САРАНСК. Мифы, язычество, любовь

Выпуск №7-227/2020, В России

В Мордовском государственном национальном драматическом театре состоялся «Парад премьер» - показ спектаклей, выпущенных в 2019 году. Он был приурочен к работе комиссии по присуждению премии главы Республики Мордовия в области театрального искусства. В течение трех дней удалось посмотреть три абсолютно не похожих друг на друга спектакля, поставленных в разных стилях и жанрах.

Два из них созданы в творческом содружестве замечательного мордовского драматурга и прозаика Валентины Мишаниной и известного режиссера и театрального деятеля, заслуженного деятеля искусств Калмыкии и России Бориса Манджиева. В основе пьесы В. Мишаниной «Дочь некрещеного мордвина» рассказ М. Горького «Знахарка» и некоторые документальные материалы. Перипетии жизни знахарки, дочери некрещеного мордвина, вплетены в тот исторический период, когда происходила христианизация мордовских народов - мокши и эрзи, придерживающихся традиций язычества. Многие функционеры царского правительства в центре и на местах относились к язычеству с подозрением, а порой и с ненавистью и пытались насильственно насаждать христианскую веру и обряды. Несмотря на трагические обстоятельства, сопровождавшие этот процесс, вера в единого бога, в конце концов, объединила народы Поволжья. Хотя историки и этнографы считают, что язычество окончательно не изжило себя до наших дней: древние национальные обряды и сейчас вполне уживаются с христианскими традициями, а мордовские божества перемешались с православными святыми. Изобразительный ряд печального, но страстного и динамичного спектакля лишен внешних эффектов (художник-сценограф Андрей Алёшкин). Главная деталь сценического оформления - стволы берез, периодически опускающиеся с колосников и колеблющиеся от прикосновений действующих лиц. А на прозрачном черном занавесе, нависающем над сценой, видны очертания луковок православной церкви. На сцене - несколько покрытых зеленым сукном деревянных станков разной формы, изображающих, скорее всего, небольшие пригорки или лесные кочки. В этом мрачноватом языческом лесу свершатся судьбы главных героев печальной истории - мудрой лесничихи-знахарки Акулины и ее юной романтической внучатой племянницы Лизы, привезенной отцом из города и влюбившейся в приехавшего из Петербурга русского молодого ученого Павла Афанасьевича. По ходу действия в памяти Акулины возникнут погибший на охоте на медведя ее муж Юван, молодой влюбленный в нее, а потом и постаревший Мокей, прозвучат дивные мордовские песни в исполнении актеров и знаменитого фольклорного ансамбля «Торама», а юные подруги Акулины, одетые в изумительные национальные платья, закружат хороводы. Контрапунктом основной истории пройдут эпизоды с участием высокопоставленных чинов царского правительства, местного полицмейстера, племянника Акулины, скрывающегося от правосудия, а также супружеской пары, пришедшей к знахарке для того, чтобы излечиться от бесплодия и т.п.

Стержнем, главной движущей силой всей истории станут сюжетные коллизии, связанные со стремлением народа к национальной самоидентификации через сохранение веры предков и противостоянием простого народа насильственному насаждению чуждых ему традиций и обрядов. Лидер этой борьбы, мордвин Кузьма Алексеев, презрительно прозванный представителями власти «Кузькой-богом», реальный исторический персонаж, который пытался развить культурно-национальное движение среди населяющей Нижегородскую губернию мордвы - мокши и эрзи.

