Во, сюжеты! Штрихи к портрету Оренбурга - любителя легкого жанра

Выпуск № 6-186/2016, Портрет театра

Во, сюжеты! Штрихи к портрету Оренбурга - любителя легкого жанра

Любите ли вы театр? Любите ли вы его так, как любят оренбуржцы театр музыкальной комедии? А они его любят - от губернатора до рядового доброго зрителя в девятом ряду. Свидетельством тому - праздничный вечер, посвященный 80-летию Оренбургского театра музыкальной комедии.

Первое отделение этой феерии под названием «Оперетта - любовь моя!» было посвящено примадонне театра - оперетте. Артисты, находящиеся в отличной форме, с блеском представили фрагменты из «Летучей мыши», «Сильвы», «Веселой вдовы», «Баядеры», «Цыганского барона» и других «хрестоматийных» оперетт. Оперетта - восхитительна. Но ни для кого не секрет, что у нее появился соперник - энергичный и обаятельный мюзикл, к которому возникает все больший интерес. Оренбургский театр не исключение. Обращаться к этому жанру он стал не вчера. Но особой популярностью у оренбургской публики не пользовался, пока два года назад на нашей сцене не появился мюзикл Кима Брейтбурга, одного из самых ярких композиторов, пишущих музыку в этом жанре в России. А мюзикл - это универсальные артисты, которые умеют и петь, и танцевать, и лицедействовать. Все это требует постоянного тренинга, работы над собой. Отсюда и великолепная форма, в которой сегодня пребывает труппа.

Вполне логично, что второе отделение было посвящено мюзиклу. Зрители увидели и услышали отрывки не только из полюбившейся им «Голубой камеи», но также из мюзиклов «Леонардо», «Казанова», «Джейн Эйр», которые представили ведущие артисты театров Минска, Уфы, Нижнего Новгорода, Красноярска. Прозвучали два номера из мюзикла «Дубровский», премьера которого еще только состоится.

В финале вечера именинников поздравили губернатор Юрий Берг, председатель Законодательного Собрания Оренбургской области Сергей Грачев, глава Оренбурга Евгений Арапов.

- Мы вместе. Никто нас не разлучит, - сказал, лукаво улыбаясь, в соответствии с законами «легкого» жанра, глава региона. - Я имею в виду театр и правительство. Особые слова благодарности Киму Брейтбургу, сотрудничество с которым преобразило наш театр.

На день рождения приходят с подарками. Пожалуй, самым ценным стало подношение от Правительства и Законодательного Собрания Оренбургской области - гастроли в Москву, где театр не был уже 20 лет.

 

* * *

История Оренбургского театра музыкальной комедии настолько интересна, что вполне могла бы стать либретто для захватывающего мюзикла. Жаль, не нашлось подходящего автора! Ну разве не удивительно, например, что прародителем нашей музкомедии стал Винницкий театр оперетты, кочевавший по Украине в 30-е годы прошлого века? Оттуда его и привез специально командированный оренбургский чиновник, заехавший на обратном пути в Москву и Ленинград «для пополнения состава». Для чего же нашему городу так сильно понадобился музыкальный театр, что даже пришлось везти его из дружественной республики? А вот для чего: за два месяца до того на карте СССР появилась Оренбургская область. И Оренбургу как административному центру захотелось стать еще и центром культурным. А какая же культура без музыкального театра? Можно, конечно, улыбнуться над «имперскими» амбициями провинциальных чиновников. Но мы не будем этого делать. Лучше поблагодарим их за то, что 78 лет назад в нашем городе появился театр музыкальной комедии, который принес столько веселых и радостных минут поклонникам легкого жанра, как именуют оперетту. Хотя самому театру подчас живется совсем нелегко.

