Ощущая радость творчества / Екатерина Кудринская (Москва)
Выпуск №7-217/2019, Лица
Актриса Театра «Около дома Станиславского» Екатерина Кудринская - воспитанница курса Юрия Николаевича Погребничко, в 2008 году в полном составе вошедшего в труппу. В этой жизнерадостной и по-детски непосредственной актрисе чувствуются преданность коллективу и доверие худруку, позволяющие ей бесстрашно воплощать на сцене задумки мастера, примеряя на себя, казалось бы, взаимоисключающие образы. Сегодня в ее репертуаре десять спектаклей, а совсем недавно артистка сыграла главную роль в премьере «Фотоаппараты». Театр значит для нее очень много, но интерес к самым разным сферам жизни обогащает творческую и эмоциональную палитру.
- Вы родом из Перми - города с большими культурными традициями. Каким было ваше детство?
- Я родилась в Перми, но прожила там всего два месяца, а потом, поскольку мой папа военный, переехала в Красноярский край, город Канск, где жила до 6 лет. Там ничего не было, только мороз 50 градусов, так что помню себя всегда на санках в шубе. Но мне приятно говорить, что я - из Перми.
В Москве, куда мы переехали, когда папа учился в военной академии, мама стала водить меня в театр, очень часто мы бывали и на балетах в Перми, куда ездили к бабушке. Я занималась бальными танцами, причем подавала большие надежды, были успехи. Но чтобы профессионально этим заниматься, нужно много времени и сил. Я училась в физико-математической гимназии и параллельно - в музыкальной школе по классу фортепиано. Это была первая мамина мечта - чтобы я стала музыкантом. Старшие классы закончила экстерном, за год: три раза в неделю я ездила на лекции, как взрослый человек.
- Откуда же возникла мысль об актерской профессии?
- Не было никаких мыслей - в сентябре мы открыли справочник для поступающих в вузы: где какой институт, что там делают. Мне было все равно, не знаю, о чем я тогда думала. По-моему, ни о чем... Мне кажется, ум пришел ко мне ближе к 30 годам, до этого не знаю, как я выжила. Хотя на предложение о театральном вузе я сказала: «Нет, никогда!» - мама все-таки нашла для меня курсы во ВГИКе: она мечтала об актерской профессии для меня, раз с музыкой не вышло. Я не особо нервничала, понимая, что это неосуществимо, просто захотела попробовать. Выучила какую-то жуткую прозу. Сейчас-то я понимаю, какой материал нужен, чтобы себя показать. И все равно почему-то прошла прослушивание и стала учиться. Даже папа-военный хорошо воспринял мою возможную будущую профессию. Не знаю, что с нами было тогда! Сегодня мои родители - самые преданные зрители. Мама раза 2-3 в месяц приходит ко мне на спектакли, а папа в это время сидит с моими детьми.
- Когда поступали в «Щуку», знали, кто такой Юрий Погребничко?
- Мало кто из моих сокурсников до поступления видел спектакли «ОКОЛО»: только я, Илья Окс и, естественно, Маша Погребничко - ужасно хочу с гордостью сказать об этом. Мне они понравились, хотя я ничего в них не понимала. Мы с мамой ходили в театр чуть ли не каждые выходные, я посмотрела все старые постановки - «Нужна трагическая актриса», «Странники и гусары». Вдруг случайно в мае я увидела объявление, что Юрий Николаевич Погребничко набирает курс в этом году. Так у меня появилась цель. Я поступала и в другие вузы, но в «Щепке» мне сказали «до свиданья», узнав, что я посещаю подготовительные курсы. А во ВГИК я прошла, но в итоге выбрала Щукинское училище.
