Наталия Мошина: "Свою везучесть не отрицаю" (Уфа)

Выпуск №9-249/2022, Гость редакции

Наталия Мошина: "Свою везучесть не отрицаю" (Уфа)

Побывать в Уфе и не встретиться с драматургом Наталией Мошиной -невозможно. Пьесы ее идут по всей стране, а самая известная - «Остров Рикоту» экранизирована. История успеха уфимского драматурга удивительна, свое появление на «Любимовке» она считает чудом. В личном общении Мошина - улыбчива и открыта. И все же эта непосредственность сродни верхушке айсберга...

- Вы сразу с пьес начали?

- Мама мои первые опусы встретила без восторга. Как-то показала ей страничку прозы, ожидая похвалы. А она спросила: что будет дальше? - и с тех пор я ей ничего своего не давала прочесть. И вообще, для того чтобы кому-то что-то показать - я созрела только в 29 лет. Написала пьесу «Треугольник». Решила, что этот текст вроде ничего получился - но что дальше? Откуда-то знала, что напрямую в театр пьесы отправлять бесполезно. Там самотек обычно не рассматривается. Я погуглила тему современной драматургии, попала на сайт «Новой драмы». И отправила по указанному электронному адресу свою пьесу. Спустя какое-то время мне пришло письмо от Александра Родионова: «Вы не против, если ваш «Треугольник» мы отправим на конкурс «Любимовки»?» Это было какое-то чудо. Так в 2004 году я впервые оказалась в Москве на фестивале. Познакомилась с Михаилом Юрьевичем Угаровым, Еленой Анатольевной Греминой, братьями Дурненковыми, Юрой Клавдиевым, Володей Зуевым, Сашей Архиповым, Митей Егоровым...

- И ушли с головой в драматургию. Кому-то подражали на первых порах - вольно или невольно?

- Нет. Видимо, потому что попала на «Любимовку» в довольно солидном возрасте. Писать про жизнь дворян и помещиков, обчитавшись Чехова и Островского, - все это осталось в золотом детстве. Так что эпигонства после Москвы я избежала. Читала пьесы и думала: как классно написано - но я напишу про другое и по-своему. Хотя у меня тогда было очень смутное представление о современной драматургии. Знакомство с ней заканчивалось на Беккете и Стоппарде, Арбузове и Володине (улыбается). А тут на площадке «Любимовки» - всякого рода физиологические подробности, ненормативная лексика... Отторжения у меня не было. Я старалась принять и понять новое.

- Про многие пьесы «новой драмы» можно сказать: «Я полагаю, мат здесь неуместен». А вы как думаете?

- В пьесах, как в жизни. Бывает, человек матерится через слово - но это так забавно, так обаятельно! Ты просто смеешься и мата не замечаешь. А кто-то ругается - и это не вызывает ничего другого, кроме отторжения. Так и в пьесах - бывает, мат так искусно вплетен в текст, что взгляд спокойно по нему скользит. А иногда видно, как автор говорит сам себе: а давай-ка я тут врежу по матушке... То есть пьеса - сделана, приемы видны.

В моей пьесе «Жара» про молодых радикалов много экспрессии. Я начала писать ее без нецензурщины. Когда прочла в сцене захвата заложников выражение «черт побери», то поняла, что это не по правде. В итоге в «Жаре» много мата. Но он появляется в крайних случаях. Эту пьесу поставили в московском театре «Практика» и пермском «Сцена-Молот» - без купюр.

- Бывало, что переписывали полпьесы?

- Нет. Хотя сегодня мне понятно, что некоторые тексты имеет смысл существенно переработать. Года три назад сделала серьезную редактуру пьесы 2011 года «К звездам» - с подачи режиссера, которая очень хотела ее поставить. Она предложила внести некоторые изменения - и я с ней согласилась.

- То есть вы покладистый автор?

