Оберегающая песня матери. Фестиваль, посвященный 70-летию Великой Победы (Элиста)

Выпуск №9-10 - 179-180/2015, К 70-летию Победы

87-й сезон Калмыцкий национальный драматический театр имени Б. Басангова в Элисте завершил фестивалем-посвящением Великой Победе, в афишу которого вошли премьерные и уже существующие спектакли, и это говорит о том, что театр обращается к теме войны не только к юбилейным датам. О двух работах, которые удалось посмотреть во время командировки в Калмыкию, хочется рассказать.

Великая Отечественная война для всей нашей огромной и многонациональной страны стала большой бедой, но в жизни калмыков она оставила глубокий рубец. В декабре 1943 года Указом Верховного совета СССР Калмыцкую республику ликвидировали, а калмыцкий народ в 24 часа выселили и отправили в товарных вагонах в Сибирь и на Дальний Восток. Эти железнодорожные составы стали поездами смерти, потому что по дороге от холода, голода и болезней умирали сотни людей. Одновременно более шести тысяч калмыцких воинов - рядовых и сержантов - отозвали с фронта и отправили в лагеря НКВД. Мощнейший удар по народу подорвал его генофонд, уничтожил тысячи семей. Многие сегодняшние калмыки среднего и старшего поколения родились в Сибири, кого-то увезли в чужие земли совсем маленькими, и они выросли вдали от калмыцких степей. Эти темные страницы нашей истории долгое время переворачивали, не читая. О них знали лишь те, кто пережил депортацию и, спустя 13 лет, вернулся на родину. И только во время оттепели 1960-х калмыцкие литераторы смогли, наконец, сказать правду.

Народный писатель Калмыкии Алексей Бадмаев сразу после окончания средней школы ушел на фронт, получил тяжелое ранение, но после выздоровления вернулся в действующую армию. В начале 1944-го без каких-либо объяснений его вместе с другими бойцами-калмыками выслали в Широколаг на строительство Широковской ГЭС. Через много лет, уже отбыв после лагеря срок поселения в Алтайском крае, вернувшись в Калмыкию и окончив филфак, Бадмаев написал о пережитом роман «Там, за далью непогоды». А вот его рассказ «Голубоглазая каторжанка», глубоко трагичный по содержанию, касается не только калмыков. Автор вышел за рамки истории конкретного народа и показал, что жестокая государственная машина прошла практически по всем жителям страны, «где так вольно дышит человек». Борис Манджиев написал инсценировку и поставил одноименный спектакль, обозначив жанр - монодрама. Он идет на малой сцене Басанговского театра, в камерной атмосфере, потому что, доверяя самое дорогое, важно видеть глаза собеседника и понимать, что тебя слышат.

Историю русской женщины Аллы Викторовны Фоменко рассказывает Тамара Палтынова. Сквозь напряженную тишину спецкомендатуры, где в кабинете следователя стол и стул прибиты к полу, поначалу робко, а потом все с большей силой пробиваются звуки города - здесь когда-то встретились русская девушка и калмыцкий парень. Счастливая завязка будет короткой. Начнется война, Церен уйдет на фронт, его родителей вместе с другими калмыками депортируют, а жена добровольно отправится в сибирскую ссылку. Жизнь расколется надвое: довоенная жизнь на свободе и существование с клеймом спецпереселенки за высоким забором.

Грубо сколоченный забор на заднике сцены словно бы вырастает из темной пустоты. По мере того, как раскручивается нить повествования, он становится и товарным вагоном для скота, в котором лютой зимой везли людей, и непреодолимой преградой между «нормальными» советскими гражданами и жертвами государственной политики, а то вдруг принимает очертания страшной машины, которая все крушит на своем пути. В почти невесомую сценографию Елены Варовой вписаны четыре стула и старинный сундук. Белый платок, ажурная шаль, китель с орденами, самодельная кукла - эти предметы, как мостики к картинкам воспоминаний. Платок становится фатой, наброшенная на плечи шаль рисует образ счастливой женщины, дождавшейся мужа с войны, а кукла напоминает о детстве. Это очень сложная роль, построенная на мгновенных перевоплощениях, прежде всего, эмоциональных, и Тамаре Палтыновой удалось найти верный тон. В молодости она абсолютно открыта миру, в ее распахнутых голубых глазах плещется счастье. После страшных событий краски блекнут, появляются усталость, скованность. И в то же время в ее героине чувствуется внутренняя сила. В спецкомендатуре, где она умоляет о пропуске в Саратов, чтобы успеть на похороны матери, ей предлагают простой способ разом решить все проблемы - отказаться от мужа-калмыка и взять девичью фамилию. Проблемы выбора не стоит - голубоглазая каторжанка закроет свою боль за семью замками, но не предаст. И какой бы горькой ни была финальная точка спектакля, остается отчетливое ощущение победы добра над злом.

