Откровенный разговор /Альметьевский татарский государственный драматический театр и Мирнинский театр Республики Саха (Якутия)

Выпуск №8-258/2023, Гости Москвы

В Театре Наций в середине марта прошли показы спектаклей Альметьевского татарского государственного драматического театра и Мирнинского театра Республики Саха (Якутия). На XIX Фестивале малых городов России, состоявшемся в 2022 году в Нижнем Тагиле, постановки «Жил Артыннан» («Бегущий за ветром») и «Озор» признаны победителями в номинациях «Лучший спектакль большой формы» и «Лучший спектакль малой формы». Эти работы, созданные на основе современной и классической литературы и решенные в разной театральной эстетике, вовлекают зрителя в серьезный, хоть и очень трудный разговор о сохранении человеческого достоинства и обретении внутренней свободы - тех незыблемых законов, на которых все еще держится наш мир.

Вернуться к себе

«Бегущего за ветром» в Альметьевском татарском государственном драматическом театре поставил Камиль Тукаев, обратившись к одноименному роману современного англоязычного афганского писателя Халеда Хоссейни. Точнее, к его сценической адаптации, созданной американским драматургом и режиссером Мэттью Спенглером. В центре сюжета жизнь двух кабульских мальчишек из 1970-х, чьи судьбы разрушили не столько политические события в Афганистане, сколько глубокая личная драма. Это спектакль-воспоминание, спектакль-рефлексия, потому что главный герой Амир (Динар Хуснутдинов), бывший иммигрант, а теперь успешный американский писатель, мысленно возвращается к событиям 27-летней давности, чтобы заново пережить счастливые и горькие моменты и, быть может, освободиться от прошлого, которое все время настигает, причиняя боль.

Несмотря на то, что Амир (Эльмир Нургалиев исполняет роль этого героя в молодости) и Хасан (Айрат Мифтахов) из разных социальных слоев - хозяин и слуга - с самого рождения их связывают почти братские узы. Оба рано потеряли матерей, у них была одна кормилица, общие игры, любовь к вестернам и даже заветное гранатовое дерево с вырезанными на стволе их инициалами. Хасан за товарища отдаст жизнь, и Амир это знает, но глубокий внутренний разлад мешает хотя бы раз открыто назвать его другом. Здесь и детская ревность, ведь отец Амира Баба (Эдуард Латыпов) относится к Хасану с большой нежностью, а собственного сына едва замечает, укоряет в неумении самостоятельно справляться с трудностями, в частности, противостоять агрессии предводителя местных подростков Асефа (Раушан Мухаметзянов), потому что опасается физической расправы. Маленькому Хасану тоже страшно, но он всегда защищает Амира, и в этом отнюдь не рабское отношение к хозяину, а настоящее мужество и беззаветная дружба.

В лаконичном сценографическом решении выделяется лишь большая стена на заднике, на которую проецируются то выжженная каменистая земля Афганистана, то глиняная стена дома. Там в единственном окне появится взрослый Амир, чтобы посмотреть на минувшее с высоты прожитых лет, зафиксировать малейшие детали, укрупнить события.

Вот эти двое мальчуганов провозгласили себя султанами Кабула, и мир кажется им прекрасным и дружелюбным. Укрывшись на своем дереве, Амир читает вслух Хасану, поскольку тот не умеет, а однажды откроет заветную тайну: он мечтает быть писателем. И Хасан, главный слушатель первого сочинения друга, ни на секунду не усомнится в его литературном даре. Яркой вспышкой станет турнир по запуску воздушных змеев - в какой-то миг они заполнят пространство сцены, взлетят под колосники. Напряженный ритм соревнования позволит ощутить, что эта давняя традиция не только большой праздник, но и жестокая борьба за первенство, когда нужно поразить соперников и удержать леску со змеем изрезанными в кровь руками. Хасан всем сердцем верит в победу друга и словно удваивает его силы. Когда Амир выиграет в жесткой схватке и, быть может, впервые получит искреннее одобрение отца, Хасан обмотает руку товарища красной лентой, словно предвещая будущую трагедию. Потому что совсем скоро прольется его собственная кровь...

В романе Халеда Хоссейни много места отведено политическим событиям, которые в итоге привели Афганистан к катастрофе, но автор сценической версии и режиссер сосредоточивают главное внимание на невидимой брани добра и зла. Здесь противостояние афганских народов - пуштунов и хазарейцев, непримиримость вероисповедания - суннитов и шиитов. В спектакле рамки этого повествования гораздо шире. Садист Асеф несет в себе леденящий душу образ нацизма (неслучайно в романе этот персонаж дарит на день рождения Амиру книгу с биографией Гитлера), поэтому «плосконосый грязный» хазареец Хасан для него недочеловек, над ним можно совершить самое страшное насилие.

