Ракурс на детей / I Международный фестиваль детских камерных театров «Волшебный фонарик»
Выпуск №4-244/2021, Фестивали
На фестивальной карте России зажегся еще один фонарик. Точнее, «Волшебный фонарик». Так называется фестиваль, основанный Санкт-Петербургским детским драматическим театром «У Нарвских ворот». Художественный руководитель театра и фестиваля Валентина Лутц взяла курс на камерный формат, но сразу придала событию международный статус. В существующих на сегодняшний день условиях это выглядит авантюрно и смело. Но затея удалась.
Международный фестиваль детских камерных театров «Волшебный фонарик» представил самые разные театральные формы, которые режиссеры предлагают сегодня совсем юной аудитории. Драма, куклы, визуальный театр - именно в рамках небольшого и емкого марафона особенно сильно ощущаешь, как много существует способов рассказать детям о главном. Разная степень художественной состоятельности спектаклей-участников тоже помогает понять, какой разговор оказывается наиболее выразительным. Фестиваль предполагает соревновательность в традиционных номинациях. И на первый раз каждый театр получил поощрение за наиболее сильные стороны своих работ, что, конечно, не может не подбадривать к дальнейшему совершенствованию.
Одним из лучших спектаклей программы стала «Пекарня братьев Гримм» хозяев фестиваля. Постановка Марии Критской уже объездила не один фестиваль, и театр «У Нарвских ворот» по праву может ею гордиться. Вместе с работой Никиты Шмытько «Крошечка-Хаврошечка» в Филармонии Санкт-Петербурга для детей и молодежи спектакли обозначили разговор о традиционной сказке, которая становится поводом для режиссерского сочинения.
Полное название спектакля Марии Критской - «Пекарня братьев Гримм. Сказка о пряничном домике». Нетрудно догадаться, что в нем «спряталась» история о Гензель и Гретель, и гастрономический сеттинг повлиял на общее решение спектакля. Художник Елена Соколова создала на сцене уютную пекарню, которую сложно соотнести с каким-то определенным временем. Это условное и густо заставленное предметами пространство. Каждый из предметов, впрочем, в свое время сыграет в истории. Перед началом зрителей от пекарни отделяют пластиковые занавесы, имитирующие стеклянные витрины. За ними происходит долгая прелюдия знакомства с персонажами, пока не представляется возможность убрать занавес и уже целиком увидеть все секреты. Собственно, как игровое пространство постепенно раскрывается на неожиданную глубину, так и само действие бодро, но продолжительно набирает обороты.
Порой даже кажется, что весь спектакль и будет состоять из заразительных цирковых этюдов. Сначала паренек наводит уборку и шаловливо примеряет поварской колпак, который ему явно не по размеру и статусу. Повадками он очень похож на подмастерье. И потом мы узнаем, что Роман Сидоренко исполняет роль младшего брата. Затем в пекарню приходит следующий персонаж. Ему-то и принадлежит колпак. Максим Шабалин играет деловитого и основательного мастера, который не отвлекается на пустяки. И тем смешнее потом его плотная фактура и серьезные усы будут работать в комических мизансценах. А затем, как водится, является шеф. Старший брат, элегантный хипстер в бордовых штанах, из манерного красавца превращается в ураганного хозяина кухни. Павел Москалев резко перетягивает на себя внимание и для того, чтобы внимание распределилось и на других партнеров, уходит на некоторое время. Замечательно, что игра позволяет актерам солировать и в то же время держать виртуозную партнерскую связь. Жонгляж Ильи Полякова и пластика Юрия Хомутянского требуют от исполнителей предельно четкой работы, которой актеры добавляют драматической свободы и импровизации. По сцене летают домашняя утварь, тесто и булочки, братья подначивают друг друга, прекрасно понимая, что за их вроде бы тайной работой наблюдают восхищенные детские глаза.
И только во второй части возникает сказка. Ее рассказывает волшебный котел голосом Антона Хатеева (актер, сидя весь спектакль под столом, помогает воплощать разнообразные фокусы). Пока ворчливый и рассеянный котел повествует о Гензель и Гретель, братья Гримм разыгрывают сюжет в своеобразной клоунаде, подчиняясь магии этой истории. Здесь режиссер тоже сочинила множество уморительных эпизодов, которые производят сильное впечатление и снайперски выстреливают. Пекарню братьев Гримм создают молодые и ловкие мастера, но печением булочек и пряников не ограничивается их творческая работа. Получив заказ на сказку, они становятся пленниками волшебного котла. Здесь логика немного уступает власти сказочного абсурда и эксцентрики, чтобы вновь вернуться к житейской лирике. Ведь выполненный заказ позволяет младшему брату получить заветный поварской колпак, пройти ремесленную инициацию. А зритель становится свидетелем нарядного, озорного, блестяще исполненного представления.