- Ну, это зависит от обстоятельств. Вот Митя Егоров, питерский режиссер, в свое время ставил мой «Остров Рикоту» на Сахалине, в Чехов-центре. Он позвонил и попросил изменить финал, расширить диалог, чтобы стала понятней вся история. И я снова сказала «да», хотя пьеса уже была опубликована.

- А как долго вы работаете над текстом?

- Сначала возникает идея пьесы. Потом ты ее долго-долго обдумываешь. Не все идеи превращаются в пьесы. Сочиняю историю месяц, два, три - записывая какие-то реплики персонажей. Когда сюжет полностью готов, садишься и работаешь очень быстро: дня 3-4, неделю максимум. Потом пьесу нужно отложить на месяц, а лучше - на два. Ну, и смотришь после свежим взглядом, начинаешь править.

- А финал новой пьесы вам известен заранее или бывает, что он рождается в муках?

- Обычно мне понятна кульминационная сцена. У меня такого не было, чтобы персонаж меня повел за собой и куда-то там увел! И внезапно обнаружилось, что пьеса закончилась совсем не так, как было задумано!

- Вы написали сценарий для фильма «Потерянный остров». Он очень сильно отличается от вашей пьесы «Остров Рикоту». Как так вышло?

- Мы очень активно работали в тандеме с режиссером Денисом Силяковым - год без малого. Я даже настаивала, чтобы он был указан соавтором - он внес огромное количество творческих предложений. Вообще, Денис - героический человек. Снял фильм за свои деньги, организовав экспедицию на Сахалин!

Эта история началась с того, что в 2015 году режиссер Виктория Доценко поставила «Остров Рикоту» в Центральном Доме актера в Москве. К слову, спектакль идет до сих пор, ездит по фестивалям. И однажды его увидел Денис. Его поразила история, рассказанная в пьесе. А он заканчивал Высшие курсы режиссеров и сценаристов у Валерия Ахадова и нужно было что-то снять в качестве дипломной работы. Силяков связался со мной через соцсети, потом приезжал в Уфу на встречу. А сценарий уже писали удаленно. Главная тема пьесы - «попали ноги в пилораму», есть такая старая шутка. Человек оказывается в такой ситуации, когда не может сделать ничего для того, чтобы из нее выбраться.

Отснятый материал не смотрела, прилетела в Москву сразу на премьеру. Конечно, масштаб проделанной работы не может не вызывать уважения. Единственная боль моя сердечная - от мистики в фильме не осталось и следа. Но такова режиссерская трактовка: главной стала лирическая тема, отношения между приезжим журналистом и молодой островитянкой.

- Хлесткая фраза есть в вашей пьесе «Остров Рикоту»: «Какая Москва? Нет ее». Точнейшая формулировка неприятия провинцией столицы! Как и когда она возникла?

- Я имела в виду не столько неприятие провинцией столицы, сколько некое чувство отчуждения, которое, возможно, есть у некоторых дальних регионов России по отношению к так называемому центру. То есть для жителей Дальнего Востока, например, какие-нибудь Китай и Япония могут казаться реальнее, чем Москва, потому что эти страны чисто географически несравнимо ближе к ним, чем столица России. «Остров Рикоту» был написал уже очень давно, в 2007 году, тогда эта тема казалась мне актуальной.

- В «Острове Рикоту» москвич переехал на пмж на Сахалин. А вы бы куда хотели уехать? Были идеи на тему дауншифтинга? Или Уфа для вас лучшее место на Земле?

- Будь моя воля, я бы, пожалуй, переехала на южный берег Крыма. Конкретно - в Гурзуф. Иногда представляю себе домик на берегу моря, выходишь на крыльцо - и перед глазами розы, розы, розы, абрикосы, виноград... Ну, а пока выписала себе множество семян разных цветов - засажу весной весь дачный участок. Прошлым летом после очень долгого перерыва ездили с младшей сестрой Татьяной в Гурзуф отдыхать на неделю - абсолютно райское место.

- Как возник замысел пьесы «Розовое платье с зеленым пояском», поставленной в прошлом году во МХАТе имени М. Горького?

