LOFT-21

Выпуск №9-239/2021, Фестивали

LOFT-21

Два года назад, весной 2019-го, в Год театра, в Санкт-Петербурге в Театре на Васильевском острове родился новый театральный фестиваль - Ленинградский областной фестиваль театров - LOFT. Его названия на афишах и на программках писали латинскими буквами, подчеркивая международный характер. Следующий должен был состояться в апреле 2020 года. Уже готова была афиша, в которую наряду с Ленинградскими областными и московскими театрами, были включены театры из Японии, Хорватии, Черногории, Германии. Но пандемия разрушила все планы. И Второй фестиваль LOFT вопреки всем трудностям состоялся только в апреле этого года. Естественно, ни о какой международной программе не могло быть и речи, но разработанную программу 2020 года во многом удалось сохранить с небольшими изменениями. Большинство театров остались верны этому фестивалю. Директору и художественному руководителю Театра на Васильевском и фестиваля LOFT Владимиру Словохотову удалось на Первом фестивале создать особую теплую атмосферу, все участники почувствовали себя в настоящем гостеприимном театральном доме. И LOFT друзей приобрел.

Это, в первую очередь, режиссер Кама Гинкас, его актеры Игорь Гордин и Валерий Баринов, режиссер Евгений Марчелли. Их спектакли «Вариации тайны» Московского ТЮЗа и «Кто боится Вирджинии Вулф» Ярославского Театра им. Ф.  Волкова имели большой успех. И понятно, что они стали желанными гостями на Втором фестивале.

Программа состоит из отдельных блоков. Открывался фестиваль американской трилогией Камы Гинкаса, тремя спектаклями Московского ТЮЗа: «Кто боится Вирджинии Вулф» и «Все кончено» Эдварда Олби, «Кошка на раскаленной крыше» Теннесси Уильямса. Об этих спектаклях Камы Гинкаса много написано. Каждый становился событием в московской театральной жизни. На фестивале они шли подряд три дня как три части одного театрального проекта. И это, как мне кажется, давало возможность для серьезных размышлений о творчестве одного из самых серьезных, глубоких, талантливых, не говоря уже о высочайшем профессионализме, режиссеров нашего времени. Насколько Петербург оказался готов к такому серьезному разговору о жизни и смерти, о сложных человеческих отношениях? Поделиться своими впечатлениями я попросила петербургского театрального критика Алексея Пасуева: «На меня эта американская трилогия Камы Гинкаса произвела сильное впечатление как некий единый театральный замысел, трилогия о семье. Американская драматургия транслирует обычно главное через семейные проблемы: социума, общества, жизни и смерти, через семью. Э. Олби и Т. Уильямс - опорные фигуры американской драматургии второй половины ХХ века. То, как они разбираются с темой семьи: с одиночеством героев, человеческой разобщенностью, темами жизни и смерти, оказалось близко режиссеру. Тем более, что все эти темы абсолютно современные, больные. Общность замысла несомненна, общность проблематики очевидна. Не смущает тот факт, что в Э. Олби затесался Т. Уильямс. Они на самом деле подхватывают темы друг друга. Единство несомненно получается, несмотря на то что Олби у Гинкаса - камерный спектакль, идет в фойе, в сущности, без декораций, зрителей ничего не отделяет от актеров, а Уильямс играется на большой сцене в декорациях Сергея Бархина, который создал не уютный семейный дом, а «камеру пыток», где пространство усилено шипами и все отношения заострены до последней степени, и выхода нет.

Такой мрачный взгляд на семью, на людей, на общество продемонстрировал Кама Гинкас американской трилогией. Он добился своего: зрители, выходя из театра, задумывались о своей собственной жизни, о своих отношениях с близкими. В пьесах Э. Олби, при том, что он драматург безжалостный, есть разговоры «о высоком», какая-то метафизика. Метафизики в спектаклях К. Гинкаса немного не хватило. Во всех трех его спектаклях мы видим полифонию. Все персонажи на равных. И это получилось, за исключением Большого Па - Валерия Баринова. Для режиссера была важна мысль - как страшно, когда люди разобщены, они как «острова в океане», когда нет любви. Его взгляд на эти знаменитые пьесы открывает что-то новое, неожиданное и в осмыслении идей, заложенных авторами, и в персонажах, в их взаимоотношениях. Он предоставил каждому герою заявить о себе, может быть, оправдаться. Но судит очень строго. Для него это довольно безнадежная ситуация, отраженная во всех трех пьесах».

