Шкатулка с секретом / «Мольер, avec amour» в Театре Олега Табакова

Выпуск №7-237/2021, Премьеры Москвы

Шкатулка с секретом / «Мольер, avec amour» в Театре Олега Табакова

Премьеру спектакля Сергея Газарова «Мольер, avec amour» Театр Олега Табакова выпустил сразу же по окончании новогодних «каникул строгого режима», словно вручив публике долгожданный подарок. Стосковавшийся по празднику зритель не сразу сообразил, что презент-то - с сюрпризом.

В Театре Олега Табакова зрителя любят. Искренне и самозабвенно. Похоже, что для всех, кто в нем работает, пандемийные катаклизмы стали просто новым подтверждением старой как мир истины: без непосредственного контакта с публикой театр мертв, и никакие высокотехнологичные фокусы адекватной заменой ему быть не могут.

Табаковцы всегда предпочитали вести диалог со зрителем, глядя ему прямо в глаза, что в прямом, что в переносном смысле, но в новом спектакле Сергея Газарова зритель чуть ли не физически, а не только эмоционально, вовлечен в сумасбродное мольерство, бушующее на сцене. Рискну сказать - он возвышен до партнерства, пусть и не совсем равноправного. И когда кто-нибудь из актеров, умело сдерживая внутреннее ликование, обращается к залу: «Вы что, домой сегодня не собираетесь?», тот дружно и предсказуемо взрывается оглушительным «Неееет!» И, судя по всему, так будет на каждом спектакле.

По сути «Мольер, avec amour» - третья производная первоначальной идеи. Его величеству Людовику XIV хотелось всего лишь как можно элегантнее прилепить пластырь мести к своему самолюбию, оскорбленному некими горе-дипломатами. Мольер, перешагнув контуры поставленной перед ним задачи, создал «Мещанина во дворянстве» как остроумную шутку над напыщенными профанами, легко покупающимися на внешний блеск, но не способными проникнуть вглубь вещей. Булгаков, не ограничившийся буквальным переводом мольеровской комедии, обернул «Полоумного Журдена» изящной иронией по адресу театрального закулисья, которое влекло и ужасало его с равною силой.

Сергей Газаров поставил спектакль по мотивам Булгакова, который по мотивам Мольера, который... Затеяв невообразимую кутерьму с песнями, плясками, головокружительными эскападами и стремительными преображениями, режиссер, ловко прикрывшись карнавальной маской, отвесил изрядных тумаков ополоумевшему мещанству, вообразившему себя властителем мироздания. А почему бы и нет? На карнавале, как известно, все можно и все возможно.

Здесь все кипит, искрит и все не то, чем кажется. Портреты великих драматургов служат створками, едва прикрывающими вход в закулисье (сценография Александра Боровского), гротескные театральные костюмы оборачиваются сногсшибательными откутюрными туалетами для дефиле в лучших традициях домов высокой моды (художник по костюмам Мария Боровская), полумрак кулис то и дело взрывается подиумными фейерверками (художник по свету Дамир Исмагилов). И все это оправлено в замысловатую виньетку из классики, переплетенной почти инфернальными мелодиями Алексея Айги.

Спектакль Газарова - эдакий театр в театре - многослоен и многомерен, и великодушный режиссер, прекрасно помнящий про театр-кафедру, но не собирающийся заниматься унылым проповедничеством, оставляет за зрителем право выбирать тот уровень смысла, на котором он чувствует себя уютнее всего. Хочется ему просто передохнуть от ковидных тревог - может выбирать между пряной негой востока с восхитительно знойными гуриями, отвязным драйвом ночных клубов (нижайший поклон хореографу Александру Лимину и педагогам по танцам Елизавете Дивак-Никовской и Анне Жлудовой) и бесшабашным маскарадным весельем комедии положений. Пусть себе смеется на здоровье, иммунитет укрепляет - он ему еще пригодится.

Любопытно Сергею Газарову заглянуть за обратную сторону кулис, узреть актерскую братию не в гриме и блестках, а в каплях репетиционного пота (наше глубочайшее почтение режиссеру по пластике Леониду Тимцунику и постановщикам фехтовальных сцен Виктору и Олегу Мазуренко) - пусть наслаждается умело созданной иллюзией приобщения к тайне театра (даром что непосвященным она никогда не откроется до конца).