Глубокий, мудрый, проникнутый болью спектакль «Дочь некрещеного мордвина» не лишен недостатков. Наверное, можно было бы его «подсобрать» в части темпоритмов, некоторые сцены выглядят несколько наивно, другие - излишне пафосно. Но это отнюдь не снижает живейшего зрительского интереса к этой (повторю еще раз!) печальной, но при этом светлой истории, которая написана и поставлена с чистым сердцем и сочувствием. Спектакль, с одной стороны, глубинно психологичен, с другой - в некоторой степени условен, а порой и метафоричен. Своеобразно решен образ главной героини, Акулины, которая появляется на сцене в разных возрастах - в детстве, молодости и зрелых годах. Замечательные актрисы, Ольга Надорова, Елена Гудожникова и Людмила Антипкина, как бы передают друг другу незримую эстафету, сохраняя в каждом возрасте не только ум, нежность и трепет души своей героини, но и ее повадки, например, своеобразную магическую пластику знахарки. Молодая актриса Евгения Акимова прекрасно играет племянницу Акулины Лизу, в которой сочетаются романтический полет души с самостоятельностью, острым умом и твердым характером. Виртуозен Дмитрий Мишечкин в роли хитроумного и вертлявого Мокея, ярки и страстны Андрей Анисимов (Юван), Павел Михайлов (Павел Афанасьевич), Андрей Кипайкин (муж), Алексей Егранов в двух небольших, но запоминающихся ролях. Увы, в краткой статье невозможно упомянуть всех занятых в спектакле актеров. Все они, в том числе, хоровод прекрасных женщин, являют собой слаженный ансамбль солистов, понимающих общую задачу и точно продвигающих свое действо в нужном направлении.

Высокий профессионализм труппы проявился и в двух других спектаклях, в которых актеры блеснули в совершенно иных по форме и содержанию ролях. Второй спектакль, созданный в тандеме Валентины Мишаниной и Бориса Манджиева, называется «Куйгорож». Эту пьесу замечательный драматург написала очень давно, но до ее постановки по разным причинам дело никак не доходило. И только в конце прошлого года благодаря неутомимому директору театра Светлане Дорогайкиной история, наконец, сдвинулась с мертвой точки. В основе пьесы - миф о «Куйгороже» (в переводе с мордовского «змея-сова») - зловещем существе, связанном с нечистой силой. Не знаю, есть ли ему аналоги в мифах или сказках других народов, но, на мой взгляд, оно абсолютно уникально. В соответствии с мифом Куйгорож появляется на свет после того, как человек высиживает яйца змеи и совы. Особенность появившегося в результате этого акта «гибрида» в том, что он, во-первых, может сотворить буквально всё: сдвинуть гору, достать облако или превратиться в летящий огонь. Во-вторых, он способен приносить в дом своих хозяев огромные богатства, но при условии, что будет каждую минуту обеспечен «фронтом работ». Если таковой ему дан не будет, он непременно принесет большие беды дому и его обитателям. В-третьих, погубить его может только поручение, которое он будет не в силах выполнить.