У Никиты Шмытько в «Крошечке-Хаврошечке», увы, не получилось совместить ремесло и сказку. Если пряничный домик из истории братьев Гримм закономерно порождает вокруг себя кондитерский антураж, то история о благонравной сиротке по своему содержанию не связана с гончарным ремеслом. Спектакль распадается на зачин, где с детьми заводят речь о ремесле, и, собственно, разыгрывание сказки в жанре театра кукол. Зачин изобилует многими фактическими небрежностями, зато мир Крошечки-Хаврошечки сочинен художником Александрой Громовой зрелищно и изобретательно. Персонажи решены через глиняную посуду - чашки, бутылки, кувшины, обильно украшенные декоративными элементами, имитирующими роспись и придающими антропоморфность предметам. Особенно удались сводные сестры. Ложки, заменяющие головы, с разным набором глаз, одновременно смешны и устрашающи. В каждом объекте продумана механика их оживления, где совмещены естественная инерция и усложненные техники. Из утвари получаются игрушки в народном стиле. Кроме этого, авторы спектакля дополнили визуальную партитуру тенями, неожиданно вписанными в сценографию. Хаврошечка-тень томится на своем чердаке - вершине большого шкафа, где на полках хранится посуда-персонажи. А умершая мама является внутри коровы под трогательную колыбельную. В простоту планшетного ряда входит магия. Кроме того, кукольные персонажи поддержаны очень тонкой дуэтной игрой Александра Лозицкого и Анастасии Овсянниковой. Они не просто сказочники, а типажи. Улыбчивая и бойкая девушка контрастирует с меланхоличным, строгим мужчиной. Повествование не предполагает сложной драматургии, последовательность событий сказки давно известна. Но актеры нашли эмоциональный объем и убедительные нюансы, за что получили награду фестиваля как лучший ансамбль.
Приблизиться к народному театру попробовал и петербургский проект «Балагур» со спектаклем «Маланья - голова баранья». Притчу Н.С. Лескова трудно представить себе материалом для детской аудитории, хотя театры уже не раз обращались к этому произведению. Выходя к зрителям, создатели этого независимого проекта сделали акцент на теме присутствия детей в божьем мире и любви, побеждающей смерть. Андрей Балашов в пестрой праздничной рубахе взял на себя роль рассказчика, сохранив лесковский текст максимально и украсив его впечатляющей игрой на ложках. Деревянные ложки выбраны и основой для кукольных объектов, поддерживающих народную тему. В этом спектакле принципиально убрано балаганное шутовство и взят серьезный, мистериальный тон. Музыкальные отбивки, помогающие взбодриться там, где литературный сказ рискует стать монотонным, конечно, оживляют действие. Но все происходящее с трудом поддается театрализации. Тем более, что народный театр, составленный из ширмы на двух стойках, купленных в магазине, простеньких (но фактурных и визуально оправданных) объектов, поддерживают стилистику. Но сама композиция режиссера Александра Лебедева смонтирована из отдельных элементов. Это трогательная, актерски осознанная и драматически прожитая, но по форме довольно грубая стилизация.
Зато в спектакле Театра для детей и молодежи «Мастерская» из Самары шутовство и балагурство бьют через край. Режиссер Александр Мальцев нарядил героев «Детских секретов» в пестрые характерные костюмчики, разместил вокруг дворовой песочницы и заставил читать стихи Светланы Егоровой. Ералашная инсценировка этой относительно посредственной поэзии стала поводом для всевозможных этюдов и упражнений. Молодой и задорный актерский состав спектакля честно выполняет все задачи и оправдывает неловкие рифмы (а часто их отсутствие), чем вызывает благодарный зрительских отклик. В спектакле есть место для ребяческих причуд, ссор, открытий, дружбы - всего того, из чего состоит мир детства. И в ансамбле в каждом эпизоде есть моменты узнавания, попадания в типаж, качественной партнерской работы. Жаль, что ни материал, ни общая сценическая композиция как будто не доведены до конца. Взяв за идею детскую площадку, режиссер ограничился только принципом сборника, завершив игровую суматоху появлением карикатурного взрослого деда, разогнавшего ребятню по домам. Но поскольку спектакль рождался как студенческий, то и вопросов к нему, с одной стороны, меньше, а с другой, возникает главный - почему он не доведен до состояния полноценного репертуарного спектакля за время своего существования (премьера 2018 года)?
Еще один разговор с малышами на детские вопросы состоялся у театра «Желтый квадрат» из Екатеринбурга. Мария Чеснокова сочинила полностью авторский спектакль «Welcome baby», отталкиваясь от идеи цветового спектра. Автор заимствует модные приемы визуального театра, подчиняя их поэтической логике, изобретая для каждой цвета-темы оригинальное решение. Общим сценографическим символом выбран круг - это и арена, центр игрового пространства, и небесные объекты, и предметы окружающей среды. Наконец, в финале появляется проекция земного шара, завершая геометрический символический ряд. Работа с визуальными последовательностями не перегружена и выполнена с внушительными акцентами, позволяющими оценить зрелищность и содержательность находки. А проводником по миру образов выбраны два младенца. В белых ползунках и шапочках, они проходят очень быстрое развитие, учась ходить и разговаривать, открывая для себя материальную и художественно-игровую сторону окружающей действительности.