Все три спектакля играет одна команда. При жесткой режиссуре, это актерские спектакли. Про работы Валерия Баринова можно целую книгу написать. Но когда эти спектакли объединились на фестивале в Петербурге, и сегодня Баринов и Виктория Верберг в спектакле «Все кончено» играют малосимпатичных Адвоката и Сиделку, а завтра совсем другие краски используют в ролях Большого Па и Большой Ма в спектакле «Кошка на раскаленной крыше», и ты смотришь два спектакля подряд, - это производит большое впечатление.

Для Петербурга стала открытием актриса Ольга Демидова, которая сыграла Марту в спектакле «Кто боится Вирджинии Вулф?» как клоунесса, ярко и мощно. У них с Жоржем (Игорем Гординым) возник неожиданный дуэт от столкновения таких разных актерских фактур. А рядом с мастерами молодые Мария Луговая, Илья Шляга, Андрей Максимов, которые органично влились в ансамбль мастеров.

Зарубежная драматургия заняла значительное место в афише Второго фестиваля LOFT. Два спектакля поставили режиссеры Театра на Васильевском Руслан Нанава и Денис Хуснияров. Последний поставил пьесу американца Дэвида Берри «Августовские киты». Это история двух очень немолодых сестер, которые проводят лето в своем летнем доме на островке у побережья штата Мэн. Конец лета. Все в ожидании китов, они всегда приплывали в это время, когда сестры были молоды. Их появление означает, что жизнь продолжается, а если нет... Все вспоминают прошлое: и сестры Сара Уэббер (Надежда Живодерова) и Либби Стронг (Наталья Кутасова), капризная старшая сестра, почти слепая, но не желающая в этом признаваться, за которой ухаживает Сара. Ей порой приходится очень трудно, но сколько терпения и доброты в этой женщине. Их навещают более молодая и энергичная подруга Тиша Доути (Татьяна Малягина) и общий друг из русских аристократов Николас Маранов (Юрий Ицков). В сущности, все они - фигуры трагические. Но юмор их спасает. Как они органичны и красивы! Денис Хуснияров этим спектаклем сделал подарок выдающимся актерам, старейшинам своего театра. Видеть их на сцене, да еще всех вместе было счастьем для зрителей. Мастера сумели справиться и с несовершенством пьесы, лишенной действия, и с оформлением Эмиля Капелюша, который лишил их дома и океана (вместо дома дощатый покатый подиум, по которому и ходить опасно). Дорогие Саре фотографии стоят на какой-то приступке в углу сцены. Вместо любимого кресла-качалки Либби в своем нарядном платье должна была ложиться на какую-то скамейку. Пространство, созданное художником для другой пьесы и для других персонажей, а тут простая человеческая история. И актеры так ее и играли. Как трогательны, а порой и забавны их воспоминания, как грустно, что они все одиноки, хотя у Либби есть взрослая дочь. Юрий Ицков, сидя на неудобном стуле у стола, в который раз рассказывал историю о том, как он бывал на балах и приемах у русского царя, и все дамы заслушивались. Так же заслушались и зрители, не удержавшись от аплодисментов.