- Это было внезапно. Я пылесосила в квартире. И вдруг пришла идея написать монолог Наташи, героини чеховских «Трех сестер». Сразу подумала, что его наверняка давно уже кто-то сочинил, потому что идея рассказать о событиях с точки зрения Наташи показалась мне очень очевидной. Погуглила - ничего подобного. И я принялась за работу. Сочиняла пьесу очень долго. В кино есть такое понятие - заклепочник. Это тот, кто при виде танка на съемочной площадке кричит, что заклепки на люке - неправильные! Для меня тоже крайне важно соответствие деталям исторической эпохе. Я изучила историю создания «Трех сестер». Оказалось, прототипами Прозоровых могли быть учительницы-подвижницы из Перми. И я погрузилась в историю Перми начала ХХ века - как звали городского голову, губернатора, кто приезжал туда на гастроли, как называлась главная гимназия и так далее.

- Все три золовки Наташи представлены у вас весьма нелицеприятно...

- Это с точки зрения Наташи, практичной женщины, прочно стоящей на земле, мечтающей о простом женском счастье - семье, детях, доме. А грезы родни о светлом будущем России ей непонятны. В итоге Наташа осталась у разбитого корыта и работает в 50 лет уборщицей - для меня тут все логично. А что она еще умеет делать? Наташа с моей точки зрения - не охотница за богатством. Поэтому она никого не окрутила и ни в какой Париж не сбежала.

- Как случилось, что ваша пьеса «Розовое платье с зеленым пояском» оказалась принята к постановке во МХАТе имени Горького в 2021 году?

- Без малого три года назад, в 2019 году там на малой сцене поставили мою старую пьесу «К звездам» (спектакль «Звездная пыль», режиссер Грета Шушчевичуте), после чего Эдуард Бояков попросил мои новые пьесы. Среди них было и «Розовое платье».

- У вас 12 пьес. Не планируете собрать их под одну обложку?

- Этот проект был очень близок к реализации - в Уфе в 2016 году. Но, в силу разных обстоятельств, тот сборник не вышел. И теперь я понимаю, что это было к лучшему. Потому что в него попали бы только ранние мои пьесы. А мне кажется, что лучшие пьесы я написала как раз после 2016 года. У меня тогда случился долгий перерыв, не писала пьес пять лет, даже идей никаких в голове не рождалось. Просто литератору не надо работать копирайтером, а я как раз им и работала. И обилие текстов по работе не оставляло в голове места для новых пьес. Поэтому 6 лет назад я уволилась. Если бы тогда не решилась, так и наверное, работала копирайтером... Но ведь мы живем один-единственный раз.

- Есть другая формулировка на этот счет: лучше сделать и пожалеть, чем не сделать и пожалеть...

- А еще лучше - сделать что-то и потом никогда не жалеть об этом!

- Вас как драматурга интересует ультра-современность?

- Николай Халезин на одной из сценарных онлайн-конференций рассказывал, как устроен театр в Англии. Там торжествует принцип «Утром в газете - вечером в куплете». Все значимые события переносятся на сцену - через два месяца буквально! И эта новая пьеса на злободневную тему может идти совсем недолго, но творческое осмысление происходящего в мире - произошло. И об этом сказано со сцены. Большинство российских театров к этому не готово. Видимо, я нахожусь под гнетом «великой русской литературы». Есть страх, что моя позиция по какому-то актуальному вопросу возобладает над художественным, и получится агитбригадный текст. Нужна дистанция - и временная в том числе.

- Не обидно, что вас не печатают и не ставят в родном городе?

- Знаю большое количество современных драматургов разного возраста, очень талантливых - и среди них довольно мало тех, у кого есть постановки в их родных городах. Хотя их пьесы могут идти по всей стране. Я к отсутствию интереса уфимских театров отношусь спокойно. Уж лучше так, чем вот эдак: «Пьеса, конечно, дерьмовая, но написала уфимка, так что надо ставить». Я против каких-либо разнарядок и принуждений. Мечтаю о том, что какой-нибудь режиссер загорится и возьмет в работу мою пьесу. Режиссерская инициатива - вот что главное.

