Мелихово. "Jamais", или История несостоявшейся любви

Выпуск №7-177/2015, В России

Мелихово. "Jamais", или История несостоявшейся любви

Художественный руководитель Мелиховского театра «Чеховская студия» Владимир Байчер давно мечтал поставить спектакль об Антоне Павловиче Чехове. Перечитав немало научных исследований, литературных и драматургических материалов, В. Байчер и его соавтор Татьяна Федюшина решили написать свою оригинальную пьесу. Ее действующими лицами стали Антон Павлович, его несостоявшаяся любовь Лидия Стахиевна Мизинова (известная больше как Лика) и люди, которые так или иначе фигурировали в этой истории - И. Левитан, А. Суворин и И. Потапенко. В результате родилась пьеса о том, что два человека, которые всю жизнь были очень привязаны друг к другу, так и не оказались вместе. Поэтому авторы назвали ее «Jamais», что в переводе с французского означает «никогда». Этим прозвищем Антон Павлович «наградил» Лику, тем самым, наверное, предопределив печальный итог их отношений...

Одна из авторов и режиссер Татьяна Федюшина говорит, что называть «Jamais» пьесой страшновато, но, тем не менее, это - драматическое произведение, в котором они постарались уйти от традиционного эпистолярного жанра: литературного монтажа на основе писем главных героев. Татьяна особо отмечает, что при написании текста и постановке спектакля ей и В. Байчеру очень помогли мысли недавно ушедшей из жизни Татьяны Константиновны Шах-Азизовой, которая очень любила Мелихово и его театр и знала о задумке авторов. Пьеса писалась долго и трудно, авторы отправляли ее на отзыв разным людям, в том числе, Алевтине Павловне Кузичевой - одному из самых авторитетных современных чеховедов. В. Байчер с улыбкой рассказывает, что отзыв Алевтины Павловны был парадоксальным. Она отметила, что в пьесе немало вымышленного, но в ней присутствует настоящая художественная правда об этих людях. И призвала авторов не думать о каких-либо биографических неточностях и ставить именно так, как написано.

Авторы послушались и поставили. Думаю, что и зрители, присутствовавшие на премьере, тоже вряд ли задумывались об исторической достоверности тех или иных эпизодов из жизни двух прекрасных благородных людей. Потому что спектакль захватил с первых же секунд действия и не отпустил до конца. Может быть, сказалось метафизическое ощущение присутствия самого А.П. Чехова в его «великом герцогстве», как величал Мелихово писатель. Возможно, причиной стала страстная и пронзительная актерская игра. Хотя, скорее всего, общий подъем духа объяснялся теми «пятью пудами любви», которые в тот вечер авторы и участники спектакля обрушили на зрителей, пришедших в мощный мелиховский деревянный сруб, раньше именовавшийся скотным двором, а четыре года назад подаренный театру и названный «Театральным двором».

Спектакль в таком вполне обжитом помещении, на первый взгляд, должен был навести авторов на мысль о подробной бытовой сценографии. Между тем, режиссеры вместе с художником Иваном Миляевым придумали условное, стильное, почти «хайтековское» пространство, простую и экономную конструкцию - помост, похожий на подиум для дефиле. (Кстати, интересной оказалась незапланированная деталь: при вращении вокруг своей оси помост издавал какой-то еле слышный жалобный скрип, что явно добавляло действию драматизма.) На заднике был размещен небольшой неправильной формы экран, на котором демонстрировались кадры реальной и... «поддельной» кинохроники. «Виновницей» этой остроумной и озорной задумки стала все та же Алевтина Кузичева. В процессе обсуждения пьесы она сказала, что эта история напоминает ей мелодраму немого кино. Фраза запала в душу авторам, и они решили снять в Мелихове «псевдохронику» с участием своих артистов. И эти съемки вместе с подлинными документальными кадрами были включены в ткань спектакля. Изобразительное решение довершают своеобразные костюмы, созданные художником Анной Ефимовой. Они в отличие от условной декорации почти подлинные, исторические, но при этом не лишенные дизайнерской выдумки и фантазии.

Начинается спектакль с того, что уже постаревший и больной Чехов в Ялте на набережной встречается с пьяненьким провинциальным актером и рассказывает ему о том, что его любимая женщина, которую он прозвал «Jamais», уехала от него в Париж. И в памяти писателя как бы «прокручиваются» эпизоды его жизни и взаимоотношений с Ликой: сначала шутливое взаимное «подкалывание», потом - увлечение, редкие прикосновения друг к другу, объяснения, недомолвки, его странная поездка на Сахалин, и, наконец, трагические сцены, связанные со смертью дочери Лики и их окончательным разрывом. Память Антона Павловича также воскрешает эпизоды встреч с людьми, оказавшими существенное влияние на взаимоотношения главных героев, с которыми Лика была очень близка, в частности, Исааком Левитаном и Игнатием Потапенко. А на экране тем временем периодически возникают кадры кинохроники: настоящей и придуманной...