Руслан Нанава поставил известную пьесу Жеральда Сиблейраса «Ветер шумит в тополях» под названием «Тополя и ветер» в Молодежном театре «Наш мир» в городе Северске Томской области. Герои пьесы - трое ветеранов Первой мировой войны живут в пансионате для престарелых. У всех разные характеры: один непримиримый бунтарь, другой - утонченный интеллигент, который старается избежать любых конфликтов, третий - конформист, который старается всех примирить. Они все время вместе и все время спорят между собой на самые разные темы. Но у них есть мечта - сбежать из пансионата, взобраться на вершину холма, где растут тополя и шумит ветер в их листве. А еще им надо отстоять от новеньких свое место на террасе, где они обычно сидят целыми днями. В пьесе на террасе стоит довольно большая статуя собаки. Эта каменная собака тоже входит в их круг общения. Ветеранов играют Андрей Гусев, Максим Шмелев и Андрей Губин. Руслан Нанава и художник Николай Слободяник вместо обычной террасы выстраивают трибуну античного театра, белую лестницу до колосников, которая занимает всю сцену. На ступенях этой лестницы возлежат трое мужчин в белых тогах, скорее похожих на простыни. Они почти не двигаются, разглядеть их лица довольно трудно. На этой лестнице чуть выше оказался еще один персонаж. В программке написано: Собака - Артем Терсков. Сидит неподвижно почти весь спектакль какое-то чудовище в страшной маске. Оказывается, это древнеегипетский Анубис, проводник умерших в загробный мир. Вся эта придуманная режиссером древнеегипетская мишура с Анубисом, судом Осириса, советской песней о тополях и т.д. попросту уничтожили пьесу и ее героев. Кто эти люди, что они хотят, понять невозможно.

Самое шокирующее впечатление произвел спектакль «Каренин» Ярославского академического театра драмы им. Ф. Волкова. Василий Сигарев сочинил пьесу о Каренине, имеющим мало общего с героем Л.Н. Толстого. Он представил Каренина человеком, который пытается понять, как с ним, аристократом, благородным человеком мог случиться этот страшный скандал с женой. Анализируя свою жизнь, он начинает понимать, как велика его вина в том, что случилось с Анной, готов просить у нее прощение. Анна появляется в его видениях, снах, мыслях.

Особая роль в пьесе Сигарева отведена Лидии Ивановне, она изо всех сил старается дружеским участием поддержать Каренина. Режиссер Роман Каганович идет гораздо дальше Сигарева, его герои носят имена и фамилии героев романа Л.Н. Толстого, но ничего общего с ними вообще не имеют. Режиссер создал танцевально-сексуально-пластическое действо. Самое страшное он сделал с Карениным. Это опустившийся старый человек, истеричный, полусумасшедший, жаждущий вернуть жену Анну. Он преследует ее и доходит до того, что пытается изнасиловать. Анна - странное существо, она либо бежит куда-то, либо валяется на полу, либо занимается сексом на столе с мощным мужчиной с обнаженным торсом, который оказывается Вронским. Получился пластический этюд сексуального характера, где есть намек на сцену скачек. При этом все технологично, светятся пресловутые столы на колесах, задействованы видео, свет, звук. Все работает четко, автоматически двигается так называемый хор в черной одежде с шахтерскими лампочками на лбу, вызывая ассоциацию с паровозом, под который кинется Анна. Возникает картина какого-то страшного, чудовищного, черного мира, от чего становится совсем не по себе.

На сегодня в нашем театре одна из самых больных тем: взаимоотношения режиссуры и драматургии, что отразилось и в спектаклях фестиваля LOFT. Будучи молодым драматургом, несколько лет назад Ярослава Пулинович написала очень хорошую пьесу «Бесконечный апрель». Ее поставили во многих российских театрах, где был возрастной хороший актер. Чаще всего удачно.

На фестиваль привезли спектакль Московского губернского театра по этой пьесе как «взгляд молодого поколения на историю страны» (так написано в программке). На главную роль пригласили прекрасного артиста Андрея Ильина. Казалось бы, все должно получиться. Но, к сожалению, и режиссер Анна Горушкина и художник Александра Ловянникова не почувствовали жанра пьесы и поставили густой бытовой спектакль. Андрей Ильин мог бы замечательно сыграть эту роль, если бы режиссер не направила его по ложному пути. Он играл обычного, очень милого, очень старого человека, со всеми вытекающими из этого бытовыми деталями, которых слишком много. Да, он прожил 98 лет, весь XX век, со всеми потрясениями в нашей стране. А пьеса про человека необыкновенного, у которого все не просто: и отношения с мамой, и с женой, и со всем миром.