В Уфе у меня была единственная постановка, в 2012 году - тогда Михаил Исакович Рабинович поставил в Русдраме «К звездам».

- Вы эксперт Уфимского центра драматургии и режиссуры - чем занимаетесь?

- ЦДР существует с 2014 года, чему я очень рада. Там, скажу без ложной скромности, собрались настоящие подвижники, великие люди. Жаль, Алия Яхина, первый директор центра, переехала в Москву. Сейчас Центром руководит Полина Шабаева, прекрасная актриса. Центр регулярно проводит читки, фестивали, семинары драматургов. Так что в Башкирии очень активно растят новых интересных драматургов. К примеру, Ангиза Ишбулдина возглавляет детский семинар «Драмквадратик». Я вела молодежный семинар «Большая пьеса», мы довели до ума две прекрасные пьесы, Антона Бескоровайного и Леры Ворониной.

- Сейчас выходит немало прозы про 30-е годы ХХ века - Яхина, Быков, Терехов, Прилепин. А вот про Великую Отечественную - ничего нет.

- И 90-е до сих пор не слишком осмыслены в нашей культуре. Можно назвать на вскидку разве что «Ненастье» Иванова. И прекрасную пьесу Виктории Костюкевич «Рашен Лалабай» - помню дивную читку на финале «Ремарки» в 2018 году, проходившем тогда в Уфе. 90-е для прозаиков и драматургов - словно русский макабр: «Ой, лучше не смотри туда - там слишком темно! Не заглядывай в эту бездну, иначе она заглянет в тебя!»

- Принято считать, что психологи знают людей, а литераторы - жизнь. Выходит, вы, как дипломированный психолог и успешный драматург, знаете про нашу планету очень много?

- Ну, как психолог, я никогда не сравнюсь с Достоевским! И со Львом Толстым (улыбается). Даже так скажу: психологическое образование мне как драматургу периодически мешает.

- Что посоветуете начинающим драматургам?

- На наших семинарах в ЦДР я постоянно говорю: «Ребята, читайте как можно больше! И прозы, и пьес. Классических и современных. Например, на сайте «Любимовки» выкладываются все тексты, вышедшие в финал фестиваля. Знакомиться с ними необходимо - будьте в контексте современной драматургии. Напишете пьесу - посылайте ее на все конкурсы. И где-то вам непременно улыбнется удача».

- Погодите, можно прочесть сто прекрасных чужих пьес и не суметь написать ни одной своей! Разве не так?

- Люфт между чтением и созданием текста действительно существует. Но по-настоящему талантливый человек, хороший писатель его легко преодолевает.

- Что для вас значит писательское счастье - ежедневное вдохновение или любовь миллионов?

- На мой взгляд, оно не измеряется ни тем, ни другим. Ежедневного вдохновения не бывает ни у кого. Писательское счастье - в способности оказаться в нужное время в нужном месте с нужными людьми.

- Чтобы - что?

- Чтобы твою попытку самореализации заметили.

- Кому-то просто хочется денег...

- Так оно идет в связке со всем этим! Деньги - это не плохо. Пусть у хорошего писателя будет много денег, а почему нет? Сейчас далеко не все серьезные прозаики имеют возможность хорошо зарабатывать, жить своим трудом. И это неправильно. Энтони Берджесс вот написал 60 лет назад роман «Заводной апельсин» - и эта книга его кормила всю оставшуюся жизнь. Мечтаю о том, чтобы у нас наступили такие времена.

- Драматург - тот, кто пишет пьесы или кого ставят?

- Драматург просто пишет. Профессиональный драматург - тот, чьи пьесы ставят. Получать за свой труд деньги - это нормально.

- Лет 20 назад на театре был очень распространен вербатим. Сейчас этот тренд иссяк - как вы думаете, почему?

