Советск

Выпуск №5-115/2009, В России

А у вас когда-нибудь возникало желание переписать свою биографию? И как бы вы себя повели, если бы представилась возможность переиграть свою жизнь? Главный герой спектакля режиссера Марии Александровой (Санкт-Петербург) «Биография» по пьесе Макса Фриша решил воспользоваться этой фантастической возможностью. Чем все это закончилось? Свою версию предлагает Тильзит-Театр, начавший этим спектаклем сезон.

Профессор психиатрии Ханнес Кюрман пытается переиграть свою первую встречу с любимой женщиной Антуанеттой Штайн, которая в течение семи лет была его женой и за убийство которой (пять выстрелов из пистолета) он получил пожизненное заключение. У Кюрмана ничего не получается — отметая все иные варианты, он возвращается к изначальной модели своего поведения, как оказалось, единственно возможной. Он мучается от неспособности прервать логическую цепочку событий и направить вектор своей биографии к другому финалу. Но для этого его знакомство с Антуанеттой должно закончиться, едва успев начаться.

Кстати, именно этот вариант и проигрывает сама Антуанетта. Она освобождает себя от семи лет распада брака с Кюрманом при параллельном романе с женатым архитектором-католиком. Она освобождает Кюрмана от его вины. В первый вечер их знакомства Антуанетта уходит, на прощание протянув ему руку, которой он даже не касается, как бы принимая предлагаемые ею условия игры: лучше не надо начинать, ты же знаешь, чем все это кончится. Очень четко уловила этот момент актриса Вера Красовицкая — перед нами вдруг совершенно другая Антуанетта, как будто она знает то, чего не знают другие, и от этого тайного знания какая-то космически спокойная.

Все, что происходит на сцене, достаточно фантастично. Действие соединяет несколько абсолютно разных миров: реальный мир Кюрмана - и его же воображаемый мир (попытки переигрывания), мир Антуанетты, которая подыгрывает Кюрману в его попытках, - и мир Антуанетты, которая обрывает их знакомство… Все эти миры переплетаются, взаимопроникают друг в друга, наслаиваются – в общем, живут какой-то своей жизнью. Но, как ни странно, вся непостижимость этой многомерности – мнимая, как и фантастичность самой возможности прожить жизнь по-другому. Потому что есть Регистратор (Игорь Гниденко), который фиксирует попытки и направляет ваши действия. И есть Господин N (голос за кадром – Анатолий Грабовенко), который опускает и поднимает штанкеты, включает бой часов (точка отсчета отношений Кюрмана и Антуанетты), кидает ироничные реплики по ходу действия и своевременно предупреждает Регистратора о «превышении полномочий».

Слои-измерения под разными углами к сцене, как лучами, пронизаны натянутыми страховочными тросами. Они страхуют героев в их перемещении во времени и – все-таки - не дают свернуть с единственно возможного пути. Герои цепляются за эти тросы, на несколько мгновений замирая в невероятных позах, противоречащих законам земного притяжения. Получается очень графичная сценография (Е.Ефим). Тему развивают металлическая больничная каталка, появляющаяся на сцене в тот момент, когда Регистратор предлагает Кюрману заменить пожизненное заключение на неизбежность скорого конца от рака, а также спроецированная на задник сцены тень решетки (в отсутствие самой решетки), когда Кюрман оказывается в тюрьме.

Вера Красовицкая играет мощно, не боясь показаться вульгарной, чрезмерной, излишне громкой и яркой. Она буквально пронизывает все пространство спектакля. Роль выстроена внятно, и логика ее построения довольно прозрачна. Может, не хватает какой-то загадки, но смелость подачи и игнорирование буйков, за которые якобы нельзя заплывать, сводят на нет этот недостаток недосказанности. Возможно, это лучшая роль Веры Красовицкой. В любом случае, это ее роль. Чего не скажешь о Дмитрии Волошине (Ханнес Кюрман). Актер, который на самом деле очень хорош в другом, здесь подсознательно как будто ощущает свою непредназначенность для этой роли. Сценической смелости Веры Красовицкой и Игоря Гниденко (Регистратор) противопоставляется абсолютная несмелость Д.Волошина – как будто он боится своего героя, не дает ему раскрыться в себе. Поэтому в спектакле не ощущается лидера, хотя из роли Кюрмана можно было сделать конфетку. Будем надеяться, это дело времени.

Тем не менее, у спектакля есть все, чтобы нравиться зрителю, - хорошая незатасканная пьеса, элегантная режиссура, не грузящая сценография, французский шансон и трагедия без соплей. Сложность пьесы Макса Фриша Мария Александрова весьма симпатичным образом делает доступной (в хорошем смысле), ничего не упрощая при этом, а лишь приглашая взглянуть на мужскую «Биографию» женским взглядом. Ловлю себя на мысли, что со временем мне все больше нравится женская режиссура на театре – без излишней жесткости и демиурговских склонностей.

Фото Галины Набок

Фотогалерея