Первый блин - не комом / Рязанский государственный областной театр драмы

Выпуск №3-193, Мастерская

Рязань давно привыкла к лабораторной жизни: уже несколько раз здесь проходили лаборатории, правда, локализовались они преимущественно в молодежном Театре на Соборной. В этом году к лабораторному движению присоединился Рязанский государственный областной театр драмы.

Цель - обновить репертуар сразу по трем возрастным категориям: дети, подростки и молодежь. Все точно, как заявлено в названии «Молодые режиссеры - детям, подросткам и молодежи». Для первой категории было выбрано произведение А. Линдгрен «Эмиль из Лённеберги»; для второй - «Дубровский» А.С. Пушкина; для третьей - «Собака на сене» Лопе де Веги. Режиссер Анна Соколова, которая должна была представить эскиз повести Пушкина, не смогла, однако, участвовать. Работ осталось две.

«Эмиль из Лённеберги» - довольно объемное произведение, состоящее из трех повестей о мальчике-шалопае Эмиле, превращающемся из непутевого сорванца в бургомистра, очень популярного в Швеции и во всем мире. Режиссер Дамир Бахтиев - выпускник мастерской Юрия Погребничко в Театральном институте имени Б. Щукина, - уложив его в час с небольшим, создал не эскиз, а скорее готовый спектакль с хорошо продуманной сценографией, тщательно подобранными костюмами и остроумным музыкальным оформлением.

В качестве площадки была выбрана Малая сцена, чья территория оказалась задействована максимально. Слева - небольшой закуток, где расположены обеденный стол и стулья, отгороженный ширмой от остального пространства сцены - место сбора семьи Свенссонов и их гостей; в центре - множество спрессованных снопов сена: дело происходит на хуторе Катхульт. Чуть в глубине - огромная лестница, вокруг нее, привязанный к колосникам шпагатом, свисает разный слесарно-столярный инструментарий: пилы, ножи, рубанки. Уютный замкнутый деревенский мирок, пропитанный запахом скошенной травы и терпкими древесными ароматами. То, что так мило сердцу в произведениях Линдгрен, здесь бережно сохранено и приумножено. Дополняют картину и населяющие пространство герои. Прежде всего, главный герой Эмиль в исполнении Игоря Гордеева - взбалмошный мальчуган, способный в трудную минуту совершить подвиг. Так, когда заболевает его сестра Ида, он мчится сквозь леса и поля, преодолевая страх и ночные видения, в ближайшее село за доктором. Красавица Ида, сыгранная Екатериной Мельковой, - девочка в белом платьице, гольфах и сандалиях, с двумя хвостами, украшенными шикарными бантами. В отличие от непослушного брата она - само послушание, папина любимица. Папа (Роман Пастухов) - высокий добродушный отец семейства в плюшевых штанах и уютном полосатом кардигане быстро вскипает при каждой шалости сына, но тут же отходит. Душа семейства, заботливая и покладистая, всегда готовая оправдать любой проступок Эмиля, Мама - Наталья Паломожных. Есть еще два персонажа извне: Доктор (Сергей Леонтьев) и Учительница (Ирина Лавринова). Первый всегда готов в самые критические ситуации снять с головы ребенка супницу, надетую в желании съесть весь приготовленный Мамой обед, или выписать спасительные пилюли внезапно заболевшей, страдающей от озноба Иде. Вторая, созданная из стереотипов и клише, такая вот учительница, как принято изображать на картинках и плакатах, - в кудрявом парике, роговых очках, в платье до колен, застегнутая на все пуговицы, - начинает действие и ведет его вплоть до самого финала. За героиней закреплена дидактическая функция: именно она рассказывает, что непокорный Эмиль, чудак-человек, вечно попадающий впросак, в общем-то, обычный ребенок, из которого вырастет ответственный руководитель. Ее назидательные интонации, поучающие размышления, вкупе с финальной репликой - «Все! Конец урока!» - несколько контрастируют с атмосферой всеобщего душевного единения. Как контрастирует и масочный способ существования с тем тончайшим психологизмом, в рамках которого существуют некоторые характеры.

На обсуждении, состоявшемся после показа, эксперты и сам режиссер пришли к выводу, что гораздо выгоднее для будущей постановки будет отказ от подобного приема, поскольку тогда на первый план выйдет интонация самой Астрид Линдгрен, - ласковая, ироничная, лишенная прямолинейных наставлений. Их детям хватает и в школьной повседневности.

Второй эскиз, представленный публике, - «Собака на сене» Лопе де Вега в постановке Никиты Бетехтина, выпускника Мастерской Леонида Хейфеца, в ГИТИСе. Режиссер взял не всю пьесу - только события второго акта: от монолога о любви Теодоро и до финала. В общей сложности показ длился минут пятьдесят. Пространство - главная сцена. Зрители не в зале - на большом поворотном круге, по обе его стороны, а в центре - красная ковровая дорожка, обрамленная белыми колонами, у их подножия расставлены остролистые ярко-зеленые пальмы. Время - наши дни.