Московский театр «Et Сetera» представил спектакль «Циники» А. Мариенгофа, поставленный и сыгранный молодыми. Автор инсценировки Полина Бабушкина и режиссер Полина Золотовицкая.

Единственный театр, который привез в Петербург одну из последних своих премьер, был Театр им. Моссовета - «Фрёкен Жюли» Августа Стриндберга. Постановка Евгения Марчелли, который стал главным режиссером театра и начал со спектакля на Сцене под крышей. Это уже третье обращение режиссера к пьесе Стриндберга. Совсем молодым, он поставил замечательный спектакль «Фрёкен Жюли» в Тильзит-театре. По-моему, в Омске его постановка идет до сих пор. И вот третий вариант, который в корне отличается от двух предыдущих. Здесь творческий эксперимент с натуралистическим театром, который пропагандировал А. Стриндберг. Минимум декораций. Обычная кухня. Появляется повариха Кристина, в тяжелых сапогах, юбка толком не застегнута, чулки спущены. Включает печку, ставит сковороду, на которую бросает мясо. Шинкует овощи. В зал начинает проникать запах жареного мяса. Ужин готовится по-настоящему. Это дань натурализму Стриндберга. Свою работу Кристина делает молча. Заметно, что она раздражена. Это длится долго. Наконец, появляется молодой человек, лакей Жан. Он жаждет добраться до вкусного ужина. Моет голову под краном, Кристина помогает снять форму и надеть комбинезон, как малому ребенку. Они начинают ужинать. Угощают и одного зрителя из первого ряда. Появляется странная женщина с немыслимым кокошником на голове, с кроваво-красными губами, такими же ногтями. Она не входит, она влетает как фурия, недовольная. Это фрёкен Жюли, хозяйка дома. У этой женщины нет ничего общего с той несчастной девочкой фрёкен Жюли, которую мы хорошо знаем по десяткам спектаклей, в том числе и Евгения Марчелли. И становится ясно, пьеса Стринберга откроется нам с какой-то неизвестной стороны. Собственно, от текста пьесы осталось немного и персонажей всего трое. Две женщины и мужчина. Любовный треугольник? И начинается или продолжается сражение женщин за этого мужчину. Слово «любовь» как-то не подходит к тому, что происходит между этими людьми.

Евгений Марчелли выбрал для своего дебюта трех молодых актеров театра им. Моссовета: Лилия Волкова (фрёкен Жюли), Павел Усачев (Жан), Кристина Исайкина (Кристина). Они сумели сыграть этот необычный спектакль, понять, почувствовать, что хочет от них режиссер.

У этого спектакля есть свои подводные камни, которые сразу заметны: и ирония по отношению к феминизму, и намеки на разные современные течения, касательно отношений мужчин и женщин. Не обошлось здесь и без театра абсурда.

Очень важный для фестиваля блок посвящен театрам Ленинградской области. Я попросила представить их Алексея Пасуева. Он эти театры хорошо знает: «Театр на Васильевском - областной театр так же, как и Театр на Литейном. А в городах самой области пять театров. Живут они трудно. Необходимо прилагать массу усилий, чтобы найти своего зрителя, регулярно обновлять афишу и т.д. Но это профессиональные коллективы, которые заслуживают уважения. В этом фестивале участвовали в силу известных причин только два театра, Театр из Выборга «Святая крепость» и Театр «Апрель» из Лодейного Поля. Театр «Святая крепость» должен был показать на фестивале спектакль по пьесе А.Н. Островского «Правда - хорошо, а счастье лучше». Из-за болезни артистов пришлось его заменить, и привезли «Три сестры» А.П. Чехова. Это особенный спектакль для этого театра. Режиссер Юрий Лабецкий, создатель театра в Выборге, поставил пьесу Чехова под самый занавес 90-х. Какое-то время назад он создал вторую редакцию. В конце 90-х спектакль смотрелся весьма эффектно. Действие разворачивается на вокзале, с которого никто не может уехать. Постепенно все начинают обживать этот вокзал, располагаются на чемоданах, которые становятся столами, стульями, диванами. С тех пор нам показали множество вокзалов, но Ю. Лабецкий одним из первых пришел к этой идее. Теперь это тоже уже не новость, что каждое действие разворачивается в новой эпохе. Проходит сто лет от конца ХIХ века, начало, середина и конец ХХ века - четыре действия. В конце 90-х этот режиссерский прием смотрелся довольно смело. «Три сестры» для Выборгского театра, как «Чайка» для МХАТа. Спектакль живет, его любят и артисты, и зрители.