- Мне кажется, «был очень распространен» - это некоторое преувеличение. В начале нулевых некоторые столичные драматурги действительно активно работали в этой технике - тогда толчком, на мой взгляд, послужили драматургические семинары лондонского театра Royal Court, проходившие в Москве, и создание Театра.doc. Сейчас вербатим-пьесы иногда тоже появляются - например, уфимский ЦДР несколько лет назад организовал для местных драматургов экспедицию в районы башкирского Зауралья, по итогам которой был создан вербатим-спектакль «Хорошо живем». То есть как техника вербатим вполне жив. А то, что не очень распространен... ну, тут можно строить разные предположения. Возможно, потому что создавать вербатим-пьесу крайне непросто, это гигантская работа, на мой взгляд.

- Знакомый литератор заново перевел мольеровского «Тартюфа» - вроде как переводы этой легендарной пьесы за сто лет устарели. А вы что думаете о том, что пришла пора сделать героев классических пьес ближе к современному зрителю?

- Вопрос, конечно, интересный... Помните фильм «Ромео и Джульетта» с Ди Каприо, снятый в середине 90-х? Там звучит язык Шекспира. А все реалии вокруг героев были современными. И шекспировский текст, очень музыкальный, этому никак не мешал. Возможно, сегодня можно было бы сделать точечные замены - внести новые фразеологизмы, каламбуры, сравнения - но не переписывать классику от и до.

- В спектакле Тимофея Кулябина «Иванов» в Театре Наций места действия перенесены в наши дни - офис, коттеджный поселок. Понятно, что осовременивание классики началось задолго до Кулябина. Интересно узнать, как вы относитесь к этому устойчивому театральному тренду?

- Он не только театральный, потому что и в кино многие классические истории уже помещали в наши дни - и «Гамлета», и «Ромео и Джульетту», и «Сирано де Бержерака»... Если это хорошо сделано - почему нет? Действительность иногда позволяет взглянуть на классические произведения новым взглядом, понять их актуальность. «Стряхнуть пыль», образно говоря.

- В одном из интервью вы сказали, что ваши любимые драматурги - Чехов и Вампилов. Автор «Вишневого сада» определил, что эта пьеса - комедия. А вам она тоже кажется смешной?

- На самом деле, понятие «любимый драматург» - весьма условное для меня, потому что мне нравятся пьесы очень разных авторов. Хотя, разумеется, люблю и Чехова с Вампиловым. Что касается комедии «Вишневый сад», то и «Чайку» Чехов назвал комедией, и «Три сестры», по словам Станиславского, называл веселой комедией и даже водевилем. Мне кажется, даже современники не всегда могли найти ключик к пониманию чеховских пьес, хотя жили с ним в одних, так сказать, социокультурных условиях. А нам это сделать еще сложнее. Вот и я не уверена, что понимаю чеховский юмор в тех его пьесах, которые он называл комедиями.

- За что любите вампиловские пьесы? Ваше мнение о советских фильмах «Старший сын» и «Отпуск в сентябре»?

- Совершенно прекрасные фильмы с выдающимися актерскими ансамблями. Что касается пьес Вампилова, то всегда сложно сказать, за что любишь, потому что это же всё на уровне зачастую очень трудноформулируемых чувств, эмоций. И когда начинаешь это в слова облекать - получается как-то плоско, не по-настоящему, что ли. Любишь, и всё.

- Вопрос на тему любви. Вы везучая: на «Любимовку» попали с первого раза, в журнале «Современная драматургия» опубликовали 11 из 12 пьес, куча постановок в Москве, снят полный метр по вашей пьесе... А все началось, видимо, с того, что вы родились в День святого Валентина! Поди, подарков 14 февраля получаете в два раза больше?

- Насчет двойного объема подарков - этим похвастаться не могу. А свою везучесть отрицать не буду, тут мне грех жаловаться.

- Скоро ли ждать вашу 13-ю пьесу? О чем она будет?

- Надеюсь, скоро. Это будет лирическая комедия про встречу людей из разных эпох.

 

Фото из личного архива Н. Мошиной

Фотогалерея