 

* * *

 Поскольку оперетте в Оренбурге не нашлось подходящего помещения, ее поселили в Орске, «уплотнив» театр драмы. А в Оренбург она приехала, как потеплело, чтобы поработать в Летнем театре сада имени Карла Либкнехта. Да-да, в тех самых «Тополях». Вот и еще повод удивиться. Оказывается, был в нашем городе и такой театр! Деревянный, но с настоящей оркестровой ямой, большой сценой, балконами, ложами, хорошей акустикой - здесь не считали зазорным выступать и гастролирующие оперные труппы. Новоявленный театр давал «Веселую вдову», «Цыганскую любовь», «Марицу» и другие любимые публикой оперетты. Правда, пресса не разделяла эту любовь. «Хор, как правило, держится как на похоронах близкого друга. Балет слишком тяжел... Балерины танцуют с таким явным усердием, что, кажется, не пляшут, а исполняют мучительную и трудную работу... Оркестр слаб и в довершение этой беды часто отказывается слушать палочку дирижера», - писали газетчики о театре тех лет. Но мы не будем судить артистов слишком строго: что возьмешь с театра без определенного места жительства? Ведь оперетта тогда еще и не начала свое летоисчисление на оренбургских подмостках. А началось оно 30 декабря 1936 года, когда театр наконец обрел свой дом, с премьеры спектакля Николая Стрельникова «Холопка».

 

* * *

 За пять последующих лет театр обрел хорошую творческую форму, став любимцем оренбургской публики. Узнали и полюбили нашу оперетту в Ашхабаде, Самарканде, Ташкенте, Фрунзе, Архангельске, где она побывала на гастролях. Во время гастролей в Перми театр застало известие о начале Великой Отечественной войны. И очередной зигзаг в его истории. Пока труппа добиралась до Оренбурга, помещение театра занял эвакуированный в Чкалов Ленинградский малый оперный театр - знаменитый Малегот. Оренбургский театр музыкальной комедии вновь остался без крыши над головой. И его в очередной раз приютил Орск, где помимо основной работы артисты проходили военное обучение. А во время сильного наводнения 1942 года даже участвовали в спасательных работах. Летом театр отправлялся в Оренбург на гастроли, как прежде выступая в Летнем театре. Между тем, присутствие в городе ленинградской оперы заставляло провинциальный коллектив поднимать творческую планку. Заметно влияло на качество игры оркестра и то, что музыканты Малегота время от времени приходили поиграть с коллегами. Нередко за кулисами Летнего театра появлялся Василий Соловьев-Седой. В домишке, где он жил, не было пианино, и композитор в свободное от спектаклей и репетиций время работал на инструменте оренбургской музкомедии. Говорят, оттачивал свой знаменитый «Вечер на рейде».

 

* * *

Не была безоблачной жизнь театра и после войны. В марте 1948 года Совет министров снял с дотации более 600 театров по всей стране. Поскольку хозрасчет и Мельпомену в одну телегу впрячь не можно, многие театры закрылись. Эта же участь ждала и оренбургскую оперетту. Но когда отцы области пришли производить закрытие театра после его возвращения с первых послевоенных гастролей из Уфы, коллектив заявил, что готов отказаться от всего - невыплаченной зарплаты и отпускных, суточных и полагающихся компенсаций, лишь бы за время отпуска им разрешили подготовить оперетту «Южной ночью», музыку к которой написали Никита Богословский и Семен Кац. Руководство пошло театру навстречу. Спектакль имел большой успех, в том числе и коммерческий. Театр выжил. И даже весьма преуспел, сделав за сезон с десяток премьер. «Во, сюжет!», - как говорил один комический киноперсонаж. И таких неожиданных поворотов в крутом маршруте оренбургской музкомедии было еще немало. Однако хватит о превратностях судьбы. Пора поговорить об артистах. А тут, уж простите, у автора имеются свои предпочтения.

 

 * * *

 Солисту оренбургского театра музыкальной комедии Александру Пащенко в следующем году исполнится 70 лет. Любимец публики - такое же законное звание Александра Кирилловича, как и звание народный артист России. В театре он более полувека. Пришел сюда 18-летним парнишкой. Собирался стать врачом, но, провалившись на экзаменах, решил устроиться монтировщиком в театр. Однако форштадтского огольца взяли в вокальный ансамбль: петь и «выкаблучиваться» он умел с детского сада. Потом пошли первые роли. Было очень трудно - за плечами никакого образования, одна самодеятельность. Спасибо, коллеги помогали. Так что все свои университеты Александр Пащенко прошел в театре, что называется, без отрыва от производства. С десяти утра и до 11 вечера пропадал в театре.

- А какие мастера меня учили танцевать! - вспоминает Александр Кириллович. - Инсарский, Шульгин, Якубов - звезды балета. А на танцах Никитина я так вырос, что мне дали звание заслуженного артиста России. В его хореографии были видны мужская стать и мощь. Он по пять-шесть раз переделывал номера. Поэтому мы выходили к зрителю, подкованные на все «четыре ноги». Неслучайно во время представления нас вызывали на «бис» по нескольку раз.

