Голос драматурга / К 75-летию со дня рождения Алексея Казанцева
Выпуск №4-234/2020, Вспоминая
Алексей Николаевич Казанцев ушел из жизни несправедливо рано - ему не было и шестидесяти двух лет...
Было какое-то противоречие между его внешними эмоциональными проявлениями и его, без преувеличения, кипучей деятельностью. Он казался спокойным и уравновешенным, рассудительным, правда, с неизменным печальным взглядом; создавалось впечатление, что он не ждал от жизни ничего хорошего. Уж не знаю, насколько это впечатление было обманчивым... Во всяком случае, хорошее он создавал сам. Я пока даже не про его замечательные пьесы, хотя начать, видимо, надо было именно с них. Я про его миссию как театрального деятеля, который вместе с Михаилом Рощиным в середине 90-х годов прошлого века создал журнал «Драматург», а чуть позже - ставший значительным явлением сценической жизни Центр драматургии и режиссуры. И журнал, и Центр предоставили возможность более полной реализации талантов таких драматургов, как К. Драгунская, Е. Исаева, Ю. Волков, О. Мухина, Е. Нарши, О. Михайлова, В. Сигарев, Е. Гремина, М. Угаров; таких режиссеров, как К. Серебренников, О. Субботина, В. Панков. Списки, разумеется, далеко не полные...
Алексею Казанцеву везло на учителей. Шутка ли сказать, режиссуре он учился у Георгия Товстоногова, а потом у Олега Ефремова. Казанцев-режиссер - это отдельная тема, у него огромный опыт работы в Рижском театре русской драмы, ряд постановок в Москве. То, что мне удалось увидеть, подкупало вдумчивостью подхода к материалу («Если буду жив» С. Коковкина в Театре им. Моссовета) и остротой найденной формы («Смерть Тарелкина» А. Сухово-Кобылина в Центре драматургии и режиссуры). Думается все-таки, что режиссерский опыт нужен был Казанцеву для максимального раскрытия в себе драматурга, для того, чтобы добиться наибольшей полноты высказывания о человеке и мире. А ведь и в драматургии у него был учитель, имя которого равновелико именам Товстоногова и Ефремова: Казанцев был участником знаменитой драматургической студии Алексея Арбузова...
Драматург Алексей Казанцев буквально ворвался в театральную жизнь с пьесой «Старый дом». Старшее поколение театральной публики, несомненно, помнит спектакль, поставленный Виталием Ланским в Новом театре. А затем пьеса с успехом шла в десятках театров Советского Союза и за рубежом. Она поражала беспощадной правдой о человеке, в ней были (и остаются!) замечательно прописанные роли с емкими характерами. Лично для меня стал событием спектакль Валерия Беляковича в Театре-студии на Юго-Западе, где роль Максима Глебова потрясающе сыграл Сергей Белякович.
В 1978-м пьесой Казанцева «С весной я вернусь к тебе» открывалась ставшая, как потом бы сказали, культовой, «Табакерка» - Театр-студия под руководством О.П. Табакова.
Десятилетие с середины 70-х до середины 80-х годов ХХ века подарило нам так называемую «новую» волну в драматургии. Сейчас кого-то из ее представителей уже по праву называют классиками. А тогда профессиональное сообщество радовалось, что лидеры этого движения пробивали бреши: с одной стороны, цензуры (показательна в этом отношении история пьесы Казанцева «И порвется серебряный шнур»), с другой - определенного недоверия и косности самой театральной системы. И, к счастью, их пьесы не тонули в шкафах завлитов, а воплощались на сцене. Алексей Казанцев стал одним из замечательных новых авторов поколения, среди которых - Л. Петрушевская, В. Славкин, В. Арро, А. Галин, С. Злотников, Л. Разумовская, Н. Садур...
Конечно, у авторов «новой волны» был предтеча - Александр Вампилов. Алексей Казанцев подхватил вампиловский психологизм, часто обретающий символическое звучание, в чем-то его сгустил и заострил. В его пьесах всегда бьется социальный нерв. Меня потрясла отвага, с которой написана антиутопия «Великий Будда, помоги им!» Был 1984 год, перестройка еще не грянула, а Казанцев написал пьесу, наотмашь разящую тоталитарный режим, вызывающий к нему почти физиологическое отвращение. К сожалению, пьеса до сих пор не потеряла актуальности.
В 1991 году мне довелось вместе с небольшой делегацией драматургов и театральных критиков побывать по приглашению Денверского Театрального центра в США. Среди участников поездки был и Алексей Казанцев. Он как-то естественно и органично стал лидером нашей группы. На встречах с американскими театральными деятелями его слушали особенно внимательно. Помню, что не только представителей принимающей стороны, но и меня поразил его рассказ о жизни простых людей в тогдашнем Советском Союзе. Казанцев просто сказал, что средняя зарплата у нас - восемь долларов в месяц... Сейчас не принято добрым словом вспоминать тот период (к сожалению, не долгий, очень хочется верить, что когда-нибудь мы к нему вернемся) открытости и взаимного доверия между нашими странами, в том числе, между деятелями театра, но Алексей Казанцев и в этот процесс творческого взаимопонимания внес частичку своего таланта и человеческого обаяния.
... Мы частенько встречались в Щелыкове, где Алексей Николаевич любил отдыхать (смею предположить, что и работать). Как и всех заядлых «щелыковцев», его влекли сюда дух великого А.Н. Островского и невероятные красоты русской природы. Алексей Казанцев со своей неторопливостью и с накинутым на плечи свитером удивительно вписывался в Щелыковский пейзаж. Тогда я не задумывался, но вполне возможно, что после таких прогулок у него рождались идеи новых пьес или записывались какие-то сцены, звучали голоса новых персонажей... Голос самого Алексея Казанцева в театре второй половины ХХ века и рубежа веков звучал отчетливо и ярко. Он звучит и сейчас - спектакли по его пьесам идут и сегодня.
Фотогалерея