В качестве музыкального оформления выбран шелестящий шум моря и прерывистые крики чаек. Действующие лица: Диана, ее прислужница Марсела, да еще молчаливая Доротея; Теодоро и слуга Тристан; дон Рикардо и смешной курносый прислужник Фабьо; плюс тройка папарацци, под чьим пристальным вниманием и разворачивается любовная интрига.

Марина Мясникова - статная красавица, прима, на ее счету и Нина Заречная в «Чайке» А.П. Чехова, и Гертруда в «Гамлете» У. Шекспира - играет гордую, независимую, холодную и высокомерную мадам. Играет взаправду, без тени иронии. Облаченная в вечерние туалеты, окутанная дорогими мехами, овеянная изысканными ароматами, возвышающаяся над этим миром на огромных каблуках, на которых пройтись-то страшно, не то что пробежаться (а бегает она постоянно), Диана ощутимо выше щеголеватого и нагловатого франта Теодоро Арсения Кудри. Ее глубокий, чуть с хрипотцой, голос завораживает. Нет никаких сомнений: такая женщина может повелевать любым мужчиной, оказавшимся на ее пути.

Иное отношение возникает к ее служанке Марселе в исполнении Анастасии Бурмистровой. Гораздо моложе, с более выразительными формами, с растрепанными волосами, утянутая в полупрозрачное платье и так же возвышающаяся на каблуках, она не рождает никаких чувств, кроме жалости - слишком поспешны и истеричны реакции, суетливы действия.

Устроив спектакль-дефиле, представив публике двух красавиц, режиссер сохраняет ту самую расстановку сил, что заявлена у драматурга. Все то же касается и мужской части: карьериста Теодоро, превращающегося в финале в лирического героя; музыкального, но не лирического, а комического персонажа Тристана (Андрей Блажилин); и незадачливого графа Рикардо (Юрий Мотков), являющегося по первому требованию охотницы за сердцами госпожи Дианы, и неизменно получающего отставку.

Все эти герои, вынужденные ютиться на узенькой дорожке, не имеющие возможности скрыться, находящиеся под пристальным вниманием публики, взятые в кольцо, ругаются, расстаются, мирятся, обнимаются, признаются в любви. В финале, когда ничего не осталось, - слуги просцениума убрали колонны, свернули ковровую дорожку, - загнанные в угол Диана и Теодоро наконец объясняются. Они выносят микрофоны и, встав друг напротив друга, впервые за долгое время говорят о любви, говорят просто, без излишнего наигрыша, но и без саднящего надрыва. Уставшие от беготни, растрепанные и босые, ежащиеся то ли от соприкосновения с холодным полом, то ли от переполняющих чувств, они впервые поставлены в равные условия, впервые говорят правду, которую, как известно, «говорить легко и приятно».

Никита Бетехтин создал отличную стильную историю, наблюдать за развитием которой - одно удовольствие. Без пошлости и без лишних сюсюканий он представил разные стадии отношений мужчины и женщины - от полного отрицания, до столь же полного, абсолютного приятия. Иное дело, что, сменив угол зрения, режиссер сменил жанр: не комедию смотрят зрители - настоящую драму.

Для Рязанского театра драмы участие в лаборатории - большой шаг вперед. Ранее театр с богатейшими вековыми традициями - он был основан в 1787 году - являлся все же территорией закрытой. Он жил по привычному для большинства провинциальных коллективов расписанию: от премьеры до премьеры, иногда прерываясь на гастрольные туры. При этом спектакли выпускались и выпускаются, в основном, режиссерами, занимающими должность главного. За последние двадцать лет их было трое: Жанна Виноградова, Сергей Виноградов, теперь - Карен Нарсисян, на счету которого «Алиса в Стране чудес» Л. Кэролла и «Гамлет» У. Шекспира.

Три человека за двадцать лет - ротация небольшая. А это означает, что техника и технология создания спектаклей из года в год одна и та же. Как результат - творческая стагнация. Видимо, поэтому на театральной карте России Рязанский областной театр драмы - явление не столь заметное, сколь соседняя Соборка, где много постановок, сделанных приглашенными молодыми и прогрессивными режиссерами: Наталией Лапиной и Антоном Оконешниковым. Однако теперь, после проведения лаборатории, где были представлены два очень разных, но одинаково хорошо продуманных, добротно сделанных эскиза, есть надежда, что и драматический театр начнет сотрудничать не только с опытными режиссерами, но и с недавними выпускниками столичных творческих вузов.

Фотогалерея