Счет ролям, которые сыграл за полвека Александр Пащенко, давно перевалил за полтысячи. Театр дал ему все - любимую профессию, признание публики, критиков и коллег. Но немало и забрал. В первую очередь, конечно, здоровье. Эти разножки, кульбиты, сальто, шпагаты... В спектакле «Здравствуйте, я ваша тетя!» он с батмана падал прямо на шпагат. Однажды порвал мышцы. Три месяца заживало. Ногу ломал, пальцы сломаны, порвал мениск, заработал артроз. В Свердловске на гастролях, делая сальто, ударился головой - получил сотрясение мозга. Что и говорить, рисковал.

Но, говорит, риск был оправдан. Хотелось, чтобы роль была интереснее. Не хотелось играть в полноги. Да и нельзя было в полноги. Когда он пришел в театр, в труппе было пять простаков, он - шестой. Куда столько? Значит, надо было все делать так, как никто не делал. Вот он и делал, не щадя себя.

- Я раб своей профессии, - говорит Александр Кириллович. - Желанной профессии. Когда мне врачи говорили: ой, вам нельзя на сцену - у вас высокое давление, я их не слушал. Да это же мое рабочее давление! Или, ой, вам нельзя на сцену - у вас температура 38,3. Да это мой градус, моя температура! Я не мог играть с «холодным носом». Особенно такие роли, как в «Комедиантах», «Здравствуйте, я ваша тетя!». Это же роли, идущие на суперперегрузках. А «Моя прекрасная леди»? Я после роли мистера Хиггинса не мог уснуть до четырех часов ночи.

Вот вам и легкий жанр...

 

* * *

 Еще один корифей Оренбургской музкомедии - заслуженный артист России Владимир Левашов, сыгравший более двухсот ролей, в которых проявил себя в самых разных амплуа - героя, простака, комика. И всюду был убедителен, потому что в нем самом уживаются и герой, и простак, и комик. Пел он с детства. Но в театр пришел рабочим сцены. Потом стал работать электриком. Через некоторое время его перевели в хор. Затем - в персонажи. В Оренбурге оказался случайно: переманил из Хабаровска бывший главный режиссер. «Поехали, - говорит, - в Оренбург. Оттуда до Москвы близко». Вот так Оренбург стал городом его судьбы. Городом, где Владимир Левашов вырос в большого артиста. Впрочем, в его арсенале есть и другие профессии. Когда вышел на вокальную пенсию, устроился работать каменщиком и штукатуром-маляром на Водоканале. Построил там кирпичный гараж. Ну, не один, конечно, с бригадой. Но вот что интересно. Профессиональные каменщики, чуть что, звали артиста: «Семеныч, иди угол выложи, у нас не получается». Проработал чуть больше года. Потом его опять в театр позвали.

- У меня спрашивают, кем бы я стал, если бы не пошел на сцену, - рассказывает Владимир Семенович. - Да у меня масса профессий - кузнец, слесарь, электрик, каменщик. А самая первая - конюх. Когда мне было 12 лет, я работал в доме ребенка: ездил на лошадке по кличке Березка за продуктами. А мечтал, выйдя на пенсию, стать дворником. Но театр всю мою жизнь перевернул. Работая каменщиком, понял: не мое это призвание. Мат-перемат, водка, разговоры про баб. Скучно, противно. А театр делает меня счастливым. Мне даже сны и то про театр снятся. Так что куда мне без оперетты? Это ведь искусство, которое любят все - от уборщицы до министра. Сам Брежнев ходил в театр оперетты на спектакль про Новороссийск. У меня лично на моем концерте в Красноярске был Косыгин. Пришел за кулисы, благодарил: «Давно такого удовольствия не получал». Искусство оперетты завораживающее. Я встаю утром и включаю вальсы Штрауса. Хочется танцевать, хочется жить. Хотя работать в этом жанре нелегко, потому что в оперетте актер должен играть как драматический артист, петь как оперный певец, ну, в крайнем случае, как хороший эстрадный, танцевать как балерина, плясать как цыган.