Думаю, всем понятно, что взоры зрителей с первых же секунд устремились на артиста, играющего роль А.П. Чехова. Да простит меня читатель за высокопарный тон, но поступок Сергея Фатьянова, решившегося сыграть великого человека да еще в портретном гриме, да еще в Мелихове, можно назвать актерским подвигом. За пару недель до премьеры артист признался мне, что предложение сыграть Антона Павловича он поначалу расценил как катастрофу или даже приговор. «Одно дело играть его пьесы и рассказы, - говорил Сергей, - а другое - его самого. Поэтому я и не пытаюсь особо это делать, а играю себя в предлагаемых обстоятельствах». И, сделав большую паузу, со вздохом прибавил: «Я боюсь оказаться нечестным по отношению к своему герою». Не знаю, как пойдет дело дальше и куда устремится этот живой организм под названием «Jamais», но уверен, что опасения Сергея Фатьянова были напрасными: он оказался честным по отношению к Антону Павловичу. Конечно, невозможно сыграть такого человека, который в каждом читательском и зрительском сердце - свой. Но С. Фатьянов и не пытался играть самого Чехова. Он лишь поклонился Антону Павловичу, вложив в эту роль всю свою любовь к великому человеку, писателю и просто настоящему мужчине. Не могу не процитировать в связи с этим еще одну фразу Сергея. На мой вопрос, обнаружил ли он в своих познаниях о Чехове что-то новое, работая над этой ролью, артист ответил: «Наверное, единственное, что я для себя обнаружил, что он был нормальный живой человек со своими страстями, плюсами и минусами, переживаниями и «тараканами». Со своим самолюбием, уязвленной гордостью». Автор этих строк и раньше видел несколько ролей Сергея Фатьянова в «Чеховской студии», сыгранных им ярко, мощно, порой бесшабашно и громогласно. Но на премьере «Jamais» я обнаружил в его актерской манере новые, очень порадовавшие меня черты. Артист стал мудрее, сдержаннее и значительнее. Наверное, сказалось соприкосновение с образом великого человека.

Сказать, что молодая актриса Светлана Герасимович, сыгравшая Лику Мизинову, меня очаровала - это значит ничего не сказать! Юная прелестная женщина с первых секунд спектакля, говоря словами Шекспира, «приковала к себе стальными обручами» и не отпустила до самого конца! Однако дело не только и не столько в красоте актрисы (хотя и это, как вы понимаете, уже немало), сколько в ее интеллигентности и такте, которые сквозят в каждой реплике, в каждом вздохе и взгляде! Лике по ходу пьесы по воле авторов приходится общаться кроме Антона Павловича с разными людьми, в том числе, теми, с которыми судьба ее сводила достаточно близко: Левитаном и Потапенко. И везде, даже в сцене, где актриса «отпускала на волю» свои эмоции, демонстрировала открытый темперамент и даже некоторую экзальтированность, она сохраняла такт, уважение и пиетет по отношению к Лидии Стахиевне. Перед премьерой она сказала мне несколько слов об общих точках соприкосновения между ней и ее героиней, заметив, что в отношениях Чехова и Лики всегда присутствовала «чрезмерно здоровая» ирония и гротесковый сарказм, которые стали камнем преткновения в развитии их отношений. «Вот это мне очень близко, когда можно шутить над самыми, казалось бы, трагическими обстоятельствами. Хотя история их взаимоотношений показывает, что можно «зашутить» самое главное»...

На спектакле мне пришла в голову «шальная» мысль: если бы Лика на самом деле была именно такой, какой изображена в «Jamais», то Антон Павлович вряд ли бы устоял перед «искушением», и его жизнь сложилась бы иначе. Осмелюсь даже предположить: более счастливо, чем произошло на самом деле. Мне показалось также важным, что С. Герасимович и С. Фатьянов сумели сыграть то, что называется «породой». Речь идет о благородстве душ тех людей, которых в любые времена называли «уходящей натурой», о породе истинных интеллигентов!

Ярко сыграл своих персонажей актер Андрей Богданов, которому по ходу дела пришлось перевоплощаться в близких Чехову и Лике реальных людей и тех, что были придуманы авторами пьесы. Причем, в течение спектакля ему приходилось не раз кардинально изменять свой внешний облик, используя парики и сложный грим. (Не могу не отметить в этой связи прекрасную работу художника-гримера Софьи Булычёвой.) И надо признать, что такие перевоплощения актеру вполне удались. Его яркие, порой забавные и даже лихие (как, например, Левитан) герои весьма разнообразят действо, добавляя в него изрядную толику драйва, иронии и шарма.

Наверное, спектаклю «Jamais» предстоят еще определенные изменения и коррективы, касающиеся и внешнего рисунка, и темпоритмов, и актерских трактовок. На мой взгляд, динамику действия в определенной степени пока еще тормозит кинохроника. Иногда кажется несколько громоздким и нарочитым грим, который использует Андрей Богданов для придания достоверности своим персонажам. Впрочем, думаю, что авторы и участники спектакля видят это гораздо лучше рецензента. Ясно одно: в Мелихове произошло интереснейшее художественное событие, которое послужит определенным вкладом в театральную «чеховиану». Думаю, что риск авторов идеи и тех, кто ее воплотил в жизнь, оправдался. На крошечной сцене мелиховского «Театрального двора» зрители увидели пронзительную историю любви одного из самых благородных людей своего времени и потрясающе красивой, но беспокойной, не находящей себе места в жизни женщины. Глядя на этих красивых, интеллигентных и талантливых людей, не сумевших найти «точки соприкосновения», зритель еще раз с особой остротой пережил их драму, которая продолжает волновать всех, кому дорога память Антона Павловича Чехова. И, наверное, каждый из нас, прекрасно зная, что история не признает сослагательного наклонения, до сих пор продолжает задавать себе вопрос: а как бы сложилась жизнь, если бы эти люди все же оказались вместе?! Но ответа на него нет...

Фотогалерея

Отправить комментарий

Содержание этого поля является приватным и не предназначено к показу.
CAPTCHA
Мы не любим общаться с роботами. Пожалуйста, введите текст с картинки.