Камерный музыкальный театр: мировые премьеры

Выпуск №4-184/2015, Мир музыки

Камерный музыкальный театр: мировые премьеры

Московский Камерный музыкальный театр, носящий ныне имя своего великого основателя Б.А. Покровского, продолжает заложенный им курс и достойно держит знамя первооткрывателя интереснейших оперных опусов. В прошедшем сезоне вниманию слушателей было представлено три мировые премьеры в совершенно разных жанровых направлениях, но каждая из них по-своему отражает сложные коллизии современной жизни. Это героическая «Леонора» - первоначальная версия единственной оперы Людвига ван Бетховена, известная широкому слушателю под названием «Фиделио», абсурдистская опера современного композитора Максима Курочкина «Титий безупречный» и сатирическая фантасмагория Александра Журбина «Мелкий бес».

«Леонора» Л. Бетховена, постановка которой стала серьезным культурным событием, появилась на сцене Камерного музыкального театра им. Б.А. Покровского благодаря инициативе главного дирижера Геннадия Рождественского. И если «Фиделио» широко известна во всем мире, то «Леонора» крайне редко появляется на оперных сценах. В России ее нынешняя постановка - первая.

Это любимое детище композитора, которое он с большим трудом согласился переделать в угоду венской публике, холодно откликнувшейся на ее постановку в 1805 году (театр Ан дер Вин). Впрочем, и после сокращения «Леоноры» в первой редакции, постановка которой увидела свет в 1806 году, опера снова была изъята из репертуара после трех представлений по причине разногласий композитора с дирекцией театра. С трудом пробив себе путь на сцену, «Фиделио» смогла заслужить всеобщее одобрение только после третьей редакции. Будучи поставленной в Кертнертор-театре в 1814-м. Она, наконец, заинтересовала музыкальную общественность и уже при жизни композитора была поставлена во многих европейских городах от Вены до Петербурга.

Несмотря на то что «Леонору» в свое время упрекали в неоправданных длиннотах и неправильно выстроенной драматургии, постановщики Камерного музыкального театра во главе с Геннадием Рождественским нашли ее интереснее «Фиделио» и в музыкальном, и в драматургическом смысле, открыв для российского слушателя почти забытый шедевр в современном видении сюжета.

Путь Леоноры, бесстрашной супруги Флорестана, спасшей ценой любви и самопожертвования мужа, несправедливо заточенного в тюрьму, не менее тернист, чем история восхождения самой оперы на вершину славы. В свое время, во избежание цензурных коллизий, сюжет для оперы по пьесе современного французского драматурга Ж.-Н. Буйи, основанной на реальных событиях, был перенесен в Испанию XVI века. Автором либретто на немецком языке стал секретарь правления венских театров Й. Фон Зонлейтнер. Однако героический сюжет, сочетающий многогранность смысловых пластов - бытового, лирического, героического, философского, политического, - позволяет трактовать ее в контексте событий любого времени.

Режиссер Михаил Кисляров, художники Виктор Вольский (сценография), Ольга Ошкало (костюмы), Владимир Ивакин (свет), Ася Мухина (компьютерная графика) в своей сценической версии «Леоноры» создали некую обобщенную аллегорию тирании и противостояния ей, преломив сюжет через условное представление о 1930-х, куда он внешне перенесен. Здесь ключевое слово - условно. Как отметил Михаил Кисляров, новая постановка смотрит назад в той же мере, что и вперед. На эпоху, как и на фашистский подтекст диктатуры, указывают и костюмы солдат, вызывающие недвусмысленную аллюзию на униформу СС, и жестокие способы обращения с заключенными, возникающие на заднике сцены постоянным контрапунктом к основному действию. Другим контрапунктом становится противоположный жестокости лирический дуэт, исполняемый безмолвной пластической парой - это одновременно и воспоминание о лучших годах, и мечта, веру в которую хранят герои.

Действие полифонично, так же как и драматургия оперы, как и металлическая конструкция сценографии, состоящая из пересекающихся решеток и лестниц. Разделяющая мрачную сцену на три плана, эта конструкция позволяет размещать действие сразу в нескольких плоскостях - вертикальных и горизонтальных, - наслаивая реальные и воображаемые события друг на друга.

