Чайковский. "Женитьба". Полифония драматургии

Выпуск №3-153/2012, В России

В Чайковском муниципальном театре драмы и комедии третий театральный сезон при аншлагах идет спектакль Алексея Орлова «Женитьба» по пьесе Н.В.Гоголя. Постановка главного режиссера собирает в круг все новых и новых зрителей из других районов Пермского края и Удмуртии. Однако театралы новых потоков недоумевают: почему «под занавес» была дана комедия, лишенная традиционной любовной интриги со счастливой развязкой? Тем более замысел режиссера не совсем понятен...

С одной стороны, зритель признал «Женитьбу» А.Орлова по-гоголевски «смешнее черта»! А с другой, после каждого представления он не мог ответить на целый ряд вопросов. С какой целью А.Орлов вводит в спектакль «девок на сносях»: Дуняшу (Елена Сенько) - служанку Арины Пантелеймоновны, а под занавес - и Прачку (Яна Кошенкова)? А гостинодворец Стариков (Алексей Волков), по-видимому, муж Дуняши, выводит на всеобщее обозрение четырех своих маленьких сыновей. Чем объяснить исчезновение из спектакля гоголевского персонажа Акинфа Степановича Пантелеева, чиновника, титулярного советника-заики? И почему этот дефект речи вдруг появился у «человека тонкого поведения, немецкой штучки» Никанора Ивановича Анучкина? И прочая, прочая.

Между тем, стилевой основой спектакля А.Орлова стала именно гоголевская психологическая достоверность. В нем тщательно «замотивированными» оказались все самые невероятные поступки и речи персонажей. А пластика многих мизансцен выстроена по принципам гоголевского же «Ревизора» и федотовской живописи.

И цель режиссера-постановщика довольно прозрачна. В рамках одного спектакля он попытался развернуть панораму творческих устремлений великого русского комедиографа. В известной мере заимствуя гоголевскую концепцию «Мертвых душ», режиссер-постановщик изобразил в «Женитьбе» две параллельно существующие России. Искусственности среды обитания чиновников из дворян с ее выветриванием, огрублением и омертвением человечности А.Орлов противопоставил естественность, полную радостей жизнь простолюдина. Тонко и деликатно он построил драматургию спектакля на полифоническом развитии двух сюжетных линий - гоголевской и режиссерской, авторской.

Первая из них - собственно говоря, сюжет «Женитьбы» Гоголя - широко известна. Засидевшаяся в девках Агафья Тихоновна, пожелавшая сохранить всех своих женихов, не может, в конце концов, удержать ни одного из них. Причина неудачи кроется в ней самой. Дочь купца Купердягина, она ищет мужа, «хоть и собой невзрачного, да был бы дворянин». Отсюда и сценический рисунок великолепного дуэта заслуженных артисток России Инессы Муран (Агафья Тихоновна) и Галины Борзенко (тетка Агафьи - Арина Пантелеймоновна). Комичен их симбиоз утрированной жеманности, как подражание светскости, с вульгарным просторечием. Параллель напрашивается сама собой: манерность Анны Андреевны и Марии Антоновны - жены и дочери Городничего из «Ревизора».

Подобный конгломерат особенно курьезен в сцене «смотрин женихов», выстроенной режиссером и актерским ансамблем как пародия на галантно-комплиментарный стиль общения в дворянской гостиной. Этот «фон» оказался благодатным для создания актерами галереи рельефно-гротесковых, порой карикатурных образов. Вызвать омерзение у зрителя - такую задачу поставил и блестяще выполнил актер Виталий Брянский, сыгравший роль экзекутора Яичницы. «Такой важный, приступу нет», «барин так барин!», он весь во власти денежных расчетов. Как и у помещика Ивана Федоровича Шпоньки, его душу давно умертвили материально-вещественные, приобретательские потребности.

Эффект комизма сватовства А.Орлов усилил соединением двух гоголевских героев «Женитьбы» - чиновника-заики Пантелеева и субтильного франта Анучкина - в один персонаж. Ведь дворянин-заика ищет спутницу жизни... со знанием французского языка. И в этой роли артист Иван Костоусов сорвал наибольшее количество аплодисментов!

Владимир Князев сыграл Подколесина, а Артем Палкин - Кочкарева, в процессе работы над ролями значительно пополнив свой арсенал артистических выразительных средств. Это важнейший контрапункт в драматургии спектакля, рельефно проведенный мастерами чайковской сцены. Заметное качество актерской природы В.Князева - его умение совмещать острый, почти гротесковый по форме пластический рисунок роли с исключительной психологической глубиной. В надворном советнике Подколесине он увидел не просто вялое и нерешительное творение, а чиновника тупого, невежественного, но чрезмерно чванливого.

Ему противопоставляется «русский Фигаро» - Кочкарев. Не счесть тех сценических красок, которыми «обрисовал» А.Палкин своего героя!

На лице фатоватого плута - проницательные, умные глаза. И оценка Кочкарева каждого из соперничающих с Подколесиным женихов - вовсе не с «потолка», а точно в яблочко. Однако энергия и энтузиазм Кочкарева в деле женитьбы приятеля - лишь способ имитации какой-то деятельности. Способ привнести хоть каплю движения в одуряющую монотонность и однообразие жизни. И здесь все средства хороши: низость и величие, ничтожность и значительность, страсть и скука, отдающая мертвечиной. Этот авторский «лейтмотив моральной неразборчивости» актер А. Палкин сумел удержать на протяжении всего спектакля.

Мост между двумя сюжетными линиями - гоголевской и режиссерской - человек «из народа», колоритная фигура ловкой хищницы, свахи-авантюристки Феклы, которую мастерски создала Нина Буданова. Здесь она - не лицедей, не перевертыш. Вживаясь в роль, она натягивает ее на себя, как кожу. И уже не разберешь, где Буданова «в роли», а где сама собою...

Вторая сюжетная линия, линия жизни - удивительная находка А.Орлова. Здесь царят свет и радость любви, свободной от меркантильного расчета! И в любви рождаются дети. Бережно сохраняя авторские права Гоголя-комедиографа и тем самым лишая персонажи слов, режиссер-постановщик построил все мизансцены на красноречивой пантомиме, мимике актеров и танце. За них говорят детский щебет и главная музыкальная тема - хоровая кадриль «Туды - сюды...» из Симфонии-действа Валерия Гаврилина «Перезвоны».

Кстати, кто сказал, что комедия «Женитьба» в постановке нашего театра трагична? Это у Гоголя «под занавес» пьесы Арина Пантелеймоновна, уводя племянницу, объявляет приговор: «Видимо, только на пакости да на мошенничества у вас хватает дворянства!» В спектакле А.Орлова Агафья Тихоновна величественно восходят на подоконник, как на эшафот, и прыгает вслед сбежавшему от нее жениху Подколесину. Так соединяются две полифонические сюжетные линии.

Фотогалерея