Сто лет Александра Лазутина (Оренбург)

Выпуск №7-207/2018, Лица

Сто лет Александра Лазутина (Оренбург)

Молодой Александр Блок, игравший в любительских спектаклях, мечтал умереть на сцене. Ведущий актер Оренбургского театра музыкальной комедии, заслуженный артист России Александр Лазутин всегда очень хотел отметить на сцене свой столетний юбилей. Мечта сбылась. Сложив две даты - 60-летие со дня рождения и 40-летие сценической деятельности, он назвал свой бенефис «На все сто!» За 40 лет служения сцене в его судьбе было всего два театра - Оренбургский и Магаданский. И в обоих он работал и работает на все сто!

Он пришел в Оренбургский театр после окончания Саратовского хореографического училища как артист балета. Но на сцене раскрылись его незаурядные вокальные и драматические способности.

- Александр Геннадьевич, что-нибудь предвещало, что вы станете артистом?

- Нет. Но мама и пятеро ее сестер хорошо пели, а папа играл на гармошке. Профессиональных артистов в семье не было, я один. Все началось с того, что мама привела меня, одиннадцатилетнего, на «Коппелию» - выпускной спектакль хореографической школы-студии при театре музыкальной комедии. Жили мы в то время небогато, театром не были избалованы. В кино, в цирк ходил, а в театр - впервые. И вот уж действительно ничто не предвещало, что мне понравится балет. Если бы комедия... Но я так увлекся, что через пять дней меня привели в хореографическую школу на просмотр. Там сказали: берем! Отучился четыре года, поехал в Саратов, а после училища вернулся в Оренбург.

- Кто тогда блистал на сцене Оренбургского театра музыкальной комедии?

- Валентина Дей-Дей, Владимир Дубовов, Вера Малясова, Альберт Леман, солисты балета Владимир и Гульнара Черновы, Ирина Горовацкая, Людмила Гарган. В амплуа комика - Юрий Матвеевич Шнейдеровский. Я обожал его, когда он выходил на сцену. Наш театр гремел на весь Советский Союз. Было очень много гастролей, мы объехали буквально всю страну. Народ всегда любил оперетту, хотя у нас и на мюзиклах сейчас аншлаги.

- А у вас к чему больше сердце лежит - к оперетте или мюзиклу?

- К оперетте. Я вырос на этом и 20 лет проработал в оперетте, как артист балета. На меня ставили много эксцентрических номеров - канкан, арлекинада, все перетанцевал.

- А как в вашей жизни появился Магадан?

- Здесь очень трудно решался квартирный вопрос, а тут меня и супругу - солистку балета, пригласили в Магадан. Это произошло в 1990-м году, и в общей сложности мы там проработали 16 лет. В 2005 году там же мне присвоили звание заслуженного артиста России. Но уже не как артисту балета.

- А вот с этого места, пожалуйста, поподробнее. Как вы перешли на актерские рельсы?

- В 1998-м, как артист балета, я ушел на пенсию, и меня стали использовать в качестве драматического актера. Магаданский театр - музыкально-драматический, там один день шла оперетта, другой - драма. И вот после завершения балетной карьеры я сыграл 37 драматических ролей. И «Вишневый сад», и «Три сестры» Чехова. Играл с Людмилой Ивановной Касаткиной в спектакле «Странная миссис Сэвидж». Она приезжала к нам на четыре спектакля. А с Валентиной Талызиной мы играли комедию «Шестой этаж».

Я был занят не только в драме, но и в оперетте. Мне давали небольшие роли, когда я еще выходил на сцену как артист балета. В основном, сказках и без вокальных партий. Спел я всего одну фразу в спектакле «Цыган-премьер». «Темпо, темпо, черт вас знает, темпо, черт вас побери, так написано в клавире, раз-два, раз-два, раз-два-три» Вот и все слова. Но я учил их месяц. А первая большая роль случилась в советской оперетте «Принцесса из Марьиной рощи».

- С пением?

- Да.

- Голос подходящий оказался или учились петь?

- Я и сейчас учусь. Хожу к концертмейстеру, как к зубному врачу. Она меня мучает - не то, не так. Но я все равно очень рад, потому что понимаю важность этого. Моя вторая большая роль была в мюзикле «Бальзаминов». Потом пошли оперетты - князь Воляпюк в «Сильве», дядюшка Пеликан в «Принцессе цирка», Фраскатти в «Фиалке Монмартра», Карнеро в «Цыганском бароне»...

- Какой спектакль больше всего запомнился?

- Самый первый, та самая «Принцесса из Марьиной рощи». Мне было так плохо, я покрывался холодным потом. Боялся, что, как откроется занавес, у меня дыхание остановится. Дыхание не остановилось. Но, кажется, я заикался от волнения. Когда танцевал, так не волновался. Балет - совсем другой жанр.

- Мне кажется, что в вас изначально заложена комедийная стихия.

- Да, и я это люблю. Но перед спектаклем я должен прийти и со всеми переругаться. Заведу себя, потом сижу, гримируюсь, слушаю первый акт. Настраиваюсь. Прихожу в форму. Предположим, «Сильва» идет. В гримерку заходит Павел Бедарев, исполнитель главной роли. Смотрит на меня и говорит: «Зачем я консерваторию заканчивал? Пою-пою, а сейчас выйдет Лазутин и соберет все цветы и аплодисменты».

- Думаю, что у комика больше простора для фантазии, чем у героя.

