Ее удел - делить любовь, а не вражду. "Антигона" в Театре Луны

Выпуск № 2-172/2014, Премьеры Москвы

Ее удел - делить любовь, а не вражду. "Антигона" в Театре Луны

Софокла в России играют мало - вроде бы не до него нашим зрителям. Но вот московский театр Луны представил «Антигону», и оказалось, что извечная антитеза закон-человечность - тема далеко не исчерпанная. В советские времена Антигону идеологически вытеснил Павлик Морозов. Был ли действительно этот двенадцатилетний мальчишка, убитый родственниками, доносчиком на собственного отца или нет, до конца так и осталось не ясным, но символом коммунистической сознательности он почитался долго.

Казалось бы, где софоклова Антигона, где сомнительный герой советских 30-х годов? На самом же деле, они прямые антиподы: одна выбирает естественный закон кровного родства, другой - закон государства. Оба гибнут. Но Павлика Морозова теперь вспоминают только в страшном сне, а смерть Антигоны до наших дней доносит высокий катарсис. И не только потому, что к этой истории причастен великий Софокл. В век гражданских войн и дефицита человечности речи древней гречанки Антигоны звучат как вопль души.

Действо начинается под тихий гул ветра, словно возникая из туманности давно ушедших времен. Отдаленные голоса, отдельные короткие реплики юношей-корифеев, блуждающая женская фигура - тень Антигоны... Отрывочные словосочетания складываются в тревожные фразы, уже различим текст о том, что произошло и произойдет... А вот и героиня, ведущая первый диалог с самой собой - собственной тенью. Неожиданно, непривычно, удивительно музыкально звучит он на древнегреческом языке. Ход, предложенный режиссером, срабатывает на все сто. Потом Антигона - Теодора Янници перейдет на чистейший русский. Софокл в классическом переводе К.Зелинского звучит у нее благородно-просто, без нажима. Янници естественна и женственна, она не играет пафосную трагедию, она - другая, и этим исключительна. А смятенность, порывистость ее души, несогласие со смертью передает почти безмолвная, невесомая в легких покрывалах тень-двойник Антигоны - Анастасия Борисова. Тень почти постоянно присутствует на сцене, реагирует на диалоги реальных персонажей, она изменчива как дым и подвижна как поэтическая рифма. Именно она ведет очень красивый пластический дуэт-прощание с Гемоном - Дмитрием Бикбаевым, а в финале постановщики отдают ей ключевую фразу Антигоны: «Делить любовь - удел мой, не вражду».

Антигона и ее тень - незащищенное первозданное женское начало, противостоящее мужской государственной гордыне.

О своем поступке - погребении тела родного брата вопреки приказу правителя - героиня Янници говорит негромко, почти обыденно, потому что в ее понимании это не подвиг - просто иначе быть не может в силу ее природы.

Для живущих в России натуральных греков Теодоры Янници и Эвклида Кюрдзидиса материал трагедии Софокла - кровно родной, и спектакль ставился именно на них. Более того, по активной инициативе самой Янници и при поддержке Греческого культурного центра в Москве. Эвклид Кюрдзидис - Креонт несет в спектакле сильное мужское начало. Царственно статный воин и государственник, Креонт - не злодей, а человек, выдерживающий бурю душевных страстей. Если Антигона как живой символ нормальной человечности в процессе спектакля меняется мало, то с Креонтом происходит резкий слом. Жесткий правитель воочию видит тщету своих благих намерений, теряя всех самых близких и осознавая, что упустил, может быть, самое главное... В подтверждение этого режиссер Александр Смольяков строит заключительную мизансцену у жертвенника в форме стилизованной бычьей головы с длинными рогами, собирая всех, кто мог составить счастливую семью Креонта, всех, кого он уничтожил вольно или невольно. Благими намерениями вымощена дорога в ад.

В этом спектакле есть своя индивидуальная режиссерская интонация, далекая от современной театральной моды, своя особая лиричность. Стараниями постановщика, тяготеющего к пластическому выражению смыслов, и хореографа Сергея Захарина вокруг сюжета возникла особая аура мягкого поэтического раздумья на тему об истинных ценностях бытия. Спектакли Смольякова - это всегда поэтические этюды, стремящиеся за рамки драматургической данности - что белый, сознательно оторванный от военных реалий и сконцентрированный на чувствах «Мой бедный Марат», что прекрасная незнакомка из восточной поэзии - «Царица Тамара», что возникший в фантазиях молодых посетителей музея скандинавский рыцарь «Гондла» - над всем легко веет русский Серебряный век с его загадочной дымкой и недосказанностью. С оглядкой на этот стиль создана сдержанная, но отнюдь не лишенная контрастов и эффектов цвето-звуковая партитура спектакля «Антигона».

Собственно, специально написанной греком Никосом Ксантулисом музыки в спектакле не так много. Но в аскетичных звуках греческих щипковых инструментов и флейты, в неожиданных взрывах ударных, в слиянии музыки с «природными» шумами и динамикой интонирования текста заложены атмосфера, настроение, темпоритм представления, которые почти нигде не отпускают зрительское внимание. Текст трагедии Софокла адаптирован, поэтому спектакль укладывается в полтора часа. Античный хор представлен двумя его корифеями, которые по ходу действия комментируют происходящее, вступают в диалоги и даже изображают других персонажей - Стража или прорицателя Тиресия (эта маленькая, но пластически изощренная роль великолепна в исполнении Артура Походни).

Не просто благородным декором, но действенной частью спектакля оказывается красивая, поблескивающая бронзой плоскость-стена (сценограф Константин Розанов), составные части которой легко передвигаются актерами во время монологов и диалогов с энергетическим посылом, наполняющим паузы дополнительными смыслами.

Как и во всяком, даже очень удачном сценическом опусе, здесь есть свои «но». На мой взгляд, не вполне вписывается в стилистику спектакля Исмена - Надежда Луцкая. Эта статная молодая женщина совсем из другой жизни, из другой драматургии, в трагедию Софокла она попала словно бы случайно. Даже ее платье в ряду очень стильных костюмов Юлии Киреевой - чужеродное цветовое пятно. Не все и не везде идеально с произношением текста, и в этом смысле Эвклид Кюрдзидис выделяется как носитель классической манеры театральной декламации в ее лучшем преломлении.

Помимо многого, «Антигона» в Театре Луны ценна своей стилевой цельностью и содержательной актуальностью, о которой спектакль не кричит громко, но говорит сдержанно-благородно, проникая глубоко в душу.

Скоро московскую «Антигону» увидит публика Греции: в Афинах и в Замке Кастро в городе Каламата. Это - приношение родной земле Софокла от российско-греческого творческого коллектива.

Фотогалерея

Отправить комментарий

Содержание этого поля является приватным и не предназначено к показу.
CAPTCHA
Мы не любим общаться с роботами. Пожалуйста, введите текст с картинки.