Россия - родина слонов? / "Слон" в МТЮЗе
Выпуск №8-218/2019, Премьеры Москвы
Нет, я решительно не хотел бы оказаться в числе тех, кто готов ответить на этот вопрос утвердительно, да и пора подобных утверждений, вроде бы, минула. И однако... Справедливости ради... Ну, чего не бывает.
С уважением и интересом отношусь к классикам абсурдистской драматургии - Беккету, Ионеско, особенно Мрожеку. Однако это - середина прошлого века. А уже в веке XIX Подколесин покидал дом невесты через окно, когда женитьба была слажена, Тарелкин бежал впереди прогресса. И дядя Ваня промахивался, стреляя в Серебрякова почти в упор, однако это чуть позже, но все к тому же: корни абсурдистской драматургии традициям русской культуры не чужды, далеко не чужды.
О драматурге Александре Копкове известно немного. Происхождение, кажется, крестьянское, занимался самообразованием, жадно читал, особое увлечение - пьесы Сухово-Кобылина.
Из личного общения с Борисом Андреевичем Бабочкиным я знаю, что он очень ценил Копкова, видя в его драматургии возможность именно русского сценического абсурда. Бабочкин ставил «Царя Потапа» где и когда только мог, даже нарываясь на неприятности. Не забудем и о том, что именно наш «всенародный Чапаев» создал на сцене Малого театра (!) абсурдистский шедевр - «Фальшивую монету» по пьесе Горького.
Пьесы Копкова рождались примерно в то время, когда Эрдман писал «Самоубийцу», Маяковский - «Клопа» и «Баню», Ильф и Петров - «Золотого теленка». Общей в произведениях столь мощных и разных авторов была тревога, порожденная тем, что стремительно меняющаяся действительность приходила во все более жесткое противоречие с основами человеческой природы (природы русского человека в особенности), к скорым метаморфозам вовсе не склонной. А когда неторопливая человеческая природа и стремительная действительность, с ней не считающаяся, сталкивались в клинче непримиримом, уродуя и искажая друг друга, возникали ситуации трагического жизненного абсурда, для адекватного художественного воплощения требовавшего трагического абсурда сценического.
Кстати, в те же опять-таки годы, вышла (не у нас) книга французского писателя Андре Жида «Возвращение из СССР». Перечитывая ее сегодня, улавливаешь трагическую интонацию, мимо которой проходил прежде. Убежденный сторонник социалистических идей и преобразования на их основе человеческих душ приехал в СССР для подтверждения этих идей. И не смог такого подтверждения найти.
Вряд ли Андре Жид и Копков читали друг друга.
Но это - реплика в сторону.
Пьесу Александра Копкова «Слон» поставила в МТЮЗе Генриетта Яновская вместе с Сергеем Бархиным.
Сценический абсурд, по моему разумению, это когда кубики, из которых складывается реальность, валятся, перемешиваются, а потом - они же - выстраиваются вновь, только в иной конфигурации, суть этой реальности гиперболизирующей. Становится иногда смешно, иногда страшно, или страшно и смешно вместе, в зависимости от того, как нынче за окном все складывается.
В МТЮЗе - гротескные интерьеры С. Бархина и костюмы, пародирующие колхозные фильмы тридцатых годов, соединяются с популярными советскими мелодиями, и возникает сдвинутая по фазе сценическая реальность, в которой подмигивающая из пьесы чертовщина нахально предъявляет свои права.
Черт является во сне рядовому колхозному человеку Мочалкину и не только подмигивает, но информирует, что поблизости спрятан клад, оставленный еще Стенькой Разиным, и даже место указывает, стервец, так что завороженный сном Мочалкин уходит на дьявольский зов через окно в одном исподнем - и становится обладателем слона, отлитого из чистого золота. С которым ни он, ни односельчане, поначалу жадно потянувшиеся к сокровищу, решительно не знают, что делать. Помните, как мучился Бендер со своим миллионом, который для советской действительности - бессмыслица, нонсенс. И как жалко было Остапа-Юрского из знаменитой картины, который начинал понимать, что принадлежит не себе, а до кончиков ногтей - государству, взявшему в распоряжение его жизнь. И не только его.
Мочалкину рефлексии Бендера, понятное дело, недоступны. Но ведь и самое простое желание человека - существовать не впроголодь - заслуживает сочувствия. Александр Тараньжин чутко улавливает отчаянные движения девственно-примитивной души. Его мечты о том, как бы он, Мочалкин, устроился при капитализме со своим золотым слоном, смешны до тех пор, пока не понимаешь: да ведь сбылись мечтания. Не у того, правда, Мочалкина, маленького, соблазненного чертом не первой руки, а у этих, нынешних, ну как их... Которые с главными чертями на «ты». И с которыми не до смеха.
Так работает русский драматургический абсурд едва ли не вековой давности, прочитанный глазами сегодняшнего режиссера и сегодняшних артистов. Арина Нестерова (Марфа, жена Мочалкина), Игорь Балалаев (Курицын, глава колхоза), другие участники спектакля надежно поддерживают главного исполнителя. Когда в дело вмешивается чертовщина, найти общий верный тон непросто. В спектакле МТЮЗа он найден.
А тот, маленький человек, придя в исступление от мечтаний, мобилизовал односельчан, и они за ночь (да нет, шибче!) из ветхих юбок и истлевших кальсон соорудили... Ну да, дирижабель. А что? Известно же: если захотим - можем! Пусть хоть один улетит отсюда. На Юпитер, куда-нибудь, да к черту хоть на рога - душу ему продать, была не была, делов-то!
Только не пришло еще время, не случилось парения. Вон и у Лескова после ювелирной работы Левши подкованная аглицкая блоха скакать перестала. Не рассчитал. Да и мелкоскоп нужной кондиции не сыскался в России. А у Копкова - не выдержал Мочалкин, тянула родная земля, будь она не ладна, все еще к себе тянула - и вывалился из дирижабеля, угодил на свинарник, свинью и борова задавил, а самому хоть бы что: крепок наш человек, и в удаче, и в падении крепок.
Словом, ушиблись, но, в конце концов, дожили. Пришло время - и золотым слоном распорядились по полной. И до миллиона Бендера добрались, даром, что его, как помните, румынская сигуранца отняла.
Кто распорядился, кто добрался, и кому от этого счастье привалило - вопрос интересный. Отдельный.
Ау, Мочалкин! Нас-то слышишь ли?
Так что Россия нынче - и вправду родина слонов.
И дирижабель- в полете. И никто из него не вываливается.
P.S. А ныне министр культуры объявил о слиянии питерской Александринки с Ярославским театром имени Волкова. Сразу - оптимизацией по национальному достоянию, не размениваясь на мелочи. Своеобычный проект, но при этом для осуществления его потребуются, видимо, и некоторые коррективы в системе руководства отрасли. Надо прикупить для Министерства культуры отдельный спецдирижабель, с мигалкой, понятное дело, чтоб сподручней было рождать инициативы на космическом уровне, хоть на Юпитере. И вообще - слить Министерство культуры с Роскосмосом.
Получится что надо. Сценическая коллизия копковского абсурда покруче.
В глазах рябит - от слонов.
Фото Елены ЛАПИНОЙ
Фотогалерея