Драматург лихо закручивает историю, усугубив ее тем, что яйцо высиживает самая настоящая ведьма - красивая и отвязная баба, летающая, подобно гоголевской Солохе, на свой промысел на метле. Сюмерьге - так зовут ведьму - после рождения «дитяти» дарит его своему опостылевшему мужу по имени Пята, добродушному мужичку, славящемуся изготовлением превосходных лаптей. Вылупившийся Куйгорож поначалу похож на симпатичного ребеночка, он весело перекатывается по сцене в огромном яйце в слюнявчике и белом чепчике. Но сразу начинает требовать работу. Милейший лапотник, не пожелавший в свое время разделить «профессию» жены, боясь навлечь на себя и свой дом беду, начинает заказывать Куйгорожу разного рода услуги и материальные ценности: деньги, вещи и даже дома. И, в конце концов, превращается в угрюмого, скаредного стяжателя, взгляд которого горит злобным завистливым огнем. История в отличие от многих других мифов и сказок заканчивается трагически и для самого Пяты, и для его ведьмы-жены, и для их милой девушки-соседки, которая поначалу мечтает только о красивых лаптях и чистой любви. Всех их закружит в своем дьявольском водовороте страшный Куйгорож, подавив и поработив их волю и разум. Валентина Мишанина и Борис Манджиев создали действо о том, как душу хорошего человека могут разъесть себялюбие, злоба и алчность. Наверное, можно было бы ради красного словца написать, что спектакль этот из разряда «сказка ложь, да в ней намек». Но у авторов и исполнителей получился даже не намек, а мощное, пронзительное и трагическое предупреждение о том, что, если сейчас не остановить куйгорожей, в наш мир непременно вторгнутся хитрая и грубая ложь, предательство и ханжество. В спектакле немало аллюзий с сегодняшним днем. И дело не только в том, что фоном страшного мифа становятся видеокадры реалий нашего времени. Театральное сочинение, пронизанное мощным гражданским звучанием и болью, волнует любого способного думать и чувствовать человека. И буквально вопиет об опасности «окуйгороживания» нашего мира. При этом, в спектакле немало здорового народного юмора. Например, по ходу действия по сцене периодически гарцует забавная «лошаденка», а ведущими всего действа становятся симпатичные Атякшсь (в переводе на русский «петух») и Катось (кошечка) в превосходном исполнении молодых артистов Евгения Благова и Ольги Надоровой. В этом трагикомическом и мистическом действе, которое явно не обошлось без влияния Гоголя, счастливо сочетаются все компоненты «вкусного» театрального зрелища: захватывающая история, мастерски выстроенное действие, стремительный темпоритм, яркий и точный по смыслу изобразительный ряд одного из лучших российских сценографов Анны Репиной, доскональная психологическая простройка характеров персонажей, превосходная пластическая партитура заслуженной артистки Республики Башкортостан Рамизы Мухаметшиной, ошеломляющая музыка Аркадия Манджиева. И, конечно, вдохновенная игра артистов, которым даже в так называемой массовке удается сыграть душу своего народа. (Замечу, что в массовых сценах заняты не только молодые, но и опытные заслуженные артисты, которые делают свое дело с большим драйвом и увлеченностью.) Не говоря уже о главных героях, достойных самых восторженных слов. (Единственное, на что можно посетовать - это отсутствие в спектакле живого пения: музыка и песни звучат в записи.) Трагичен и печален Тимофей Чудаев в роли Маркуза, которого ограбил и предал бывший друг Пята. Маркуз - из разряда тех, кто возмущен, но не имеет сил противостоять грубой силе. Прелестна Уняжа Евгении Акимовой, легкая и нежная как бабочка, порхающая по весеннему лугу, но, в конце концов, попадающая под власть нечисти и опозоренная Куйгорожем. Невероятно хороша ведьма Сюмерьге (Елена Гудожникова), властная хозяйка дома, которая себе на погибель высиживает яйцо со страшным Куйгорожем. В ней чувствуется заряд энергии, кажется, что эта «баба-огонь» неровен час может взмыть на своей метле под колосники и улететь вон из зрительного зала. Они с Пятой явно, как говорится, «не пара», и неизвестно, что их связывает кроме общей крыши над головой. Но впоследствии выяснится, что «муж и жена - одна сатана»: в душе простого лапотника загорится дьявольский огонь. Изумительный артист Дмитрий Мишечкин точно показывает как преображается персонаж, всеми силами стремящийся пробиться «из грязи в князи». В конце концов, он прозреет, но будет поздно. Оторопь и ужас вызывает Куйгорож молодого Антона Саранкина. Забавный новорожденный хохотун в чепчике через некоторое время приобретает черты могущественного и зловещего существа, похожего то ли на жутковатую птицу с громадным клювом, то ли на огромное омерзительное насекомое, скачущее по сцене на джамперах, неистовое в своей жажде деятельности и постоянно выкрикивающее громовым, пронзительным, усиленным мощными динамиками голосом: «Макст тев!» - «Дай дело!»