Геннадий Рождественский ведет спектакль лаконично и точно, искусно строя, пласт за пластом, масштабную музыкальную драматургию. Блистательно освоили свои сложнейшие партии артисты театра, продемонстрировав единство драматической игры и стилистически выверенного вокала, как в сольных партиях, так и в ансамблях: Захар Ковалев (Флорестан), Татьяна Федотова (Леонора), Олеся Старухина (Марселина), Алексей Смирнов (Рокко), Алексей Морозов (Пизарро).

«Леонору», поднимающую в сегодняшнее непростое время сложные антидиктаторские и антифашистские темы, можно без преувеличения назвать событием сезона в Камерном музыкальном театре.

Вслед за антифашистской «Леонорой» в театре появилась совершенно неожиданная для его репертуара постановка, предлагающая слушателю абсурдистско-гротескный взгляд на сегодняшние реалии. Вернее, и не на реалии вовсе, а на некую ирреальную реальность, где в один «слоеный пирог» собраны самые несоединимые стили, смыслы и средства. Опус сей представляет экспериментальное оперное направление и называется «Титий безупречный». Создан он композитором Александром Маноцковым по пьесе Максима Курочкина, вдохновившей режиссера Владимира Мирзоева, которому Камерный театр предложил поставить современную оперу. Пьеса Курочкина в жанре иронической антиутопии написана в лабораторных условиях эксперимента по шекспировским аллюзиям, предложенного драматургам в 2008 году Шекспировским Королевским театром и театром Royal Court. Так, в основе оперного либретто оказался сложносочиненный сюжет по самой ранней и самой кровавой трагедии Шекспира «Тит Андроник», переосмысленной в духе голливудской космической саги и приправленной современным политическим «соусом». Постановщики оперы, которая еще раз преобразила пьесу, добавили свои ассоциации, в которых не обошлось без упоминаний про Украину. Собственно место шекспировской трагедии в этом опусе подчиненное - гротескно трансформированная, она появляется как пьеса в пьесе, которую смотрит основной персонаж оперы Капитан. Истреблявший прежде в космосе формы разумной жизни, он получил новое назначение «читать комиксы и ходить в театр» от Администратора-убийцы из Локального Бюро, которое верит, что именно в искусстве сокрыт смысл спасения человечества, зашедшего в некий «экзистенциальный тупик». Правда, обескураживает логика спасения искусством, в котором речь идет о безнадежности бюрократического аппарата, запутавшегося в интригах и кровавых убийствах, а безупречный Титий, отрекшийся от власти, умирает от голода. Впрочем, вряд ли стоит вообще искать логику в этом многослойном «пироге», где космос сросся с античностью, клоунада с убийствами, а мистика с пародией.

Уху слушателя приходится потрудиться, проникая в музыкальные смыслы партитуры, в которой наряду со звуковыми сериями, характеризующими персонажи-маски, соседствуют звуки клавесина и шумовых эффектов, проскальзывают мотивы в духе то Шенберга, то Генделя... Руководит этим миксом довольно уверенно ученик Г. Рождественского, молодой дирижер Айрат Кашаев.

Столь же непростая реальность микрокосмоса, созданная сценографом Александром Лисянским, предстает перед зрительским взором. Дело происходит в помещении, пронизанном трубами и похожем на заброшенный завод с обшарпанными зелеными стенами и отколотой плиткой, в котором прижились античные торсы и средневековые химеры. Персонажи, населяющие это место, - замысловатый продукт фантазии художника по костюмам Нины Васениной.

«Это невозможно понять. Это современная пьеса», - констатирует один из персонажей. И словно в подтверждение этих слов опера заканчивается раньше, чем Капитан успевает сообщить, что же он понял из этого представления. Актеры театра - Александр Полковников (Титий), Герман Юкавский (Архитектон), Борислав Молчанов (Субурбий), Екатерина Большакова (Порк), Екатерина Ферзба (Перл), Павел Паремузов (Капитан) и другие, - по их признанию, тоже долго пытались проникнуть в суть оперы и, в конечном счете, прочувствовали ее аллюзии ближе к премьере, блистательно освоив непростые партии. Сумеет ли понять слушатель многосложные послания создателей - видимо, покажет время. Возможно, смысл оперы надо искать как раз в отсутствии смысла? Ну, примерно так, как в современной жизни...

И последняя мировая премьера Камерного музыкального театра в уходящем сезоне - это опера Александра Журбина «Мелкий бес», созданная по одноименному роману Федора Сологуба.