В «Щуке» на прослушивании был миллион детей, в полпервого ночи я зашла в кабинет, из которого за минуту до меня вышла Лилия Евгеньевна Загорская - необыкновенная актриса! Она ушла, а оставшийся там молодой человек, слава богу, пропустил меня сразу на третий тур. Так бывает. Никогда в жизни никто не мог подумать, что я поступлю в театральный институт! Хотя могло и не получиться, поскольку с этим туром, после которого берут на конкурс, произошел жуткий случай. Я позвонила узнать, когда он будет, и мне сказали, что вчера. Я - в слезы, звоню маме, она быстро возвращается с работы, и мы едем в театр к Юрию Николаевичу. Он сказал: «Мы вас потеряли. Хорошо, что вы пришли, идите сдавать танцы». Мне очень нравится об этом вспоминать: это моя единственная интересная история!
- Чем вас так заворожил театр Погребничко?
- В моей семье не было культуры бардовской песни или чего-то подобного. Не знаю, что мне так понравилось. Я не понимала его спектаклей, скорее, каким-то чувством их угадывала. Могу и сейчас прийти на «Русскую тоску» и обрыдаться. Мне нравится сидеть очень близко, видеть лица актеров. В спектакле «Женитьба» Иван Афанасьевич Сигорских садился прямо в зрительный ряд. Помню, я сидела сзади и думала, что вот он - настоящий артист!
- После выпуска не было желания поступить в другой театр?
- Я не пробовалась в другие театры, желания такого не было. Всем нашим артистам тяжело в денежном плане, но мы все почему-то до сих пор тут. Еще до нашего выпуска Погребничко поставил с нами «Старый, забытый...», восстанавливал многие старые спектакли - работы хватало. Очень давно, когда мы репетировали «Нужна драматическая актриса», ко мне подошел молодой человек и предложил сыграть в его пьесе на другой площадке. Я ответила: «Никогда! Ни за что!» Возможно, если сейчас будет подобное предложение, я соглашусь. Мы ведь можем играть и на большой сцене, хотя, когда я училась, нас обзывали инопланетным курсом, говорили: «Эти странные погребнички». Например, Марьяна Кирсанова с 2013 года играет в спектакле «Камень» в Театре Наций - просто божественно, как будто она всегда работала на такой сцене. Но бывает, что режиссер просит: «А вот сейчас не надо играть, как у Погребничко, давайте нормально». Мне иногда и на пробах говорят: «Придите в себя чуть-чуть».
А вообще я мало хожу в другие театры, времени нет. Я лучше почитаю. Так здорово, что мы временно оказались без машины, и теперь можно ездить в метро и читать книжки! Недавно прочла «Зулейха открывает глаза» Гузель Яхиной и второй ее роман «Дети мои». Меня это очень поглощает: сердце сжимается, я только про это думаю, рыдаю!
- Вы могли бы быть героиней или яркой характерной актрисой в «традиционном» театре. Кем ощущаете себя у Погребничко?
- Мне кажется, у него стерты амплуа. В «Вишневом саде» я изначально была назначена на роль Дуняши. Мне вырезали почти весь текст, оставили два предложения. А потом я вместе с Машей Погребничко стала репетировать Раневскую. Кто скажет, что я могу быть Раневской? Но у Юрия Николаевича все могут играть всех. Я и на распределении ничего особенного не чувствую, потому что он потом изрежет всю пьесу, и даже если у тебя было два слова, их может стать сто, и наоборот.
- Как вы готовитесь к ролям?
- Просто обязательно слушаю Юрия Николаевича даже тогда, когда репетируется не моя сцена, иначе потом можно выйти абсолютно «мимо», потому что он до этого ребятам уже рассказал, где первый план, а где второй и так далее. Он не касается самого сюжета, занимаясь более тонкими вопросами, и просит артистов говорить свой текст так, как будто твой герой находится здесь и сейчас в этом зале.
А материал я должна разобрать сама, чтобы произносить реплики, обращаясь к так называемой аффективной памяти, на которой построен метод Погребничко. Например, Гаев говорит: «Помню, мне было 6 лет. Я сидел на этом окне и смотрел, как мой отец идет в церковь», - это же ужасно трогательно! Ты вспоминаешь себя маленьким, и к глазам сразу подкатывают слезы, если ты делаешь это медленно. Вспоминаешь окно: не пластиковое, а старое, с краской - такое, как было у моей бабушки. Наш дом, чердак, деревья - все это мне помогает. В «Старом, забытом...» я играю именно свою бабушку, которая пришла на концерт петь.