Захочется покопаться в подтекстах - к его услугам ворох мишуры, которой человеки старательно маскируют пустоты в собственном душе - разгребай, не хочу! Правда, занятие это рискованное - не ровен час углядишь в дефилирующих по подиуму персонажах кого-то подозрительно похожего на себя самого. Вероятно, таких, кто разберет эту хитроумно сконструированную шкатулку с секретом до самого основания будет немного. Но они точно будут.

На этом карнавале что ни персонаж, то вполне узнаваемая маска.

Томная маркиза Доримена (Ольга Красько) с вечно петушащимся маркизом Дорантом (Владислав Миллер) - скучающие прожигатели жизни, легко устраивающие собственные радости за чужой счет, хохоча над наивностью своих «благодетелей». Наставники мсье Журдена в искусствах для него практически недоступных (Василий Бриченко, Игорь Петров, Павел Шевандо, Александр Лимин) - таланты, вынужденные ради куска хлеба потакать безумствам бездарных работодателей.

Дерзки и напористы молодые герои (в этом квартете слуг не отличить от господ), на которых держится интрига мольеровской пьесы - Люсиль (Анастасия Дворянская), Клеонт (Илья Богомолов), Николь (Анастасия Тимушкова) и Ковьель (Севастьян Смышников). Эдакие детки в клетке, норовящие любой ценой вырваться на волю и задать жару замшелым предкам. Тяжко с ними приходится такой здравомыслящей особе, как досточтимая супруга господина Журдена. Александр Фисенко, ведущий свою роль буквально на грани фола, азартно и даже чуть зловеще - достойный ученик и наследник Олега Павловича по части передачи всех граней ранимой и тонкой женской души. Если бы хлипкому Томасу Нойверту довелось увидеть, как брутальная мадам Журден в своих сногсшибательных туалетах идет по подиуму, он тут же отправился бы «перековываться» в какого-нибудь Терминатора.

В эпицентре этого бурлящего, кажущегося неуправляемым хаоса - Михаил Хомяков с целым букетом «ипостасей», которые он меняет, переходя из одного пласта спектакля в другой. Он Журден, только не полоумный, а слегка не в себе, как каждый влюбленный. Мужчина в самом расцвете сил, довольный жизнью и собой, и вдруг неожиданно осознавший, что чего-то важного в этой самой жизни - сытой, ненапряжной и предсказуемой - не достает. Он же - играющий Журдена актер мольеровской труппы Луи Бежар, вынужденный волею обстоятельств за ночь довести вверенную ему труппу до состояния, в котором позволительно было бы предстать пред королевские очи. Он и сам Мольер, незримый вечный двигатель этой громокипящей стихии. И даже немного Булгаков, взирающий на эту стихию из кулис. Но когда Михаилу Хомякову прискучит жонглировать доставшимися ему масками, на несколько кратких мгновений из-под них выглянет лицо Актера, уставшего проживать чужие жизни взамен своей собственной. И сожмется сердце при взгляде в его печальные глаза...

За творческой эволюцией Газарова-режиссера наблюдать безумно интересно - ощущение, что тебе время от времени позволяют немного покрутить ручку машины времени. В 2019 году он выпустил в Театре Олега Табакова «Ревизора», переосмыслив свою постановку 1991 года, отзеркалив в ней уже новые реалии. Хотя главная мелодия составленной им на этот раз партитуры, во многом созвучна той, прежней, тридцатилетней давности: все мы опять заблудились в сумрачном лесу, доверившись тропинке, которая привела нас совсем не туда, куда нам так хотелось. Яркое, шумное, по-настоящему смешное зрелище при ближайшем рассмотрении оказалось еще и тонким шаржем на нас самих, который при большом желании можно было бы считать даже дружеским.

И вот на Сухаревской воцарился «Мольер, avec amour». Очередной виток перепроживания накопленного опыта - в свое время Газаров сыграл в «Полоумном Журдене» заглавную роль. Но перед нами уже не шарж - карикатура. Абсолютно откровенная, местами просто убийственная, но настолько мастерская, что пораженным ею и возразить-то особенно нечего: мы уже понимаем, в какую запендю попали, только признаться в этом не смеем даже себе. Знаменитое городничево: «Над кем смеетесь?» тут, пожалуй, еще уместней, чем в «Ревизоре».

 

Фото Ксении БУБЕНЕЦ

Фотогалерея