 

* * *

 Вот и солистка театра Наталья Чепенкова может поспорить с теми, кто называет оперетту легким жанром. Она готовилась к оперной сцене. В консерватории ее научили петь. А в оперетте надо петь, говорить, двигаться, танцевать и вообще быть ослепительной. Уметь носить шляпы, боа, кринолины и прочие атрибуты дамы из высшего общества. Всему этому она великолепно научилась на подмостках Оренбургской музкомедии. Аплодируя любимой актрисе, зрители и не догадываются, что ее путь на сцену лежал через... аптеку, где она проработала четыре года, участвуя в свободное время в больничной самодеятельности. А в остальное - готовила лекарства. Когда аптечная рутина стала невыносимой, поступила в музыкальное училище, куда ее приняли с распростертыми объятиями: голос у Натальи был небольшой, но чистый и приятный. После училища, обладая уже лирико-колоратурным сопрано, поступила в Саратовскую консерваторию. Там ее услышал тогдашний художественный руководитель оренбургского театра Виталий Брук и пригласил красивую статную брюнетку с роскошными волосами в труппу. Так в нашем театре появилась новая героиня, которую публика сразу же заметила и оценила. А вот самой себе, посмотрев спектакль «Девичий переполох» в записи, Наталья не понравилась. Решила, что надо срочно худеть. Отправилась в тренажерный зал, ограничила себя в еде. Результат, причем, ошеломляющий, был достигнут.

Если для кого-то держать себя в форме - тяжкий крест, то Наталье не в тягость работать над собой. «Сцена обязывает», - говорит она. И этим все сказано. В угоду сцене она научилась танцевать. А для спектакля «Труффальдино», где ее героиня переодевается в мужчину, - владеть шпагой. И три раза в неделю занимается фитнесом, предпочитая силовые упражнения. «Эти занятия, - считает она, - являются профилактикой от многих болезней, в том числе и от сахарного диабета». Это в ней говорит медик. «А диабет очень плохо влияет на кожу». Это уже подает голос актриса.

В Оренбурге она уже семнадцатый год. И кого только не сыграла за это время - Розалинду, Земфиру, Элизу Дулиттл, Сильву, Марицу, Хануму, Ведьму, Одалиску, даже Муху-Цокотуху. В подавляющем большинстве - героини. Но ей хотелось бы утвердиться и в характерных ролях. Для театра она готова на самые смелые эксперименты. Одной из первых ярких работ Натальи Чепенковой была роль Земфиры в опере «Алеко» Сергея Рахманинова, где она предстала пленительной чернокудрой красавицей-цыганкой. Такой, темноволосой, мы знали ее довольно долгое время. И вдруг однажды в спектакле «Труффальдино», сняв шляпу, она предстает столь же пленительной, но златокудрой красавицей. Признаюсь, если бы не программка, долго пришлось бы гадать, кто играет эту роль. Что ж, вполне в духе лукавой опереточной героини. Правда, в новом облике первое время ее перестали узнавать поклонники. Но Наталью это не очень огорчило.

- Конечно, приятно, когда тебя узнают, но возникает ощущение, будто находишься за стеклом, - говорит актриса.

А перевоплощение в блондинку дало ей свободу быть самой собой. Но ненадолго. Зрители безоглядно влюбились и в новый облик актрисы. Заплатив любовью за ее любовь к профессии.

 

  * * *

 Разные бывали времена в театре. Собственно с этого и начался наш рассказ. Но завершить его хочется на оптимистической ноте. В преддверии нового года в репертуаре Оренбургского театра музыкальной комедии появилось новое название - мюзикл «Голубая камея». На афише так и написано: «Театральная сенсация». И в этом нет преувеличения. Мюзикла, сделанного в лучших бродвейских традициях, на сцене нашей музкомедии еще не было. В такой эстетике оренбургские артисты никогда не работали. И чего стоили эти усилия, можно только догадываться. Коллеги с телевидения, снимавшие первые репетиции, на премьере не узнавали артистов. И не только потому, что те выдавали высокий класс вокального и хореографического мастерства, не узнавали даже внешне. Ведь некоторые исполнители сбросили с десяток килограммов. Над постановкой работала «команда» столичных профессионалов высочайшего уровня - известный российский композитор и продюсер Ким Брейтбург, написавший музыку к спектаклю, педагог по вокалу, старший преподаватель Российской академии музыки имени Гнесиных Валерия Брейтбург, режиссер-постановщик Николай Андросов, работавший с такими звездами, как Марис Лиепа, Майя Плисецкая, композиторами Альфредом Шнитке, Родионом Щедриным. Действие происходит в ярких, красочных декорациях, которые придумал художник-постановщик Григорий Белов, автор кремлевских праздников. Костюмы, а их более двухсот, сочинила Марианна Сычева, известный московский художник, сотрудничающий со многими столичными театрами. Либретто написал известный поэт и драматург Карен Кавалерян, положив в основу захватывающий сюжет из русской истории времен Екатерины Второй. Интересно, как работалось столичным постановщикам с оренбургскими актерами?

