САРАТОВ. А на нейтральной полосе цветы…

Выпуск №4-234/2020, В России

САРАТОВ. А на нейтральной полосе цветы…

На экране цветок. Слишком большой и красный на фоне выгоревшей травы. Актриса показывает его отпечаток на ладони, и сердце сжимает недоброе предчувствие... После восьмимесячного «поста» я в театре, в Камерном зале Старого ТЮЗа, на расстоянии нескольких шагов от актеров. Это счастье ни с чем не сравнимо...

Идет долгожданная премьера - «Цветок для Ниночки» по «лейтенантской прозе» Вячеслава Кондратьева («Письмо с фронта»). Константин Симонов писал, что Кондратьев открыл героя - человека, который оказался «в самое трудное время в самом трудном месте и на самой трудной должности - солдатской». Обращение автора к собственному опыту, предельная правдивость повествования - все это есть в рассказе, составленном из нескольких фронтовых писем. А еще там есть любовь, которой все равно, что не время, что вокруг кровь, страдания и смерть. Другой молодости и другой жизни просто не будет.

Татьяна Чупикова, ведущая актриса ТЮЗа Киселева, прочла Кондратьева еще в юности. Переписала в тетрадку и долго мечтала о постановке. И решилась, наконец, сама сделать инсценировку и поставить спектакль, разложив его на двух актеров - Он и Она. В отличие от известного фильма, где много действующих лиц и нет главного героя - звучит только закадровый голос. Рассказ не изобилует театральными версиями (кроме чудесной, 80-х годов, в радиотеатре), хотя другие произведения писателя ставили ведущие столичные и провинциальные театры.

«Цветок для Ниночки» не числился и в афише ТЮЗа, шел только в его музее, продолжая путешествие старшеклассников в военную историю театра. Художественный руководитель Юрий Петрович Ошеров (ученик Юрия Петровича Киселева) сам водил экскурсии. Рассказывал, как театр возобновил спектакли для детей в самое «неподходящее время» - в 43-м году, об актерах-участниках войны, делился личной историей: мама Юры была военным врачом. Она не перестала ждать не вернувшегося к ним мужа и отца. По-детски распахнутые, ярко-голубые глаза Ошерова глядели прямо тебе в душу. Их трудно забыть...

Он подводил ребят к монитору, где фотографии молодых, бравых лейтенантов сменялись снимками забинтованных, безногих бойцов среди белых халатов сестричек. Вперед выходила немолодая, крупная женщина, узнавала кого-то на снимке. Экскурсия перерастала в драматическое действо. А Татьяна Чупикова (тоже ученица Киселева) превращалась в молоденькую госпитальную сестричку, беря нити повествования в свои руки... Трагически не стало Юрия Петровича. Судьба экскурсии, переходившей в спектакль, повисла в воздухе.

В год 75-летия Победы спектакль перепоставили. Собирались сдать еще в мае, но из-за эпидемии перенесли на начало декабря. И включили в афишу театра, перенеся на сцену Старого театра на Вольской. У актрисы появился новый партнер. Теперь лейтенанта Ведерникова (который успел послать девушке несколько писем и пропал без вести) играют Артем Яксанов (и делает это превосходно!) и недавний выпускник театрального института Павел Лазарев. В его исполнении Юра Ведерников совсем юный, еще более застенчивый и трепетный с любимой девушкой. «Экскурсию в прошлое» трогательно ведет тоже ученица Киселева - заведующая педагогической частью ТЮЗа Людмила Канакова.

Прибавились предметы обстановки, детали: стул с сидением «под кожу», ламповый приемник, старый саквояж (художник Ольга Колесникова). Монтаж декораций пока не закончен: на Камерной сцене скоро появятся большие баннеры с кадрами кинохроники и снимками той эпохи.

Эпистолярный жанр и рассказ от первого лица усиливают исповедальную интонацию и щемящую глубину текста. Симпатичная Ниночка, не обделенная мужским вниманием, не кинулась сломя голову во фронтовой роман. Ответила на первое письмо Ведерникова больше из вежливости. И вообще ее чувства «заняты». Нина умудрялась находить среди раненых «какого-нибудь самого покалеченного, самого тяжелого», и сердце «наполнялось необыкновенной жалостью, которая довольно скоро перерастала во влюбленность»... Нет-нет, писатель не пишет душещипательную историю сестры милосердия, ставшей женой калеки. Все «влюбленности» Ниночки быстро кончались, как и бывает у романтически настроенных юных особ.

Письма Ведерникова открыли ей неглупого, начитанного, содержательного собеседника. И в каждом письме он напоминал Ниночке строки из «Гранатового браслета». Просто указывал одно место в рассказе («Да святится имя Твое»). «С письмами, какими-то вполне реальными волнами» передавались и чувства Юры. И случилось обыкновенное чудо. От одной большой любви зажглась другая. Только его письмо про красный цветок на нейтральной полосе, который он ей «непременно сорвет», не давало Ниночке покоя...

Чупикова, актриса, известная у нас образами напряженно драматичными и острохарактерными, неузнаваемо прелестна в этом почти акварельном наброске первой юности и - первой влюбленности. Рождения чувства на наших глазах - из неожиданной заинтересованности, легкого пикирования, нетерпеливого ожидания письма и - невольной вспышки догадки: «неужели это я, я люблю?!»

Никаких внешних приспособлений не позволяет себе актриса. Напротив, в новой версии у нее появляются седые волосы и строгие очки. Но смотришь на сцену - и видишь прежнюю Таню Чупикову - гибкую тонкую девочку с удивленными японскими глазами, звезду ранней «Версии» (городской театр драмы) в ее лучшей роли - пушкинской «Русалки». И не только с ней - с нами происходит мгновенное погружение в любовь и в юность. Даже мысли не возникает о «несоответствии» возраста. Лейтенант ведь остался в 43-м (его «нездешность» корректно подчеркивается еле видимой голубоватой подсветкой). И Ниночке легче думать, что Юра Ведерников жив, но где-то там, далеко. А она его вечная невеста.

Героиня почти всегда статична. Тихо перебирает белые одежды медсестры, задумчиво садится, помешивая чай. Герой динамичен. Исчезает и возникает с каждым новым письмом - слева, справа. С котелком, со штыком, в пилотке, в плащ-палатке, в каске. Постепенно обживает окопчик - свое сценическое пространство. Собирает вещмешок... ест солдатскую кашу... ходит в атаку... Пишет очередное письмо, и в голосе его теплота и нежная забота.

Поколение наших отцов умело любить и умело ждать. Первая встреча не всегда заканчивалась поцелуем, свидание на лестнице - страстными объятиями. Спектакль не только о войне, труде, невероятных страданиях раненых (писатель ничего от нас не утаивает). Но о том, как мальчик, не опошлившись, становится мужчиной, а девочка... девочка при любых обстоятельствах остается женщиной. «Да святится имя Твое...»

Первым «коллективным» зрителем премьеры стал клуб учителей и воспитателей детских садов при ТЮЗе. С помощью завлита они проходят здесь «театральный ликбез». После спектакля все спешили поделиться, а я просто сидела и тихо радовалась. Если жива лейтенантская проза, и любовь среди смерти и после смерти, и все это нас еще волнует, значит, жив наш театр.

 

Фото предоставлены театром

Фотогалерея