Мария Чеснокова выдерживает последовательность цветового спектра, оставляя логичный язык только за декорационно-оформительской стилистикой. В остальном цвета поддержаны и визуально, и вербально, и музыкально без каких-либо четких условий. Понятно, что, объяснив идею зрителям, режиссер дальше надеется на то, что создаваемый ею мир уже узнаваем, как знакомы названия цветов и предметов. Но в этом ощущается некий диссонанс. У персонажей не получается онтологического открытия, только простая иллюстративность. Художественно состоятельная, но вторичная по отношению к заданному действию.
В спектакле вещность, предметность среды соотносится не только с конкретным цветом (деревья - зеленые, апельсин - оранжевый, луна - желтая, кит - синий и т. д.), но и психологией. Малыши играют с предметами, сочиняют их (так из коробочек составляется автомобиль, почти марионетка). К этому сочинительству подключается взрослый. Маленькая роль Натальи Гараниной придает ритм сценической композиции, показывает руководящую роль взрослого в жизни ребенка. Но она не назидательна или ультимативна. Просто взрослый может выполнять такие действия, которые пока недоступны малышу. Например, готовить еду, или вести за собой в плавание по морю. Не все образы, придуманные Марией Чесноковой, требуют описания и вербальной интерпретации. Они воспринимаются на уровне художественного преображения действительности в масштабах осмысления ребенком и приводят к приятию вселенной как земного шара, наполненного разнообразными событиями и явлениями.
Два спектакля из Эстонии не просто подтвердили международный статус фестиваля, но и показали глубокие универсальные традиции театра кукол. Амела Вученович поставила в театре «Туулевески» свою версию «Красной Шапочки» на двух актрис. София Буланова и Любовь Богданова попеременно управляются с хрестоматийными персонажами и довольно объемным текстом. В духе сказочной деконструкции Бабушка сама избивает и прогоняет недалекого невоспитанного Волка, а девочка Катя в плаще с красным капюшоном получает урок ответственности за свою жизнь. Сказка морализаторская, с привычным юмором и лирикой. И главное внимание привлекают куклы Елены Угловской. Гармоничные скульптуры одеты в национальные костюмы и передают не столько характер, сколько общее умиротворенное настроение, красоту человеческого облика с чуть-чуть, сказочно, преувеличенными чертами лиц. А вот Волк очень условный, игрушечный. И хотя исполнительницы подробно оживляют куклу, имитируя даже с нетерпением виляющим хвостом, главный злодей получается не слишком выразительным.
Абсолютным фаворитом фестиваля стал спектакль Ирины Марьяпуу «Умка - белый медвежонок» в театре «Projekt». Это тоже передвижной спектакль, неприхотливый для сценических площадок, но блистательно сочиненный и исполненный самим режиссером и актрисой Софией Булановой.
Сюжет спектакля основан на сценарии и образах Юрия Яковлева, ставших основой для серии мультфильмов. Но, заимствуя культовую фабулу советского детства, Ирина Марьяпуу дополняет историю о дружбе белого медвежонка и мальчика-чукчи размышлениями о несправедливо устроенном мире взрослых. Недоверие, которое испытывают медведи и люди друг к другу, представлено охотой, за которой видна вековечная вражда, агрессия. Преодолеть закон охотника и жертвы могут дети. Эта тема решается не только пластически, в танце под современную фолк-музыку, но и с помощью тщательно продуманной сценографии, постоянно трансформирующейся в логике архаического ритуала. Чум становится горой, по которой катаются мальчик и медвежонок, а затем и звездным небом. Бубны со знаковыми рисунками - плавающими льдинами. Перечисление множества находок постановщика, в удивительной гармонии соединяющей рукотворный декоративно-прикладной этнографический мир и театральную технологичность, требует отдельного времени и текстового пространства. Далекий и неизвестный Север рождается на глазах у зрителей как песня или поэма, ритуальный пластический зачин и финал обрамляют бесхитростную и озорную сказку, придавая ей архетипическую глубину. Невозможно не отметить и виртуозную работу с куклами авторской конструкции. Это перчаточные персонажи, которые используются как планшетные объекты с завораживающей жизнеподобной подробностью. Маски медведя и человека позволяют играть масштабами, передать почти бессловесное общение, полное трогательности и узнаваемых семейных ситуаций.
Фестиваль, несмотря на свою камерность, оказался очень насыщенным по содержанию. Его жанровые контрасты, демонстрация поисков авторского режиссерского языка и сохранение базовых принципов построения спектакля для детей в едином марафоне позволяет судить о подлинной современности и актуальности предлагаемых постановщиками форм. Руководитель фестиваля Валентина Лутц заложила в концепцию представления о правдивости разговора с детской аудиторией. И этот разговор действительно состоялся.
Фотогалерея