- Процесс постановки достаточно регламентирован. Есть определенные этапы, - рассказал, отвечая на этот вопрос, Николай Андросов. - Этапы четко продуманы. Оставалось только довести людей, не имеющих хорошей школы или соответствующего образования, до необходимого сценического уровня. До совершенства отрабатывались вокальные партии. Оттачивалась хореография. Отдельно репетировались мизансцены. В этом смысле работа в оренбургском театре ничем не отличалась от работы в других театрах. Единственное, что можно сказать про ваших артистов: в них чувствуется голод по серьезным, масштабным постановкам. Мне понравилось, что они искренне желали сделать работу высокого уровня. Театр нуждается в таких постановках. Для него это хорошее вливание свежей крови.

И не только артисты были на высоте, выполняя задачи, которые ставил спектакль, но все цеха и службы - звукорежиссеры, монтировщики, осветители. А художник-постановщик сказал отдельное спасибо цехам, которые оформили декорации даже лучше, чем он ожидал. Впервые за много лет все, кто был занят в постановке, награждены премиями в размере двойного оклада с формулировкой «За выполнение особо важного задания». Уже на общественном просмотре, устроенном перед премьерой, было ясно: особо важное задание выполнено блистательно. Таких оваций, какие обрушивались на артистов после каждой сцены спектакля, стены театра, пожалуй, и не помнят. Еще бы! Ведь все, от солистов до статистов, играют с огромным воодушевлением. И зрители заражаются этим настроением.

Одни восхищены хореографией, другие - вокальными партиями. Как прекрасно звучат голоса! Какая замечательная сценическая речь! Понятен и слышен каждый звук, что стало редкостью на сцене даже драматических театров. А какая музыка! С ходу можно назвать несколько мелодий - практически каждая третья точно станет хитами. Уже в антракте, гуляя по фойе, некоторые напевали: «Вена, Рим и Париж - от любви ты паришь...»

Конечно, проект, который финансирует сам продюсер и министерство культуры и внешних связей Оренбургской области, считающее, что в театре, чтящем классические и академические традиции, должно появляться и новое движение, обошелся недешево. «Бюджет спектакля перекрывает бюджет обычной постановки в четыре-пять раз, а может, и более», - не скрывает продюсер. Но оно того стоит. И театр наш того стоит. И оренбургская публика.

Очень пристально зрительный зал следит за дебютанткой Екатериной Шараповой, исполнительницей главной роли - Елизаветы Таракановой. Она не профессиональная артистка. Студентка экономического факультета Оренбургского аграрного университета, Екатерина успешно прошла кастинг и столь же успешно стала осваивать новое для себя пространство - театральное. Театр, который многие называют террариумом единомышленников, принял ее дружелюбно. Во всяком случае, ревностного отношения она не чувствовала. И постановщики подтверждают, что им со стороны было видно, как ребята помогали ей в освоении роли, давали советы. Говорят, редко встретишь, когда пришлых людей так принимают. Чаще бывает по-другому...

По условиям контракта продюсера с театром, спектакль должен идти в течение пяти лет - три-четыре раза в месяц. Билеты будут стоить от 300 рублей до тысячи. Разумеется, дешевых билетов будет немного. Так что хлопотать о них придется загодя, а не в день представления. Не секрет, что без пригляда спектакль разбалтывается. Поэтому за постановкой будет осуществляться авторский надзор со стороны продюсера и всей постановочной группы - «по мере поступления проблем». Возможно, проверяющая сторона будет наведываться и инкогнито. О, еще один интересный сюжет, вполне в духе театра оперетты вообще и дворцовых интриг «Голубой камеи» в частности.

 


Фото автора

Фотогалерея

Отправить комментарий

Содержание этого поля является приватным и не предназначено к показу.
CAPTCHA
Мы не любим общаться с роботами. Пожалуйста, введите текст с картинки.