Казаки в движении времен

Выпуск № 9-119/2009, Портрет театра

Государственный Донской Казачий театр в Волгограде - один из самобытнейших коллективов России, поскольку вся его программа построена на воплощении национальных традиций донского казачества. Возрождение театрального, песенного, танцевального наследия донских казаков стало той уникальной идеей, что объединяет вокруг этого театра поборников исконной русской культуры.

В ближайшее время здание театра, являющееся памятником архитектуры 1862 года, ожидает капитального ремонта. Но и сейчас идея «казачьего дома» воплощена в нем основательно. Красный кирпичный фасад продолжен торжественными красными фойе, стены которых украшают живописные полотна, посвященные истории русского казачества и его легендарным представителям. Тут и знаменитый казачий атаман Ермак Тимофеевич – покоритель Сибири, и участник кавказских войн XIX века генерал Бакланов, и герой войны 1812 года генерал Платов, и генерал Ермолов, и генерал Скобелев. А вот масштабная историческая живопись XIX века: «Преследование казаками отступающих французов» (на войне 1812 года), «Казаки в заграничном походе». В красной казачьей гостиной, что рядом с красным фойе, в окружении величественных портретов, проходят вечера «В гостях у атамана», где собирается весь город. Путешествуя по этим театральным коридорам, можно встретить еще много интересного, в том числе старинные казачьи заповеди на стенах (данные в воспитание молодого поколения) и, конечно, музей старинного казачьего оружия.

Художественный руководитель Казачьего театра Владимир Иванович Ляпичев неслучайно стал его основателем: ведь сам он – коренной казак с богатой родословной, уходящей в глубь XVI века. Донскими казаками были его деды и прадеды, а его генеалогическое казачье древо являет собой огромную густонаселенную карту, путешествие по которой может стать отдельным сюжетом. Старинными же портретами предков-казаков увешаны стены и его собственного кабинета, в котором, конечно же, царит казачий дух.

Сам Владимир Ляпичев владеет всеми театральными жанрами: как режиссер он поставил на своей сцене около сорока спектаклей, как актер играет во многих постановках, к тому же прекрасно поет и танцует. Он еще и вокалист с собственной программой: в его исполнении записан целый цикл казачьих народных песен – поскольку какой же настоящий казак без песни и пляски? Еще Ляпичев является доцентом Волгоградского государственного института искусства и культуры, где обучает студентов-актеров, готовя из них будущее поколение своего театра.

Во время поездки в Казачий театр я посмотрела несколько спектаклей Владимира Ляпичева – и все очень разные, словно бы осуществляющие эксперимент по освоению этой сценой всевозможных театральных жанров. Однако главное ядро репертуара – это национальные казачьи постановки. Например, три спектакля, которые я также увидела, являют собой типичный «казачий триптих», рисующий целую панораму казачьей жизни, данной в движении исторического времени.

Трагикомедия М.Старицкого «От любви до ненависти» (см. «СБ, 10» № 1-111) – первая часть этого триптиха и классический образец казачьего фольклора, достойного представлять театр на всевозможных этнических фестивалях. Сюжет взят из народных песен и преданий о знаменитой красавице-казачке Марусе Шурай.

Это сюжет о любви двух юных сердец, оказавшихся беззащитными перед людской завистью и интригами. Злые языки, распустив сплетни об измене, разлучили влюбленную пару. И Маруся, обезумев от ревности, решает напоить изменившего ей Григория смертельным ядом; а потом выпивает его и сама. Сюжет, в общем-то, абсолютно «вечный» – достойный как шекспировских, так и наших времен. Двое юных влюбленных в исполнении Юлии Добронравовой и Александра Рыжманова на редкость хороши и красивы. Он - голубоглазый блондин, она - статная брюнетка. Их любовные сцены целомудренны и полны молодого сильного чувства, бьющего через край. И это как раз та любовь, в которой есть привкус смерти. А сам ход любовной истории, с мукой неразрешимых ситуаций, закончившихся двойным убийством, являет характерное для русской души истовое отношение к жизни, демонстрируя нам вечные традиции национального максимализма.

Но что абсолютно здесь исторгает слезу? Фольклорная красота этой истории и ее густой этно-мир, захватывающий нас. В атмосфере чарующих картин русской зимы, где катание с ледяных гор, игра в снежки и сооружение снежных баб сменяются ритуальными игрищами и обрядами, любовь станичных Ромео и Джульетты наполняется особой магией. Зимние святочные гулянья, ритуалы колядований и хороводы с кружащимися в них головами зверей и птиц, в которых кружатся и наши герои, соединяют сельский быт с вечностью, уводя нас в идеальные пространства. Эти действа и ритуалы полны исконной древней выразительности, напоминая об исчезнувшей вместе с ними заснеженной России.