- Это действительно так. Виталий Николаевич Брук, наш главный дирижер, говорил Павлу: «Никогда не хохми. Это не твое амплуа. Ты герой: в первом акте вышел, познакомился с героиней, во втором разругался. В третьем помирился и пошел на поклоны. Все». А у меня действительно простор.

- Почему вы из Магадана вернулись?

- Умер папа жены, потом мой отец. Нашим мамам по 80 лет, и мы не могли их бросить в одиночестве. Меня не хотели отпускать, но, тем не менее, я дал прощальный бенефис «Я говорю вам до свиданья». Вернее - два бенефиса. Сыграл в комедии «Свадьба Кречинского» Сухово-Кобылина и в оперетте «Баядера» Имре Кальмана. Уезжал с тяжелым сердцем. Север - это другие люди. Щедрые душой. Они так радуются, когда в театр приезжает новый артист. Сейчас Павел Бедарев туда уехал. Жалко, я с ним дружил. И для Оренбургского театра это большая потеря - классический герой, баритон. Хотя труппа у нас сейчас молодая и очень сильная.

- Александр, вы великолепный рассказчик. Не преподаете?

- Преподавал в Магадане. Вставал рано утром и бежал к восьми в Северный гуманитарный лицей. Потом в детскую спортивную школу, где ставил хореографию в секции художественной гимнастики - номера с булавами, лентой, мячом, скакалкой. По четыре номера к каждому соревнованию. Еще был балетмейстером в кукольном театре. Потом шел на спектакль, после спектакля приезжала машина, и мы с женой ехали в ресторан «Империал». Тогда в ресторанах были модны мюзик-холлы. Вот и мы танцевали. До пяти часов утра. Приходили домой и падали. А к восьми опять в Северный гуманитарный лицей. И так 16 лет. Поэтому сейчас не преподаю. Категорически не хочу. А супруга преподает.

- Оперетта предполагает умение носить смокинг, цилиндр, элегантно опираться на трость. Где вы этому научились?

- Я думаю, это от балета пошло. Когда я только пришел в театр, режиссер Исаак Иосифович Берлянд заставлял молодежь надевать репетиционный фрак. И ходить надо было, распрямив плечи так, чтобы края бортов не сходились. Чтобы открывались пуговицы рубашки, края жилета и бабочка. Учили держать спину. Мне наша актриса Анна Ивановна Леонова говорит: «Уж как ты красиво держишься. И все время королей да царей играешь. Ты когда-нибудь тракториста будешь играть?» «Не царское это дело, матушка!», - смеюсь я. А и правда, в «Трех мушкетерах» играю Людовика, в «Дубровском» - князя Верейского. В сказке «Иван да Марья» царя репетирую, занят в мюзикл Кима Брейтбурга. Его ставит московский режиссер Алла Чепинога. На репетициях мы много импровизируем, смеемся от души. Все, как я люблю.

- А в жизни вы такой же искрящийся, легкий?

- Я, видно, очень плохой человек, потому что вокруг меня только хорошие люди. У батарейки не может быть два плюса или два минуса. Сколько вокруг меня было хороших людей! Я приехал в Магадан, был еще жив Вадим Козин - великий певец. На его 90-летие приехали Светлана Тома, Иосиф Кобзон, Капитолина Лазаренко, братья Дьяченко. Было много цыган, Козин ведь из рода Вари Паниной. Цыгане такие уже, ассимилированные, с благородными манерами. Кобзон привез австрийский алый рояль. А Козин жил в однокомнатной «хрущевке». Поэтому мэр Магадана купил соседнюю трехкомнатную квартиру. За 20 дней ее отремонтировали, затащили рояль через окно. Здесь и должны были отмечать юбилей певца, на который он не пришел. Ему привезли костюм. А он заявил: пойду так, как хожу всегда. А ходил он в огромных валенках, трениках с вытянутыми коленками, дырявом свитере, на котором было море булавок. Он боялся, что его сглазят. Так вот, юбиляр не пришел, но торжество состоялось. В зале стоял огромный трон, приготовленный для него, гости говорили речи и складывали на него цветы. А он цветы терпеть не мог. Особенно розы. Он потом их о колено сломал и выкинул. Он кошек любил. Их у него было полно...

- В чем же ваша «нехорошесть» выражается?

- Я могу поругаться, но тут же прощения попросить. И зла не помню. Жена и сын в противовес мне - спокойные. Окорачивают меня.

- Вас узнают на улице?

- Узнают не так часто. Я не звезда экрана. Когда говорят: «Спасибо», мне приятно. Не буду скрывать. Но бывают и смешные моменты. Однажды пошли с женой на рынок. Мне ужасно захотелось чебурек. Стою, ем. Жена говорит: не позорься, не ешь эту дрянь. А тут женщина подходит и восклицает: артист ест, почему бы и нам не поесть?

- Вы довольны своим «столетним» бенефисом?

- Конечно. Очень благодарен и директору театра Светлане Борисовой, и режиссеру Денису Радченко, и всем актерам. Мы готовились к премьере «Трех мушкетеров», было не до бенефиса. Но они оставались после спектакля и работали. Огромное всем спасибо!

- На бенефисе публика искупала вас в овациях...

- Цветами просто завалили.

- Розы не ломали об колено?

- Нет, я не такая звезда, как Вадим Козин. В зале была моя мама, приезжала родная сестра из Мурманска, которую я не видел много лет. На бенефисе она меня первый раз увидела как актера и проревела весь спектакль...

 

Статья в PDF

Фото из архива театра

Фотогалерея