Юморески на грани фола / "В Париж!"в Театре "Комедианты"

Выпуск №4-194/2016, Много лет спустя

Премьера экстравагантной комедии «В Париж!» на сцене драматического театра «Комедианты» (Санкт-Петербург) состоялась 15 декабря 2006 года. И за десять лет спектакль по ранним рассказам Антона Павловича Чехова актуальности не потерял.

«В Париж!» - пожалуй, классическая комедия нравов. На протяжении двух с половиной часов актеры «выводят» на сцену пороки своих персонажей. Как настоящие кукловоды, они тянут за нужную ниточку - и вот в нервических прыжках «подхалимства» мы застаем чиновников Стручкова (Алексей Исполатов), Дездемонова (Станислав Воронецкий), Грязнова (Виталий Такс) и Лампадкина (Сергей Бледных). Другая ниточка - и эта четверка пляшет «танец маленьких лицемерных лебедей». Каждое па здесь не то чтобы филигранно исполнено, но настолько точно рисует порок каждого. Нельзя не отдать должное за эту отточенность хореографу-постановщику спектакля Ирине Шароновой.
Чеховское знаменитое «по капле выдавливать из себя раба» - маячок всего спектакля. Ведь осознают, осознают жители города N в какой трясине вязнут, иначе не было бы пьяных исповедей чиновников Брындина (Сергей Николаев) и Соусова (Анатолий Ильченко) перед собакой в будке, не признавался бы и Стручков в подлости от страха измены молодой жены. Но здесь уже Чехов-врач в истории болезни мог бы записать: что лечить - знаем, а как - только догадываемся. «Мы живем во второй половине XIX столетия, а не черт знает когда, в допотопное время», «Человек - венец природы», - звучат со сцены слова в защиту современников, а дела говорят об обратном - как жил человек маленький, так и будет жить: не любить начальство, но не сметь ему перечить, сплетничать, предаваться разврату. Ведь начинают спектакль с действительно высокой оценки человека, а заканчивают чем? Почти поросячьим визгом.
О том, что проблема маленького бессловесного человека, утонувшего в своих страстях и страстишках, актуальна и теперь, напоминает музыкальное оформление: то речитативом проносится над сценой внушение незадачливому чинуше: «Читай!», то в волнующие моменты раздается французское танго, явно не из позапрошлого века. Мир как отражение прошлого в настоящем отражен и в сценографии спектакля. На сцене ничего лишнего: восемь высоких ширм с окошками легко трансформируются в вагон поезда, направившегося не куда-нибудь, а в Париж, в портреты-гримасы (со шторками, все как полагается, только «рожа-то все равно крива»), в окошки, где слух да зрение напряги - много сплетен собрать можно. Да и без сравнения с зеркалом русской жизни здесь не обойтись.
Кстати, ширмы деревянные, благодаря чему создается впечатление, что заседаем даже не в городке N, а в деревне - и в голове почему-то «человека из деревни вывезти можно, а деревню из человека - никогда», хоть и устремления все в Париж, к уважаемым людям!
В такой трагикомической безнадежности положения русского человека актерский ансамбль легко убеждает зрителя: смотришь, вроде и хочешь возмутиться все тем же пресловутым порокам, а не можешь, ведь милый сердцу (очень по-русски) порок.
В программке заявлено, что перед нами экстравагантная комедия, и подтверждающие то атрибуты имеются: взять хоть сцену с чиновниками-гладиаторами в угрожающе красных тонах (это они якобы взбунтовались!) стала вдруг бытовой сценой в бане. Нет, бунта не будет!

Из уместно экстравагантного, пожалуй, выделить больше ничего. Танцевальные номера, которыми разбавлены юмористические картины из заурядной жизни города N, где-то с середины спектакля оказываются на грани экстравагантного и пошлого: да, смешно, но нет, уже не гротесково - а разве не для усиления комического эффекта нужны были эти вставки?

Спектакль «В Париж!» рисует нам карикатуру на всю русскую действительность: достается и прошлому веку, и нам, современным людям. И пусть пластический рисунок спектакля не всегда оправдан, в нем есть другие достоинства - целостность всего происходящего на сцене и отличная актерская игра, ведь держать зал больше двух часов обаятельными гримасами трудно, но актерам это удается.

Фотогалерея