нет места живым чувствам, где действуют расчет и борьба за власть, где любовь чаще всего приносится в жертву коммерческим интересам. Это мир банковского капитала - роботизированный, механистичный и конструктивный. В нем не осталось ничего живого. Даже в интерьерах нет ни растений, ни животных. Только компьютеры, офисная мебель, стекло, пластик, металл, бетон».

Металлическая конструкция в виде вращающейся высотной лестницы с банковским офисом наверху умело используется постановщиками в самых драматичнейших кульминационных эпизодах оперы. Это сцена жестокого избиения Эдгара и убийство главного героя в финале оперы, где Эдгар получает пулю в лоб и скатывается вниз по лестнице в пропасть... Жанр романтической оперы постепенно сгущается и доводится до уровня криминальной драмы с участием преступных группировок, байкеров, разъезжающих на суперсовременных мотоциклах по сцене, а также наглых «бэтманов» в кожаных пиджаках, банковских клерков и представителей политического лобби.

Интересно переосмыслена сцена в саду у фонтана, где Лючии чудится призрак женщины, убитой мужем-ревнивцем, из давней истории рода Равенсвудов. В современной версии Лючия наблюдает дивный сад с фонтаном на экране телевизора, находясь у стойки бара в захудалом дешевом кафе, где назначено ее свидание с Эдгаром. Придуманный режиссером мир банковского капитала и политической борьбы за власть, к которому принадлежат противоборствующие стороны, банкир Генри Эштон (Энрике) и Эдгар Равенсвуд, не заслонил сюжета «Лючии», а вдохнул современную атмосферу в действие оперы первой половины ХIX века. Современна и сама концепция спектакля, доступно излагающая главную мысль: любовь в мире олигархов беззащитна и обречена на гибель. Жертвенной и трагичной оказалась судьба главной героини оперы, прошедшей по воле обстоятельств все круги ада и погибающей на руках у возлюбленного. Жесткий характер постановки, насыщенной ярко театрализованным динамичным действием и леденящими душу мизансценами, оказывает большое воздействие на слушателя. Захватывающими получились сцена сумасшествия Лючии и два эпизода насилия над Эдгаром, упомянутые ранее.

Ценный момент в режиссерской работе М.Панджавидзе - предельное внимание к гениальной музыке Доницетти, одухотворенной, нежной и трепетной, источающей аромат молодости и истинных душевных переживаний. «Воплотить в мелодиях бред, безумие, не допустив при этом ничего лишнего и неприятного, а вызвав только огромную жалость, - вот чудо, сотворенное композитором» (Джуллиано Донати-Петтени. Гаэтано Доницетти).

Это чудо вызывает восторг и слезы зрителей в кульминациях оперы, включая сцену безумия Лючии, взывающей к Эдгару: «Придут к тебе в златые дни мои пылкие вздохи».

К весьма успешному тандему Панджавидзе-Гриневич примыкают художник по свету Сергей Шевченко (Москва) и специалист в области компьютерных видеопроекций Павел Суворов (Москва), проявившие немало фантазии в создании красок световой партитуры.

«Лючия ди Ламмермур» имела подлинный успех у публики. Музыкальный руководитель постановки, главный режиссер театра Ренат Салаватов - вдумчивый, тонкий музыкант с большим опытом работы в театральном и симфоническом оркестрах. Изумительная музыка оперы, где мелодия господствует от начала до конца, нашла гибкое воплощение в трактовке дирижера. Ренату Салаватову удалось достичь объемного, пространственного звука, выразившего красоту мелодического стиля Доницетти.

«Лючии» повезло с актерским составом. В премьерных показах участвовали вокалисты международного уровня, в том числе и солисты оперного театра Казани. Более цельным по ансамблевому и стилистическому звучанию оказался первый премьерный показ 20 сентября. Три главных действующих лица - Лючия (Ирина Гагитэ, Германия), Эдгар (Чингис Аюшеев, МАМТ им. К.Станиславского и В.Немировича-Данченко) и банкир Генри Эштон (Энрике) (Юрий Ившин, Санкт-Петербург, Михайловский театр, ТАГТОиБ им. М.Джалиля) продемонстрировали блестящее владение стилем бельканто. Ирина Гагитэ и Чингис Аюшеев составили замечательный дуэт любящих сердец, трогающий душу прекрасным и гармоничным пением. Характеры Лючии и Эдгара были прочувствованы актерами, пережиты и доведены до трагического финала. Хорошая вокальная школа Владимира Васильева в партии священника также покорила публику.

Во второй премьере блестяще выступили Альбина Шагимуратова (Metropolitan Opera, США, ТАГТОиБ им. М.Джалиля) - Лючия; Игорь Борко (Национальная Опера Украины им. Т.Шевченко, Киев) - Эдгар; Станислав Трифонов (Национальный академический Большой театр оперы и балета Республики Беларусь) - банкир Генри Эштон (Энрике); Сергей Балашов (МАМТ им. К.Станиславского и В.Немировича-Данченко) в партии главы банковской корпорации Артура Бэклоу и др.

Хор в «Лючии ди Ламмермур» комментирует стремительно развивающиеся события, сочувствует, негодует и страдает вместе с героями трагедии. Актерское мастерство хоровой группы было на высоте.

Вскоре после премьеры Казанская опера выехала на гастроли в Голландию. С 4 октября по 20 ноября жители Амстердама, Гааги, Роттердама, Дронтена познакомились с шедеврами итальянского оперного искусства «Лючией ди Ламмермур» Доницетти и «Трубадуром» Верди. К названным в премьерных спектаклях солистам присоединятся певцы из Москвы, Санкт-Петербурга, Украины и Казахстана.

Фото предоставлены Театром оперы и балета им. М.Джалиля

Фотогалерея