Нет большего зла, чем незаконное право сильного / "Странник" в Театре им. Моссовета

Выпуск №8-238/2021, Премьеры Москвы

Нет большего зла, чем незаконное право сильного / "Странник" в Театре им. Моссовета

Пьеса Максима Горького «Старик», написанная в 1915 году, была поставлена Юрием Ереминым в 1980-е в Центральном театре Советской Армии с блистательным Николаем Пастуховым в роли Старика. Теперь на сцене Театра имени Моссовета действие спектакля с названием «Странник» перенесено в 50-е годы ХХ столетия.

Одна из немногих пьес Горького, редко представляемая в репертуаре театров, «Старик» содержит мысль современную и глубокую, повествуя о возможностях воздействия на психику человека, способности манипулировать сознанием и, как следствие, погубить личность. Потому закономерно, что Юрий Еремин представил зрителю детективную историю об уничтожении свободной личности ощущением всеобщего страха, когда зло чувствует свою силу, парализуя волю человека.

Поначалу в спектакле ничто не предвещает беды. Но как-то тревожно на сердце хозяина стройки Мастакова (Захар Комлев), устраивающего митинг в честь сдачи готового объекта. Играет живой оркестр, молодежь катается на велосипедах, бизнес-леди Софья Марковна (Евгения Крюкова) приезжает на «Победе», чтобы засвидетельствовать свое почтение небезразличному ей Ивану Васильевичу. Гомон, крики «ура», Захаровна (Татьяна Родионова) стряпает пахучие пирожки на обед, рабочие потирают руки в ожидании обещанной трешки на брата. В общем: «картина маслом», присущая социалистическим стройкам 50-х. Зачем? Чтобы подчеркнуть универсальность событий, происходящих в пьесе, не прекращающейся борьбе наглости и совести.

Сценическое действие развивается в рамках горьковского сюжета, представляя во всех красках капитуляцию честного человека перед злом, присвоившим незаконное право карать всех подряд и таким образом устанавливать свои порядки. (О, как это все знакомо современному обществу, спрятавшемуся в своих раковинах и безразлично взирающему на беды других!)

Праздничные салюты еще не утихли, а в это время вверху, на колосниках, появляется загадочная фигура Странника в сопровождении то ли блаженной, то ли просто монашки в черном. Медленно и осторожно крадучись, парочка спускается по деревянному настилу, прислушиваясь, принюхиваясь. Ведут они себя весьма подозрительно и, судя по их поведению, задумали что-то недоброе. Тревожное гудение колоколов в музыке Эдуарда Артемьева тоже предупреждает о надвигающейся опасности. Сцена погружается во мрак. Светит только луна, что на руку осторожным пришельцам. Но за ними уже давно наблюдает хозяин стройки, угадывая в сгорбленной фигуре сидевшего с ним в остроге два года Антона. Тогда Мастаков, не выдержав унижений и надругательств, сбежал, пытался под другой фамилией загладить добрыми делами прежнюю вину, будучи незаконно осужденным, но почти каждую ночь просыпался в холодном поту, опасаясь разоблачения. И вот незабываемое прошлое реально напомнило о себе, встало между бывшими каторжниками, грозя одному крахом с трудом налаженной жизни, а другому - свершением заветной мечты: опозорить и растоптать удачливого беглеца. Да так изощренно и мучительно, так жутко, что черти в аду позавидуют.

В самом облике Странника, грандиозно сыгранным Виктором Сухоруковым, возомнившим себя верховным судьей человеческих пороков, есть что-то от Фомы Опискина: какая-то извращенная достоевщина, нечто отвратительно паучье, по каплям высасывающее кровь из своей жертвы и получающее от этого удовольствие.

История палача и жертвы на фоне обыденной жизни тем и страшна в режиссерской трактовке Юрия Еремина, что способна психологически раздавить человека, превратить его в букашку, сделать податливым как воск, довести до самоубийства. Что и происходит с Мастаковым, напрасно ищущем поддержки у Софьи Марковны, взывающей к самоуважению, но не способной заглянуть в его израненную душу.

В свою очередь, изощренный садист, достигая победы над загнанным в угол Мастаковым, постоянно твердит о мифической компенсации за перенесенные им многолетние страдания. Причем, не в виде денег, которые ему предлагает Иван Васильевич, оказавшись на краю пропасти, но морального краха успешного предпринимателя, объятого страхом предстоящего разоблачения.

Мощный Старик Виктора Сухорукова с трясущейся челюстью готов убрать со своего пути любого, пожелавшего заступиться за прижатого к стенке мученика. Это его добыча и рвать ее на куски будет только он, не принимая в расчет красивую дамочку, вздумавшую поучать старого «волка» и взывать к благоразумию. Софья Марковна, не знающая отказа ни от одного мужчины, во время встречи с отвратительным Стариком абсолютно уверена в своей неотразимости, а значит положительном исходе затянувшейся интриги. Но, как говорится, не на того напала. Старика давно не волнует женская красота и вообще он ненавидит счастливых людей. Все обман, притворство... Пожалуй, диалог Старика и Софьи Марковны - лучшая сцена в спектакле по своему напряжению и накалу битвы двух антиподов. Старик считает себя гораздо выше принятых в обществе условностей: в присутствии светской дамы снимает тесные сапоги, разматывает грязные портянки, обнажается по пояс, выставляя волосатую грудь, как коршун нависает над испуганной женщиной, решившей состязаться с ним - посланником самого злого рока.

А дальше все стремительно катится к трагическому финалу, и от мирной жизни остаются одни осколки. Жуликоватый Еким Лукич (Сергей Зотов), прежде завидующий деловой хватке Мастакова и мечтающий с ним породниться, женив праздного племянника Якова (Олег Отс) на падчерице Мастакова Татьяне, похожей на школьницу с косичками (Глафира Лебедева), узнав о его криминальном прошлом, тут же исчезает. Софья Марковна уезжает в город в надежде найти грамотного адвоката, оставляя Мастакова наедине с угрызениями совести, презрением к себе и окончательно сломленным духом. Такой пытки он не может вынести, поэтому ружье сторожа Степана, заявленное в начале спектакля, должно выстрелить, расставив все точки над «i».

И все-таки последнюю точку в спектакле ставит Старик Виктора Сухорукова, убивая ни в чем не повинную сообщницу и навсегда исчезая в людском потоке, зараженном страхом и непротивлением насилию, где судьба человека висит на волоске, и этим всегда можно воспользоваться.

 

Фото предоставлены театром

Фотогалерея