О невероятной силе женщины, почти магической, недавняя премьера «Песнь о матери» («Ээжин дун») Баатра Басангова. Пьеса, написанная в конце 1940-х, носила ярко выраженный агитационный характер и во многом соответствовала духу времени, но режиссеру Сергею Бурлаченко удалось нарастить этот материал важными философскими смыслами, и она зазвучала как притча. О том, что все мысли матери о детях, а мысли детей - в пространстве. Что дарующая жизнь никогда не сможет принять смерть ребенка, даже если она необходима во имя высокой идеи. «Чтобы люди жили лучше, не обязательно гибнуть», - говорит главная героиня Сян-Белик (Ольга Надвидова), и в этой простой фразе боль матерей всех времен.

Кажется, чего проще жить в мире и согласии, но мужчины слишком увлечены войной. Старший сын Сян-Белик Бамба (Бюрча Оргадыков) хоть сейчас готов в бой. На нем так ладно сидит военная форма, и он шутки ради стреляет по птицам. Ему под стать средний брат Эльдя (Очир Такаев) - ершистый, отчаянный, подтрунивающий над младшим братом, который не понимает, зачем убивать птиц. Эльдя (Гаря Бюляев) - романтик, поэт и последняя надежда матери. Как бы ей хотелось, чтобы сын стал комариком, и тогда его не заберут на фронт. Но ему уже не уберечься от темной волны.

Предчувствие потери и в сценографическом рисунке Елены Варовой. Бесконечно синие краски гор, обрамляющих калмыцкое село в начале спектакля, становятся серыми, безликими. Порталы - обгоревшие письма и военные карты - сжимают пространство сцены, оставляя лишь теплый свет буддийского алтаря, где мать молится за всех своих сыновей. Ольга Надвидова почти не проявляет эмоций, когда ее героине приносят письмо с фронта. Вслушивается в первые строки, которые восторженно читает вслух девушка Данара (Юлия Муджиева), и вдруг понимает, что за пафосным вступлением последует страшная весть о том, что средний сын пал смертью храбрых. Ее боль не прорывается наружу, но она во всем - в ставшем вдруг каким-то нездешним взгляде, в безвольных руках на коленях...

В повествовании две линии - реальные события в осиротевшей деревне и эпизоды из легенды о матери, которая в поисках пропавшего на войне сына приходит к Эрлик-хану. За годы скитаний от красивой когда-то женщины осталась ветхая оболочка, и даже суровый хан не в силах видеть ее страданий. В этих картинах-миражах, которые благодаря интересно придуманной световой партитуре то гаснут, то появляются из небытия и словно бы приподнимают нас над житейским, гармонично существуют актеры Тамара Палтынова и Очир Эрднеев, создавая мистический пласт спектакля.

Сергей Бурлаченко ввел дополнительных персонажей, сделав образ матери метафорой. Пятеро женщин в исполнении Нины Бариковой, Людмилы Довгаевой, Татьяны Кожиевой, Валентины Нимяевой и Айсы Мацаковой, с очень разными характерами и судьбами, в финале спектакля становятся одним целым - они выходят на авансцену и начинают петь. Старинный мотив, поначалу негромкий, постепенно набирает силу и наполняет все вокруг жизнью. Загораются краски далеких гор, восходит солнце, и песня женщин-матерей становится защитным полем, молитвой, оберегом. Для двух сыновей Сян-Белик, для всех воинов, чьи матери никогда не перестанут их ждать.

Фото предоставлены театром

Фотогалерея