Курск. Урок отцам. По Горькому

Выпуск №6-136/2011, В России

Темноту, в которую погрузился зрительный зал, прерывает напряженно звенящая музыка, мистическая, пугающая. На какое-то мгновение в луче света появляется немолодая встревоженная женщина. Луч прожектора «теряет» ее, а когда находит, женщина в мольбе протягивает руки к своему ребенку... К одному, второму, третьему... Но все они медленно уходят от нее во тьму...

Так начинается премьерный спектакль Курского государственного драматического театра им. А.С.Пушкина, долгожданный и неожиданный - уже из-за того, что материал выбран серьезный, драматичный, хоть и классический, но у нас в городе малоизвестный.

«Отец» - такое имя получила в театре постановка пьесы Максима Горького «Последние». Первоначально и у самого автора пьеса называлась именно так, «Отец».

Борис Горбачевский (главный режиссер театра «Омнибус» из города Златоуст Челябинской области) впервые работал с курской труппой. И, надо отметить, ощущение первооткрытия не покидает зрителя на протяжении всего спектакля. Зал вместе с режиссером словно заново открывает для себя и литературную классику, и русскую историю, и курских актеров. Любимые курской публикой мастера Валерий Ломако, Валерий Егоров и Лариса Соколова, исполнившие главные роли, молодежь театра - все они настолько прочно «поселились» в тех жизненных обстоятельствах, которые им предложили драматург и режиссер, что кажется - там они были всегда, прожили жизнь своих персонажей. Не удивляешься тому, что младший сын семейства Петруша (молодой актер Дмитрий Баркалов) падает на сцене в обморок от переживаний - так это логично вытекает из его образа, и вместе с персонажами невольно хочешь помочь ему, привести в чувства. И вместе с ними переживаешь каждый момент семейной трагедии.

Разорившаяся семья с пятью разновозрастными и удивительно разными по характеру детьми. Находящийся при смерти дядя, в доме которого и происходит действие. Отец (Валерий Егоров), который по-прежнему остается центром семьи, но скорее не удерживающим, а разрушающим.

Не только автор, но и актеры словно спрашивают: стоит ли говорить правду? Нужно ли быть честными? И, не получая на эти вопросы ответа, герои продолжают обманывать, давать взятки, не смотрят друг другу в глаза. «Времена меняются, и верить нельзя никому. Даже близким и родным людям», - слова эти, пусть и не всегда высказанные, рефреном проходят через весь спектакль. Мать Софья (Лариса Соколова) всю жизнь живет с нелюбимым человеком и пытается обмануть себя и близких, уверяя в искренности своих чувств. Отец переступает через честь, проходит через унижения, чтобы добиться места на службе. Не удивительно, что не только у родителей, но и у детей теряется жизненный ориентир. Это подчеркивается символикой спектакля.

Три дочери семейства - Вера, Надежда, Любовь - абсолютно «не подходят» своим именам. Любовь (Оксана Бобровская) в спектакле озлоблена на весь мир и не способна любить кого бы то ни было. Надежда (Марина Заланская) настолько лицемерна, что не оставляет никакой надежды. А Вера (Дарья Ковалева) утрачивает способность верить.

Яков (Валерий Ломако) - пожилой человек, прикованный к инвалидной коляске, таков его образ на сцене. Актер играет так убедительно, что зрители начинают дышать тише, когда говорит дядя - ведь сил у него совсем не осталось. В последних рядах слышится сочувственный шепоток: «Обрушились на него родственники со своими проблемами, вон того и гляди умрет...». Но несмотря на немощность, Яков - роль героическая. Он один остается честным и чистым перед всеми. Он словно представляет образ прошлого времени и прошлой эпохи, незапятнанной недоверием, склоками. И именно поэтому он просто обязан покинуть сцену: Яков умирает, и, кажется, на этом как на рассказе о жизни семьи в эпохе можно ставить точку, но...

Но этот финальный момент становится лишь началом грядущей новой истории. В зале снова гаснет свет и звучит музыка, от которой по коже пробегают мурашки (музыкальное оформление - Илья Сакин). Декорации спектакля начинают «рушиться» (художник-постановщик Александр Кузнецов). Казалось бы, прочные колонны с фонарями, в полукруге которых происходило действие, сперва неловко вспыхивают, словно поминальные свечи (и в этот миг понимаешь - колонн-свечей ровно столько, сколько главных героев), затем медленно опускаются.

 

Фото предоставлены театром

Фотогалерея