Театр «Апрель» из Лодейного Поля привез спектакль по пьесе А.Н. Островского «На всякого мудреца довольно простоты» под названием «Глумов. Восхождение в бездну». Поставил и оформил этот спектакль режиссер Вадим Романов. Постановка показалась интересной своей экономной выразительностью. Пространство сделано посредством ширм, они же зеркала. И герой попадает в лабиринт, он же - зазеркалье. Этот мир Вадим Романов решил как лабиринт, куда древнегреческий герой отправляется сражаться со всякими монстрами. Ими оказываются все персонажи, с которыми вступает в битву Глумов и пишет о них в своем язвительном дневнике. Прекрасные костюмы, благодаря которым становится все ясно о том или ином персонаже. Цветовая гамма, световое решение спектакля, все гармонично. По выразительным средствам встречается перебор, видно, что публику стараются веселить всеми возможными способами. Активно используется эротическая составляющая, всякие трюки, хохмы. Но при этом герой абсолютно современен. Глумов в исполнении артиста Дмитрия Гульнева, совершенно не красавец. Это такой лощеный чинуша, еще молодой, еще не нажравшийся, поджарый, как ящерка. Такой современный тип чиновника, который не имеет не только принципов, но даже не знает, что это такое. В финале Глумов, которому не сочувствуешь, этими монстрами прожеван и выплюнут, его пинают ногами и уносят со сцены. Его торжества в этом спектакле нет. Они, хохоча зачитывают друг другу отрывки из дневника Глумова. Для них забавно, что молодой человек решил их жизни поучить. Но он - свой, они его вернут, его карьера состоится».

Надо сказать, что актеры прекрасно справились с теми задачами, которые поставил перед ними режиссер. Людмила Каргина блестяще играет мать Глумова как комическую старуху, которая себе на уме. Мамаев (Андрей Мокеев), очаровательный колобок, обаятельный, улыбчивый, но человек честолюбивый и опасный. Его жена Клеопатра Львовна (Татьяна Мокеева) - провинциальная львица в немыслимо ярких нарядах с глубокими декольте или в боа из леопарда. Это ее сущность. Всем персонажам режиссер отказывает в искренности, все цинично и приземленно, за одним исключением. Вдруг Крутицкий и Мамаев заспорили о театре, один предпочитает классическую трагедию и сыплет цитатами, а другой отстаивает комедию и водевиль. В этом споре они абсолютно искренни. Это блестящий вставной номер. В роли Крутицкого молодой актер Алексей Байдаков. Всеми силами он играет возраст. Но он совсем не маразматик, он хитрец, он себе на уме. У артиста Дениса Моисеева получилась очень яркая эксцентричная фигура Городулина. В пьесе есть лирическая пара, Машенька, племянница Турусиной, и Курчаев (Ксения Максимова и Станислав Казаку). Но ни о какой любви речи нет, у каждого свой интерес. Ей надо вырваться из дома и как тетушка «грешить и каяться», ну а у него денежный интерес. Режиссер Вадим Романов весело расправился со всеми персонажами пьесы А.Н. Островского и напомнил о том, как неистребимы все эти пороки, дожившие до наших дней.