После того, как меня назначили на роль Раневской, я первый раз в жизни воспользовалась всем известным способом: завела себе тетрадочку, куда выписала все, что говорят о героине другие, и все, что говорит о себе она сама. Потом нашла, что про нее говорил Чехов артисткам, которые ее играли. И теперь в эту тетрадочку я записываю все замечания, какие делает Юрий Николаевич. Не знаю, почему именно с этой ролью возникла такая потребность. Возможно, хочется не облажаться и с гордостью заметить: «Раневскую играю!» Этот спектакль репетируется очень долго, года полтора, хотя мы делали перерыв на премьеру «Фотоаппаратов» (постановка Лилии Загорской и Юрия Погребничко - Д.С.).
- Насколько вам комфортно с другими режиссерами, ставящими в вашем театре?
- Мне тяжело с ними работать. Иногда кажется, что я совершенно не понимаю, что они говорят, хотя они и пытаются чуть-чуть подражать Юрию Николаевичу. Но на «Незнайке» («Приключения Незнайки и его друзей на воздушном шаре» - прим. Д.С.) с Сашей Толстошевой было хорошо, мы все вместе что-то придумывали, шутили, баловались, и многие из этих шуток остались в спектакле. Молодые режиссеры ждут большей активности от актера, чтобы он помогал, а я не люблю предлагать варианты. Я как-то пришла на пробы, прочитав накануне вечером сценарий, - он был ужасен! Режиссер спросил, что я думаю по поводу своего персонажа. А что я могу думать, если у меня всего четыре эпизода? Он растерялся: «Вы не хотите со мной ничего обсудить? Это же неинтересно!» А мне интересно. Я обожаю, чтобы мне точно сказали, как поднять руку, куда посмотреть и что произнести. Когда я единственный раз снималась в полнометражном фильме в главной роли («Отдамся в хорошие руки» режиссера Натальи Новик - Д.С.), я не понимала, как и что мне делать. Юрий Николаевич, которому я пожаловалась, посоветовал просто слушать режиссера и повторять за ней то, что она мне показывает. Так я и начала работать.
- Вы играете и в детском репертуаре, не характерном для «ОКОЛО». У вас нет предубеждения против него?
- Нет, мне он в радость. Хотя, мне кажется, Юрий Николаевич не очень любит детские постановки. К нам на взрослый репертуар приходит интеллигентная умная публика, которая умеет смотреть. А дети разговаривают, кричат, что-то обсуждают - раньше я совершенно не понимала, как с этим справляться. Очень давно студентка Погребничко Лена Бабаева поставила «Муми-Тролля и комету». Мы тогда играли его очень часто, у нас в новогодние каникулы было по 10 спектаклей за 5 дней, что для нашего театра действительно не характерно. И зрители постоянно смеялись, хотя нам казалось, что это совсем не смешной спектакль. Мы «кололись» ужасно, просто невероятно! Это был сильнейший стресс для меня. И на недавнем «Незнайке» дети тоже много разговаривали, смеялись, какой-то «экшн» был в зале. Но нам было хорошо, потому что мы уже привыкли, что ребята могут так себя вести. Им все ужасно нравится. Мы-то думали, что никто ничего не понимает, но мой сын, которому на момент просмотра было 4,5 года, рассказал мне весь сюжет. Кстати, мы с ним недавно читали у Милна, как Иа-Иа и все-все-все идут в экспедицию, - материал, на котором у нас построена половина второго акта (спектакль «Вчера наступило внезапно, Винни-Пух, или Прощай, Битлз» в постановке Лилии Загорской - Д.С.). Это же фантастический текст, просто вкуснейший! У нас ведь он нарезан на кусочки, а в процессе чтения я сама наконец поняла, что в спектакле происходит! Так что дискомфорта или тоски по современной драматургии ни у кого из нас нет.
