Омск. Танец огня

Выпуск №7-157/2013, В России

К вдохновившей многих вечной загадке цыганки Кармен на сцене омского «Пятого театра» недавно обратился украинский режиссер Ринат Бекташев. Ставшая классикой новелла Проспера Мериме в его интерпретации - это история столкновения двух цунами. Нет, скорее, двух огненных волн - пламени и пламени. Ведь Кармен (Мария Долганева) - воплощенная облекшаяся в человеческую плоть стихия. Пламя, пляшущее на ветру. И одновременно ветер, который не удержишь ни в сердце, ни в клетке. Таким всегда кричат: «На костер ведьму!».

Кармен - женщина-львица, женщина-змея, женщина-птица... Она меняет обличия каждое мгновение. Появляется и исчезает - как птица, что на секунду опустится тебе на плечо и снова растает в бескрайнем небе. Вокруг солдатика Хосе цыганка кружится как хищница вокруг жертвы, завораживает парня своим змеиным танцем. И ничего уже не изменить... Хосе (Евгений Фоминцев) - тоже пламя. Только другое - яростное, если окажешься на его пути - сметет. Отраженное в сверкающей стали.

Поле действия - свободное пространство, меняющееся как речная гладь - не по воле ветра, а в соответствии с происходящим. Здесь ничто не мешает танцу, граничащему с полетом. Только колышутся занавеси. То черные, то рубиново-алые.

«Кармен» - пластический спектакль, спектакль-танец. Этот танец огня ставил московский хореограф Алишер Хасанов и ему удивительно точно удалось передать вечное противостояние и вечное стремление друг к другу двух весьма неординарных людей. В толпе девушек с табачной фабрики Кармен всегда выделяется своим ярким нарядом. Она всегда в стороне и она всегда центр, вокруг которого крутится если не весь этот мир, то точно ощутимая его часть. Вскинутые руки, трепещущие пальцы.. Она живет, танцуя. Она пламя на ветру. А еще эта женщина часто кажется крылатой. В первоначальном варианте спектакля за спиной Кармен появлялись крылья - черные, белые или красные - в зависимости от поступков, которые она совершала. Потом режиссер передумал - эти крылья в материальном воплощении не нуждаются, они просто ЕСТЬ...

Хосе держится с удивительным достоинством, заметном в каждом движении. Он старается по возможности поступать как идальго, только возможностей этих у него все меньше. Да, в отличие от Кармен, которая в своих нарядах всегда смотрится удивительно органично, Хосе вечно одет во что-то для него совсем не подходящее. И мундир солдата ему как-то не к лицу, и наряд разбойника - тоже. Слишком хорошо видно - перед тобой человек, который делает то, что ему совсем не по душе. Он и солдат поневоле, и бандит опять же поневоле...

Ринат Бекташев в своих спектаклях всегда старается обходиться минимумом декораций. А здесь их вообще нет. Только контрастный фон и свет. Так все воспринимается гораздо острее... Действующих лиц на сцене больше, чем в первоисточнике. Три быка - красный, белый и черный - то кружатся в танце, то сходятся в схватке... Черный - темные мысли, грехи. Красный - любовь, страсть. Белый - то особенное внутреннее состояние, которое мы прячем очень далеко. Эти быки - полноправные участники действия. Вот черный и красный перекрывают Хосе, увидевшему Кармен с офицером, все пути к отступлению. Вот Кармен ненадолго замирает на плече у белого быка, а потом снова бросается в объятия мужчины, которого она этой любовью губит...

Быки, само собой разумеется, появляются и в сцене корриды. Это вновь танец и схватка. И любовь Хосе и Кармен - тоже. Причем в схватке этой они оба идут до конца. Никто не уступит - потому что НЕ МОЖЕТ уступить.

Время и пространство спектакля - черно-алое с проблесками белого очень изменчивы. Вот ожидающий казни Хосе рассказывает любознательному французу историю своей роковой любви, а через мгновение, накинув гвардейский мундир, он уже стоит на посту у той самой злополучной табачной фабрики. Больше всего на сцене алого - цвета огня и крови. И где-то рядом звучат то гитарные переборы, то нарастающий стук сердца, то капает вода...

За несколько мгновений до финала сидящие Хосе и Кармен выглядят как влюбленная пара - рядом их склоненные головы и руки... Только красный как кровь цветок в ее волосах намекает на грядущую трагедию. Женщина встанет и уйдет. Как окажется мгновение спустя - в вечность. А потом настанет черед мужчины. Капля за каплей уже долго падают в невидимую чашу. Чаша полна - пришло время. Фигура в сером плаще (та, чье имя не принято лишний раз называть вслух) кладет Хосе руку на плечо, и они уходят в мерцающий туман. Но в последний момент Хосе оглядывается: «Я буду любить ее даже после смерти, она научила меня, что такое любовь!».

Черный и алый быки убивают друг друга. Остается только белый бык, раскинувший руки-крылья. Были когда-то в Ассирии такие крылатые быки. Назывались они шебу и считались духами-хранителями человека, выражавшими его индивидуальность. Финал этого спектакля насыщен символами, и о многом заставляет задуматься.

Фотогалерея