Отдельным блоком на фестивале могла бы быть «Русская классика». Спектакль по пьесе М. Горького «Васса» (Первый вариант) показал на фестивале знаменитый «Театр у Моста» из Перми под руководством Сергея Федотова. Я видела этот спектакль три года назад на Чеховском фестивале в Мелихово. Он тогда произвел на всех очень сильное впечатление, начиная с оформления. Было ощущение, что мы все находимся в этом красивом доме, с настоящими старинными дверьми, на первом плане гостиная и кабинет Вассы. Все настоящее, каждая мелочь. За стеклянной стеной шла своя жизнь. В красном углу иконостас. На стенах настоящие семейные фотографии. Сергей Федотов не только режиссер, но и сценограф. Полностью эту декорацию привезли в Петербург.

Сравнить два спектакля, которые были на фестивале, эти два семейства русское и американское в пьесе Э. Олби, было бы интересно. Наши нравы куда как жестче. Но и там и здесь семейство жутковатое. Васса (Марина Шилова), красивая женщина, подумать нельзя, что она готова на все, даже на преступление, чтобы сохранить в своих руках дом, дело, деньги. Я снова увидела прекрасных актеров: Андрея Воробьева в роли управляющего, Александра Шаманова в роли Прохора, брата Вассы, Ильназа Яруллина, младшего кособокого сына Вассы Павла и других мне хорошо знакомых актеров, но я их не узнавала. Что-то случилось, как будто из них выпустили воздух. Может, дорога была тяжелая. Правда, ко второму акту снова появилась энергия, и пошло все своим чередом. Сработала замечательно поставленная режиссером финальная сцена, где стоят у черного столба рядом три женщины в черном после похорон: Васса, ее дочь Анна, которая так вовремя вернулась домой, и Людмила, жена Павла, которую Васса очень полюбила. Режиссер напомнил нам о трех сестрах Чехова, но здесь они черные и ничего доброго не совершат.

Василия Макаровича Шукшина уже смело можно записывать в классики. Новосибирский театр «Красный факел» сделал зрителям настоящий подарок - спектакль по рассказам Шукшина «Чудные люди». Режиссер Константин Телегин, художник Николай Чернышев, хореограф Микаил Микаилов и шесть актеров - Александр Поляков, Анастасия Косенко, Елена Дриневская, Егор Овечкин, Андрей Яковлев, Алексей Межов - создатели доброго, веселого, конечно, не без грустинки, озорного спектакля по пяти рассказам В.М. Шукшина. Спектакль родился как экспериментальная актерская работа. Константин Телегин - один из ведущих актеров театра, попробовал себя в режиссуре и получилось. У каждого актера есть возможность себя показать: в одном рассказе - большая роль, в другом - небольшая, в третьем - роль рассказчика. На рассказчиков интересно смотреть: они переживают за все, что происходит на сцене. Сцена небольшая - дощатый настил да плетень, на котором висят всякие занятные вещи, будто их оставили шукшинские герои. Спектакль идет в бешеном ритме, энергетика сумасшедшая, тут и танцы, и песни. Уже в первом рассказе «Мой зять украл машину дров» сразу влюбил в себя зал Веня Зяблицкий (Алексей Межов) на которого теща написала донос, и дело дошло до суда, а потом и сама испугалась. Как же эту тещу сыграла Елена Дриневская! Актриса она очень талантливая. Алексей Межов, что бы ни играл, внимание к себе приковывает актерской природой, органикой, обаянием, пластичностью. Ему все по плечу: и комедийные роли, и лирические. В рассказе «Хмырь» у него удивительный танец-дуэт с любимой девушкой. В рассказе «Шире шаг, маэстро» в роли завскладом его узнать нельзя. Артист Андрей Яковлев, абсолютно разный в роли Прокурора в рассказе «Мой зять украл машину дров» и Сергей в рассказе «Сапожки». Все актеры получили возможность играть то, о чем даже мечтать не могли. У Егора Овечкина одна серьезная роль в рассказе «Беспалый», но во всех других рассказах он запоминается так же, как Александр Поляков. Прелестна во всех ролях Анастасия Косенко. А когда она в роли рассказчика, от нее просто глаз не оторвать, такая она живая, искренняя. Так получилось, что в афише фестиваля LOFT в этом году преобладали серьезные драматические спектакли. И «Чудные люди» новосибирцев как ясное солнышко осветили Петербург.