- Тем не менее, недавно в Театре состоялась премьера современной пьесы Петра Гладилина «Фотоаппараты».
- Да. Готовясь к спектаклю, примерно три месяца делали различные упражнения с Лилией Евгеньевной Загорской, чтобы «расковырять», кто такой зародыш, что его впечатляет. Я играю в паре с Лешей Артемовым - чудесным чутким партнером, с которым мне очень удобно. Как-то я экстренно выходила не со своим партнером, и мне было тяжело. С Лешей я уверена, что мы встанем вдвоем, вдвоем повернемся. А в этой постановке так и должно быть.
У меня в спектакле главная роль, хотя мне удобнее играть в ансамбле. Есть небольшой зажим, даже закрадывается мысль: «Может, зрителям не нравится, что меня так много?» Но вообще-то мне хорошо, я делаю свою работу, стараюсь выполнять то, что мне говорят. А чувство ансамблевости идет не из студенчества, ведь уже половины из тех, кто с нами учился, нет в театре. Просто мы все уже породнились. Театр хорошо принимает новое, а я - через время, ревниво к этому отношусь. Но потом быстро успокаиваюсь.
- Сейчас для актера и его театра важна узнаваемость, которую может дать только кино и телевидение. Вы часто снимаетесь?
- Действительно, узнаваемость артиста на руку любому театру. У нас в «Трех сестрах» сейчас играет Женя Цыганов. Он хорошо вписался в наш коллектив, и в театре он такой же, как в кино. Как только в афише написали, что он будет в составе, зрители раскупили все билеты за час.
Однажды на кастинге полного метра режиссер сказала, что у меня лицо не подходит для обычного материала, и мне обязательно нужно сниматься в хорошем кино. Очень приятно, конечно... Мой муж Дима (артист Театра «ОКОЛО» Дмитрий Богдан - Д.С.) тоже не артист для сериалов, где можно зарабатывать деньги, хотя и работает в телепроектах. У меня есть агент, которая с 2008 года не бросает меня по какой-то причине, хотя я почти не приношу ей денег. Я очень благодарна, что она меня бережет. Мы обе не теряем надежды. Но снимаюсь я немного, вы сейчас на больное нажали. В прошлом году сыграла у своего знакомого Марка Горобца в сериале «Желтый глаз тигра». После премьеры «Отдамся в хорошие руки» меня звали на пробы, но они ничем не заканчивались, потому что я приходила на них как звезда. Это было отвратительно! В 2012 году я снялась в еще одной полнометражной картине «Забава» - и все. Я очень много воротила нос: «я не снимаюсь в сериалах», «это плохо», «в этом я не буду играть»... Сейчас, как только меня зовут на кастинг, даже если я считаю, что это плохо, я всегда иду, чтобы хотя бы познакомиться с кастинг-директором и режиссером, напомнить о себе. Раньше я этого не делала, и это было очень большой ошибкой. Перелом произошел примерно к 30 годам, когда мозги появились.
- Вы прекрасно поете. Не думаете об участии в музыкальных проектах?
- Очень хочется попробовать себя в музыкальном проекте, но каком-то осмысленном, ведь я работаю у такого мастера, как Юрий Николаевич Погребничко. Я сейчас занимаюсь академическим вокалом, и мой педагог все время говорит, что надо где-то меня показать. В мюзикле, например. Мне было бы это интересно, я буду посылать этот запрос в космос! Мой Дима - актер с задатками режиссера. У него есть идея, как сделать мюзикл с нашими артистами. Он считает, это будет спектакль-бомба.
- Профессия актера очень зависима, но в вас чувствуется неиссякаемый оптимизм. В чем черпаете силу?
- Последнее время меня все спрашивают, почему я такая веселая. А просто Лилия Евгеньевна говорит, что творчество - это радость, и я это ощущаю. Мне кажется, если не будет работы, я продолжу рожать детей, чтоб быть хоть в чем-то полезной.
Фотогалерея
