Иваново. Еще одно чудо

Выпуск №4-184/2015, В России

«Чудом» в кулуарах Ивановского театра драмы называют спектакль, относящийся к категории «вечных». Такой есть если не в любом, то в каждом втором театре. Почти 15 лет на Ивановской сцене идет «Они будут так трепетно счастливы» по пьесе Н. Птушкиной «Пока она умирала». А зритель давно прозвал его «Рождественским чудом». Добрый, пропитанный ностальгией и новогодним настроением - он любим публикой, любим труппой. Это своеобразная визитная карточка предновогоднего Иванова (в последние годы спектакль играют за пару дней до боя курантов). И это действительно чудо. Чудо потому, что никто не ожидал такого успеха и долголетия пьесы на провинциальных подмостках. Чудо потому, что спектакль даже пережил свою смерть. Декорации пришли в негодность. Сделали новые, но за неимением средств, перестроили интерьеры других спектаклей, которые уже ушли из репертуара. Чудо потому, что актерский состав за все эти годы не менялся - и уже никто не обращает внимания на реплики о возрасте героинь. По тексту «тридцать», а в жизни уже «с хвостиком».

И, казалось бы, такого второго чуда в Ивановской драме быть не может. Но в предлагаемые обстоятельства такого нетеатрального города ворвалось новое Чудо. И его ждали. Зритель, преданно любящий свой театр, труппа, преданно любящая своего зрителя. После ухода главного режиссера Ирины Зубжицкой в 2010 году об Ивановской драме забыли. И пресса была не благосклонна, а порой и вовсе молчалива, и режиссеры заезжие не жаловали яркими и попадающими в нерв времени постановками, да и сам зритель «обмельчал», что называется. Его кормили английскими комедиями, а актеры будто бы безмолвно твердили «чудес требуют наши сердца».

Сердца требовали - чудеса все не приходили. Долгожданная смена руководства повлекла период ожидания и затишья - будто перед бурей. Буря собирается. Но эта буря - страстей, эмоций и творческого полета. Алексей Ларичев - новый худрук Ивановского театра драмы - вслед за «Ромео и Жанетта» по пьесе Ж. Ануя решил завоевать сложного ивановского зрителя.

Новый сезон этой осенью театр открыл премьерой «Сотворившая чудо» по пьесе У. Гибсона. И сразу же три дебюта. Ирина Татарникова, Людмила Маркова и Марина Слепнева - новички труппы. Последняя - недавняя прима Тюменского драматического, муза режиссера Ларичева - тоже завоевывает и зрителя. И сразу же главной ролью! Ее Энни совсем не учительница. Она будто соткана из тех струн, которые при аккордовом звучании и есть не что иное как Женщина с большой буквы. Женщина одинокая, хрупкая снаружи, но сильная внутри. Готовая к самопожертвованию ради профессии и безграничной любви. А главное - женщина, которая помнит и чувствует. Боль, непонимание, равнодушие, незнание. Наверное, стоит перечитать воспоминания об Энн Салливан, чтобы понять, кем была эта женщина, но Слепнева поразительно тонко и грамотно пишет другой портрет своей героини. Она пишет мать, растившую чужого ребенка. Мать без детей, но с ребенком. Ребенком непростым, избалованным, чересчур залюбленным родителями. И из этого ребенка она слепит себя. Потому что есть невероятная потребность передать свой опыт жизни во тьме кому-то. Пусть даже и неродному человеку.

Энн Салливан Марины Слепневой, потеряв брата, остается одна в этом мире. И долго ищет понимания. И словно находит его в маленькой слепо-глухо-немой девочке Эллен. Правда, та к таким поворотам не готова. Вернее, не знала, не чувствовала. Ощутив и поняв, становится человеком, а не избалованным существом.

Дуэт Елены Фроловой и Марины Слепневой поражает своей взаимодополняемостью. Поставь на одну из ролей другую актрису - не будет спектакля. Не будет истории. Они вместе. С самого начала и до финала. Даже в те минуты, когда на сцене лишь одна из них. Удивляет и портретная схожесть актрис с прототипами героинь. И навряд ли Алексей Ларичев подбирал типажи по такому принципу. Везение? Так сошлись звезды? Чудо?

Новый спектакль Ларичева можно упрекнуть в чрезмерной театральности жестов, интонаций и мизансцен. Но дуэт Фролова-Слепнева эти огрехи не то чтобы сглаживает - искупает в полной мере. А может быть, члены семьи Келлер и жили в этом надуманно-театральном мире до появления гувернантки? И эту мишуру заламывания рук и поворотов головы они начинают к финалу постепенно сбрасывать. Но широта жеста и демонстративность слез не уходят. Потому что в театре жизни семьи девочки Эллен не опускается занавес. А только начинается второй акт.

Этот спектакль относится к категории «настоящих». И хочется, чтобы он перерос в категорию «вечных». Подобные экзерсисы практически никогда не проходили с ивановской публикой. Остается надеяться на чудо.

Фотогалерея