Есть такой неписанный фестивальный закон: насколько были хороши спектакли на открытии и закрытии, настолько успешным был фестиваль. Нашему фестивалю повезло. Он открывался спектаклями Камы Гинкаса, а завершался удивительным спектаклем, лауреатом премии «Золотая Маска», - «Мы, герои» Красноярского драматического театра им. А.С. Пушкина. Режиссер-постановщик и автор музыкального оформления Олег Рыбкин, художник-постановщик Александр Мохов, художник по костюмам Фагиля Сельская, художник по свету А. Зименко. Называю всю постановочную бригаду, потому что в успехе спектакля есть вклад каждого из них.

Автор пьесы «Мы, герои» известный французский драматург Жан-Люк Лагарс. Он написал пьесу смертельно больным. Это последняя его работа. Его вдохновили «Дневники» Ф. Кафки и собственный опыт организации бродячего театра. Именно о труппе бродячих артистов написана пьеса. Олег Рыбкин буквально влюбился и в автора, и в пьесу. Это тот редкий случай, когда режиссер заранее серьезно готовился к работе над спектаклем. По его просьбе Наталья Санникова сделала новый перевод. Пьеса и спектакль построены как отдельные дневниковые записи. Когда зрители входят в зал, они видят отгороженное узкое пространство сцены, напоминающее вагон, много чемоданов с лампочками, похожих на гримировальные столики. Внизу у сцены сидит оркестр. В этом спектакле музыка играет очень большую роль. Спектакль трагический, несмотря на то, что в нем много смешного, Олег Рыбкин взял за основу резкую музыку группы Rammstein, и оркестр прекрасно с ней справляется.

Спектакль начинается с того, что в импровизированную гримерку приходят актеры в очень ярких костюмах и гриме, видимо, они играли эстрадно-цирковое шоу. Они начинают снимать грим, костюмы, перекидываются какими-то фразами, на пустом месте возникают конфликты, споры о том, куда ехать дальше, каждый отстаивает свое место в труппе. Все они яркие индивидуальности, у всех свой характер. Эта труппа путешествует по Германии. 1938 год. В Европе война дышит всем в затылок. Что ждет эту труппу? Спектакль состоит из новелл, и каждому артисту дана возможность рассказать о себе, о своих проблемах, а после каждой новеллы звучит песня или зонг в стиле Бертольта Брехта. Те чувства, которые они не могли выразить в прямом общении друг с другом, есть в этих песнях. Артисты поют под оркестр и делают это очень профессионально и эмоционально. Сам подбор песен, в котором участвовали и музыкальный руководитель Е. Берестова, и О. Рыбкин, и сами артисты сделан с большим вкусом и со смыслом.

О каждом участнике этого спектакля хочется сказать слова восхищения. О чем не могу не сказать - о финальной сцене. Наконец, все споры окончены, все собрали свои чемоданы и тесно уселись в вагоне поезда, который везет их в пекло войны. Они об этом не знают, но мы, сидящие в зале, знаем, что все они погибнут в нацистских концлагерях. Это еврейская труппа. Они сидят напуганные, тесно прижавшись друг к другу, и звучит песня, которая звучала в середине спектакля, о прекрасной стране Юкали.

Юкали - страна, о которой мечтал каждый,

Юкали - там были изобретены краски,

Юкали - на ее границе осталась боль.

Ты - луч света в темноте,

Падающая звезда - Юкали.

...........................................

Юкали - земля наших желаний,

Юкали - счастье и блаженство,

Но это только мечта, а не реальность,

Не существует никакого Юкали.

Фотогалерея