Один из самых популярных романов в России начала ХХ века, «Мелкий бес» Федора Сологуба, претерпев уже и экранизацию, и не одну драматическую постановку, получил теперь жизнь в оперной версии. Эта постановка для композитора - «возвращение в родную гавань»: в 1979 году Б.А. Покровский поставил на сцене театра другое сочинение Журбина - «Луну и детектив», продержавшуюся несколько сезонов. И, хотя музыкальный текст «Мелкого беса» по причине своей масштабной развернутости претерпел сокращения примерно на треть, спектакль впечатляет своей многослойной смысловой насыщенностью в органичном музыкально-сценическом воплощении.

Композитор был очарован романом Сологуба еще в молодости, и уже в 19 лет включил его в список литературных сюжетов, на которые хотел бы создать музыку. Однако долго не решался взяться за этот сюжет, который при жизни автора романа с трудом пробил себе путь к широкому читателю - многие редакторы полагали его «слишком рискованным и странным». Делу помог случай - в подаренном драматургом Валерием Семеновским сборнике пьес композитор увидел пьесу «Тварь» по роману Сологуба. Она и стала основой для оперного либретто, сочиненного в соавторстве с Семеновским и обогащенного стихами самого Сологуба, Пушкина, Державина.

Работа над этой оперой продлилась долгих пять лет - практически столько же, сколько Сологуб создавал свой роман. По признанию композитора, она далась непросто, поскольку все герои этого сюжета сплошь отрицательные, а в центре - провинциальный учитель словесности, «абсолютный мерзавец, маньяк и подонок» Ардальон Передонов, готовый на ненавистную ему женитьбу на троюродной сестрице Варваре во имя протекции на должность инспектора в столице. Однако композитор видел в декларации темной стороны жизни высший смысл - как полагал и автор романа в начале ХХ века, «Мелкий бес», изображающий слабости и вскрывающий потайные страсти, - это всего лишь зеркало русской жизни, одинаково отражающее уродливое и прекрасное: «Менялся несколько раз государственный строй, произошли технические и сексуальные революции, а передоновы по-прежнему живут среди нас, насмехаются над нами и мучают нас. Поэтому их стоит выводить на свет и показывать публике».

«Вывести на свет» персонажей этого оперного опуса помогли композитору режиссер-постановщик Георгий Исаакян, дирижер-постановщик Владимир Агронский, художник-постановщик Степан Зограбян, художник по костюмам Наталья Войнова, художник по свету Евгений Ганзбург. И, конечно же, - блистательная труппа артистов театра, не только виртуозно справляющаяся с современным музыкальным текстом любой сложности, но и драматически точно воплотившая на сцене все намерения режиссера, который увидел в этом постмодернистском сочинении сатирическую игру-фантасмагорию, наслаивающую друг на друга и сюжетные детали, и многочисленные литературные и музыкальные аллюзии. Сложный текст партитуры изобилует и цитатами, и многожанровым разнообразием, в котором преобладают жанры городского романса, вальса и водевиля, отсылающие к провинциальному быту того времени. Не менее сложный текст либретто «играет» с историей литературы. В сюжете, многократно обращающемся к Пушкину, заметна главная аллюзия на «Пиковую даму» - идея одержимости главного героя недостижимой мечтой, в движении к которой и в том, и в другом случае играет ключевую роль некая высокопоставленная особа, оказавшаяся иллюзорной в «Мелком бесе».

Действие, отражающее в «раскадровке» сцен современное клиповое мышление, развивается на фоне абсолютно пустых картонных стен, на которых сидит гиперболических размеров муха - очевидно, она символизирует и всю сюжетную «грязь», и мелкость «навозных» натур персонажей, приближающихся в своих масштабах к этому насекомому. О времени напоминают костюмы, воспроизведенные с детальной точностью, да характерные манеры и речь героев. Фееричны финалы двух действий - свадьба и маскарад - они становятся сочным фоном для раскрытия замыслов «мелкого беса», ухмыльнувшегося своему хозяину Ардальону Борисычу, впавшему в помешательство.

Фотогалерея

Отправить комментарий

Содержание этого поля является приватным и не предназначено к показу.
CAPTCHA
Мы не любим общаться с роботами. Пожалуйста, введите текст с картинки.