Потому что на сцене - Актер/III Всероссийский фестиваль-конкурс имени Н.X.Рыбакова в Тамбове

Выпуск № 10-120/2009, Фестивали

Третий театральный фестиваль имени Н.X.Рыбакова в Тамбове, как и прежние два, был посвящен актеру ? целиком и безоговорочно. Экспертный совет тщательно отбирал лучшие актерские работы русской провинции. Дело это нелегкое: в России много актеров высокого класса. Существует мнение, что серьезные фестивали следует проводить так, чтоб отдельно - провинция, отдельно ? Москва с Питером, а то, дескать, получается очевидная разница уровней. Чем больше езжу по стране, тем определеннее убеждаюсь: если и проводить такое разделение, то единственно с целью поддержать легенду о безусловном театральном превосходстве Москвы. Между тем, сегодня это не так, и сравнения далеко не всегда оказываются в пользу столицы. Именно провинция ? постоянно и неуклонно ? подтверждает, доказывает живость, плодотворность традиций русского психологического театра. И вот еще что существенно: говоря об актере, непременно обращаешься к мысли спектакля, к его концепции, режиссером придуманной. Ибо есть актер ? есть мысль спектакля, его сегодняшняя идея. А если актер ? так, между прочим, то нет мысли, есть конструкция, схема, чего и навидались мы предостаточно.

О «Маскараде» Оренбургского драматического театра им. М.Горького в постановке Рифката Исрафилова мне уже доводилось писать - и все же скажу несколько слов, в контексте рыбаковского фестиваля. Арбенин и мы - вот предмет размышлений Исрафилова и артиста Олега Ханова, при том, что спектакль скрупулезно следует Лермонтову и не содержит прямых отсылок в сегодняшний день.

Но позвольте, причем тут мы, какое мы имеем отношение к романтической драме позапрошлого века? Хочется возражать самому себе. Оглянитесь вокруг ? где они, могучие страсти, съедающие лермонтовских героев? Да просто понятия чести, достоинства растворяются в беспредельном нашем пространстве, а понятия измены, мести, вины и расплаты ? они есть, конечно, только на каком-то совсем ином уровне. Все так, но Арбенин-то Ханова ? вот он, рядом, глаза в глаза. Возникает интонация, атмосфера, и спектакль пробивается к нам отчетливым и горьким напоминанием, что понятия эти существуют в своем первозданном виде, не адаптированном для нынешнего обихода. И в том, что нам нужно об этом напоминать, ? не вина времени, бюрократов, коррупционеров, начальников. Нет, это прежде всего наша вина. Хотя и обстоятельств, будь они неладны, тоже со счета не сбросишь.

Сколько уж прошло «Ревизоров» перед моими глазами, но такого городничего и такого Хлестакова, какими они предстали в исполнении Анатолия Гладнева и Валерия Потанина в спектакле Воронежского академического театра драмы им. А.Кольцова, поставленном Анатолием Ивановым, - таких городничего и Хлестакова вижу впервые. И не выдумал их театр, не сконструировал, не изобрел - нет, отыскал у Гоголя, повернувшегося сегодня еще одной гранью своей неслыханной художественной натуры. И такой ответ на вопрос, почему многоопытный городничий принял за важное лицо фитюльку, пустышку, ? тоже слышу впервые.

Не забуду лица артиста Гладнева, когда городничий ? лично ? выносит ведро из комнаты, где после загула отсыпается Иван Александрович. В лице этом ? и озабоченность, и печаль, и досада. И отвращение ? к себе и к заезжему гостю. Да, противно, только куда денешься? «Ну что, если хоть одна половина из того, что он говорил, правда?» Да не половины, десятой доли хватит, чтоб стереть в порошок и городничего с семейством, и всех его соратников. А наказывать есть за что. Трех губернаторов обманул изворотливый, хитрый Антон Антонович, а ведь что ни новый губернатор, то новые государственные веяния, новые сигналы сверху, новая концепция управления... Трех губернаторов обманул ? и оказался в ловушке собственной проницательности. Ибо безошибочным чутьем старого служаки уловил: теперь они,

идущие на смену, молодые и современные, вполне такими и могут быть ? отвязными, безответственными, уверенными, что им позволено все. Вопрос один: как дать и сколько. Ну а раз взял ? тут сомнениям и вовсе не место, надо ковать железо, пока горячо. А Хлестаков ? какой есть, какой Гоголем написан, ? почему бы ему нынче не оказаться высоким лицом? Что же тут удивительного ? гляньте вокруг, почитайте, послушайте... Хлестаков Валерия Потанина в сцене вранья глубоко, до донышка искренен. Он вообразил себя в нафантазированных им обстоятельствах и почувствовал, что он там - уместен, что он мог бы, справился. Те, что там, что справляются, ? намного ли лучше? А как идут дела там - вопрос другой, к интересам и заботам героев отношения не имеющий. Сперва - взять, а проблемы державы ? как-нибудь потом. Причем тут держава, когда надо освоить взятое?