Заключил «Парад премьер» спектакль «Ромео и Джульетта» Уильяма Шекспира в постановке молодого питерского режиссера Алексея Истомина. Автор этого динамичного вихревого зрелища ошеломляет зрителей с первой же секунды: на авансцене появляется один из персонажей и стреляет из пистолета в упор в направлении партера. Нервные дамы в момент оглушительного выстрела взвизгивают, а их кавалеры произносят различные идиоматические выражения на русском и мордовском языках. Выстрелы прозвучат и в дальнейшем, но поначалу тебе дадут понять, что в Вероне, где встречают нас события, враждуют «два равно уважаемых» мафиозных клана, Монтекки и Капулетти. Во главе их стоят «крестные отцы», мощные, статные, щегольски одетые, громогласные (порой даже чересчур) и украшенные ярким гримом, похожим на цветные татуировки. Здесь реальность неотличима от преисподней: пир в доме Капулетти окрашен в кроваво-красные инфернальные тона, граф Парис оказывается представителем потусторонних сил, а в фамильном склепе, куда положат Джульетту, хозяйничает страшный мятущийся дух Тибальта. Спектакль А. Истомина, прежде всего, о том, что ад настигает людей еще на этом свете задолго до смерти. Но они того заслуживают, ибо своей ложью и предательством навлекают на себя проклятие потусторонних сил. Здесь суждено зародиться и погибнуть любви прекрасных Ромео и Джульетты, ставших лучиками света в темном мафиозном царстве лжи и коварства. Режиссер и автор сценической версии без особого пиетета отнесся к тексту Шекспира: кое-что купировал (иногда оправданно в целях обеспечения необходимого темпоритма), какие-то фрагменты переставил местами, а что-то даже добавил от себя. Одна из «отсебятинок» привносит в действие определенные юмористические нотки: Лоренцо по воле режиссера становится летописцем трагедии и, поставив последнюю точку в рукописи, восклицает: «Нет повести печальнее на свете...» А потом, сделав паузу, удовлетворенно произносит: «Ай да Лоренцо, ай да сукин сын!» Между тем, некоторые сокращения кажутся неоправданными, так как не позволяют многим зрителям, плохо знакомым с произведением, понять перипетии сюжета. Ряд сцен может вызвать протест блюстителей нравственности. Например, та, в которой чета Капулетти, внезапно ощутив прилив страсти, бросается на еще не остывшее брачное ложе главных героев, тем самым оскверняя его. В целом нельзя не отметить своеобразное режиссерское мышление А. Истомина, его умение работать с пространством, зачастую точный разбор ролей, а также эффектную сценографию и костюмы Елисея Шепелева и пластический рисунок Максима Пахомова. Хороши, как и в двух предыдущих спектаклях, актеры. Впечатляет своей мощью и брутальностью глава рода Капулетти, вызывающий ассоциации с Зевсом-громовержцем (Алексей Егранов), а его супруга в трактовке Елены Гудожниковой - загадочностью, змеиной пластикой, гипертрофированной сексуальностью и абсолютной индифферентностью по отношению к судьбе дочери. Утончен, надменен веронский князь Эскал (Павел Михайлов), обладающий изысканной аристократической внешностью, но, увы, излишне громогласный. Таинствен, зловещ и лицемерен внешне похожий на разночинца Парис Андрея Анисимова, зло ироничен и нагл Бенволио Дмитрия Мишечкина, жутковат и презрителен Тибальт Антона Саранкина, в облике и повадках которого отчасти отразились черты его страшного Куйгорожа. Трогателен и суетлив добросердечный монах Лоренцо Тимофея Чудаева, единственный, кого по-настоящему волнует судьба молодых возлюбленных. Роскошна в своей раскованности и физиологичности обладающая истинно народным юмором Кормилица Нины Абросимовой. Чисты и прекраснодушны заглавные герои, между которыми с первых секунд встречи на бале возникает почти физически ощутимая «вольтова дуга». Великолепно сложенный, нежный Ромео (Александр Батырев) в «ночной» сцене появляется на балконе зрительного зала, и в порыве страсти птицей слетает с него в объятия любимой. Было бы преувеличением утверждать, что Ромео сгорает от любви, но, судя по всему, природная сдержанность не позволяет ему быть чрезмерно восторженным и лиричным. Трепетная и импульсивная Джульетта дивной актрисы Евгении Акимовой, напротив, всеми клеточками своей души буквально растворяется в любимом и готова ради него на любые жертвы. Говорят, что настоящую любовь сыграть на сцене чрезвычайно трудно, почти невозможно. Евгения Акимова своей пронзительной игрой «до полной гибели, всерьез» напрочь опровергает этот тезис.

Фотогалерея