Трагикомедия А.Копкова «Хуторяне» – вторая часть станичного казачьего триптиха. Но если предыдущий спектакль был типично фольклорным явлением, то теперь перед нами развернут целый эпос казачьей жизни, исследующий процессы разрушения могучего казачьего семейства в начале ХХ века. Эту семейную сагу волжских казаков можно даже поставить в один ряд с горьковской «Вассой Железновой» и найденовскими «Детьми Ванюшина».

Перед нами зажиточный казачий дом, глава которого Потап Урлов (его играет Анатолий Трусов) – прародитель многочисленного семейства, которое он вырастил и поставил на ноги, но не смог воспитать достойных продолжателей своего дела, созидателей рода. Дети выросли – но работать не хотят, истинного труда на земле не знают и лишь требуют своей доли от отцовского имущества, двигая мощное некогда хозяйство к неминуемому распаду. Безусловно, во многом виноват и сам Урлов, отмеченный крайним жестокосердием, на котором зиждилось его благополучие. Худой, неистовый, с лихорадочным взглядом, порою он походит на безумца, люто карающего всякого, кто готов его ослушаться. Из-за своей патологической свирепости упустивший в жизни самое главное – своих детей. Старший сын Павел подался в Петербург – но, не сумев там ничем заняться, вернулся делить отцовское имущество. Средние сыновья, Степан и Михаил, пока еще рядом, но уже смотрят в сторону, предъявляя отцу свои права на наследство. Четвертый сын, Константин, искалеченный отцовскими побоями, давно ушел из дома, где появляется иногда, чтобы увидеть мать. В один из таких визитов, не выдержав очередного приступа отцовского гнева, он внезапно убивает отца из ружья. Рядом с распростертым трупом Потапа Урлова застывают в оцепенении все его домочадцы – жена, двое младших детей, старый дед, взрослые сыновья – не понимая, что с ними со всеми будет дальше…

В этой повести, суровой, жестокой и обстоятельной, воссозданы удивительно точные картины русской жизни. С подробным русским бытом этого огромного семейного муравейника, с лютым русским пьянством, въевшимся в гены, с русской тоской и русскими характерами, в которых по обыкновению смешалось все: вера и богохульство, трудолюбие и праздность, расточительность и скаредность, высокое и низкое. Жизнь, раскинувшаяся перед зрителями, оказалась не по-театральному густой, правдивой и сложной. Похожей больше на литературный роман, нежели на театральную игру. Во всем тут чувствуется некая особая мощь знания жизни. И этот «космос жизни» захватывает и опьяняет своим густым замесом и драматизмом.

Комедия Ю.Войтова и В.Ляпичева «Чубатые ребяты, или Как казачки казаков уму-разуму учили» – третья часть этого станичного полотна, теперь уже перенесенная в наше время и рассказывающая о печальной деградации современного казачьего хутора. Сам постановщик поведал, что пьеса написана о реальных сегодняшних хуторянах, о его личных родственниках и знакомых – то есть, имеет документальный характер.

Нам показывают, как с раннего утра хуторские бабы уходят на дойку коров – а их мужики днями напролет дуреют от безделья и пьянства. Абсолютно ничем не занятые, они лишь ищут возможности приложиться к бутылке да ведут бесконечные тупые разговоры. Среди них и стар и млад – и те, что уже вышли в тираж, и те, что еще могли бы трудиться. Смотришь на них, на их ежедневное хмельное безделье – и кажется, что время остановилось, а жизнь окончательно парализована. Тем временем уставшие от их пьянства бабы бросают свои избы и уходят прочь, оставляя непутевых мужчин в одиночестве.

Все это зрелище – какое-то дикое, непривлекательное в своих натуралистических наблюдениях за спившимся русским мужиком. Весь рисунок поведения красочно повествует о необратимом разложении его бытия и сознания. Наблюдать за этим мужиком из зрительного зала мучительно и досадно. Мы-то думали, что все спектакли о потерянной русской деревне уже давно отыграны и на смену пришли новые темы – но где-то, оказывается, их еще играют, думая о судьбе русского села и русского человека.

Одна из последних премьер, осуществленных Владимиром Ляпичевым, – рок-опера «Пугачев» по поэме С.Есенина, написанная на музыку С.Балакина. Это первая рок-опера о Пугачеве на нашей сцене – она вписалась в репертуар Казачьего театра очень точно. А легендарный Емельян в исполнении самого Владимира Ляпичева прекрасно выражал дух героической борьбы и мятежной силы, свойственных русскому народу и воспеваемых этой сценой.

Фото предоставлены театром

Фотогалерея