Пронзительно печальна сцена отъезда Ивана Александровича. Ване и в самом деле понравилась Машенька, и дом Антона Антоновича ? теплый, уютный, такого в жизни Хлестакова еще не было, как не взгрустнуть, расставаясь? Но есть и еще нечто: уезжая, Хлестаков возвращается в реальность из тех сфер, где вполне мог бы быть, да вот обошла судьба, а пробился кто-то другой. Вполне подобный Ивану Александровичу - вот что обидно.

Воронежский «Ревизор» ? о России, о ее прошлом и настоящем. Это «Ревизор» сострадательный, ибо, смеясь над незадачливыми чиновниками, театр, вслед за Гоголем, видит в них людей ? и виноватых, и самих себя изуродовавших, и глубоко несчастных, но вот они, какие есть, и что же теперь делать-то?

А Ваню и Машу просто жалко. Очень.

О России и «Зеленая зона», спектакль Омского академического театра драмы, пьеса Михаила Зуева, постановка Евгения Марчелли. Послевоенные годы, барак, люди живут в нечеловеческих условиях и надеются, что когда-нибудь на смену им придут человеческие ? неужто не заслужили? Режиссер и художник Игорь Капитанов последовательно создают на сцене атмосферу безысходности, ибо, в отличие от героев, знают, что надеждам вряд ли суждено сбыться. Однако безысходность на сцене неразрывно, плотно связана с теплотой, состраданием, пониманием, и в этом художественная, человеческая значительность спектакля омского театра.

Герои его достойно несут свой крест, и, быть может, в этом надежда, а не в предполагаемых переменах к лучшему. Во время обсуждения спектакля я обронил реплику, что, наверное, таких бараков сегодня нету, а из зала возразили: есть, есть! Не знаю. Во всяком случае, жить мы стали, конечно, получше, а вот сами-то лучше ? стали? Стало ли следование правде и совести общепринятой нормой? Да хотя бы ? подступились ли мы к этой норме поближе, чем наши послевоенные соотечественники, которые достойно несли свой крест? Подступились? Или отступили? Трудный вопрос, но куда от него денешься?

Омская «Зеленая зона» откликается оренбургскому «Маскараду»...

По статусу фестиваля жюри должно отмечать лучшие актерские работы. Лучших не может быть много, однако в «Зеленой зоне», признанной еще и лучшим спектаклем фестиваля, жюри отметило ? и, по-моему, справедливо ? Валерию Прокоп, Наталью Василиади, Елизавету Романенко, Марину Кройтор, Вячеслава Малинина. А специальный приз СТД получила молодая актриса Инга Матис.

И еще одна мощная актерская работа ? Надежда Ефременко в роли английской королевы Елизаветы, спектакль Калужского областного драматического театра «Частная жизнь королевы», режиссер Валерий Якунин.

Пьесу написала историк Е.Поддубная, видимо, хорошо знающая эпоху. Драматургию совершенной не назовешь, и вообще ? зачем еще одна пьеса, когда столько уже о Елизавете написано? Это вопрос поначалу, спектакль отвечает на него убедительно.

Прежде в центре так или иначе оказывался поединок Марии и Елизаветы. Здесь Марии вообще нету, а есть ? тяжелая, мучительная борьба Елизаветы с самой собой.

Поднимаясь временами до подлинной трагедийности, разворачивает актриса сценическое повествование о том, как власть поглощает, засасывает человека, беспощадно ломает сопротивление души. Властвуя над огромным количеством людей, человек оказывается над собою не властен. Обречен поступать, как требует миссия, сан, жертвуя простыми и естественными порывами собственной натуры. Отказываясь от любви во имя соображений высших, умница, озорница Елизавета утрачивает себя, женщину в себе, становясь частицей, пусть главной, высшей, ? но всего лишь частицей механизма, идеально налаженного, бесперебойно функционирующего. Но ? не живого. Понимает весь ужас, всю непоправимость происшедшего, но поделать ничего не может. Королеву ждут великие дела.

Смотришь на сцену и думаешь о том, что происходит с нами, вокруг нас. Потому что на сцене - Актер.

Фото предоставлены фестивалем

Фотогалерея