Асеф становится той неукротимой темной силой, которая навсегда лишила двух мальчиков детства. Хасан защищал честь Амира до последнего, а тот мог вступиться и помешать расправе, но испугался и убежал. Режиссер выстраивает несколько общих сцен с молодым и взрослым главными героями, они двигаются синхронно и одновременно переживают давние события. С одной лишь разницей: сегодня повзрослевший и многое переживший Амир поступил бы совсем иначе, не струсил. Однако прошлого не изменить, но возможно искупить вину, и судьба дает этот шанс в лице сына Хасана - Сохраба (его тоже играет Айрат Мифтахов). Главному герою предстоит вернуться на родину в Афганистан, пройти через труднейшие испытания, вырвать мальчика из рабства и попытаться вернуть ему украденную и поруганную жизнь. Амиру понадобится немало сил и терпения, чтобы потерявший родителей Сохраб снова научился улыбаться. Он спасает его, прежде всего, для своего самого близкого друга Хасана, которого, пусть и запоздало, назовет братом. Когда это произойдет, разойдутся тучи, в небе вновь закружатся разноцветные воздушные змеи, и полет их будет прекрасен.

Стать свободным

Пьесу для спектакля «Озор» Мирнинского театра Республики Саха (Якутия) написала Екатерина Августеняк на основе рассказа Д.Н. Мамина-Сибиряка «Озорник». Режиссер Елизавета Бондарь (она же автор сценографии) поставила социальную мистерию, соединив элементы площадного театра и вербатима. Работа над «Озором» стала своего рода творческой лабораторией, во время которой режиссер и актеры обсуждали вместе с жителями Мирного полный драматизма сюжет Мамина-Сибиряка, пытаясь объяснить поступки его героев, найти параллели с современностью. Искренние и эмоциональные комментарии из специально созданного телеграм-чата прозвучали в финале спектакля и словно стерли понятие давно ушедшего времени, хотя рассказ написан в 1896 году. Оказалось, что история непутевого мужика Спирьки, ставшего жертвой навета, его необъяснимая любовь к Дуне не только глубоко трогает и заставляет сопереживать, но и проецируется на сегодняшний день. Участвующие в эксперименте люди убеждены: проблема подавления личности, зависимость от общественного мнения все так же актуальны и остры.

Единственная декорация спектакля - приподнятое над сценой темное полотно из грубо сшитых лоскутов, напоминающее старый залатанный армяк или растрескавшуюся землю. Нужда гонит переселенцев из Рязанской губернии в Сибирь, но здешние места для них незнакомы и опасны. Кажется, сквозь безжизненную почву не пробиться молодому побегу, так же, как никому не вырваться из тисков косных традиций, которые лишают человека права на выбор. В сгорбленных фигурах крестьян, в их скованной, почти кукольной пластике слепая покорность судьбе. Особенно выразительны напряженные, не разгибающиеся руки. И как тут не вспомнить строки о русском мужике в очерке А.П. Чехова «Из Сибири», написанного всего за несколько лет до выхода в свет рассказа «Озорник»: «Девять месяцев он не снимает рукавиц и не распрямляет пальцев; то мороз в сорок градусов, то луга за двадцать верст затопило, а придет короткое лето - спина болит от работы и тянутся жилы».

Тяжелый без отдыха труд очерствляет душу, лишает человека живых эмоций, заставляет двигаться в однажды установленном ритме, и так проходят «сотни и тысячи деревенских дней». В этой среде жестокое отношение к ближнему, и особенно к женщине, давно стало нормой, а «семейное зверство», как пишет Мамин-Сибиряк, считалось «самым заурядным проявлением родительской и мужниной власти». Только Дуня (Мария Заманкова), вышедшая замуж круглой сиротой и попавшая в «строгую, настоящую» семью, еще не утратила способность сострадать, и она единственная не осудит, а пожалеет вдовца и пьяницу Спирьку, давно забросившего свое хозяйство и ставшего объектом всеобщего отторжения.

Но вот что поражает: на фоне беспощадного деда Антона (Владимир Заманков), лютой Свекрови (Елена Сафронова), бесхребетного мужа Дуни Степана (Антон Бебин), лицемерной Юродивой (Ольга Сидорова) герой Михаила Гончарова кажется единственным человеком с живой душой. Несколько лет назад Спирька схоронил жену и, кажется, на этом его жизнь тоже остановилась. Что-то подсказывает, что их отношения строились не на раболепном подчинении, а на сердечной привязанности. Жители Расстани укоряют нерадивого с их точки зрения мужика заброшенным и разоренным хозяйством, а тот не видит смысла продолжать пахать землю, собирать урожай, участвовать в деревенской суете. Временами он испытывает острое неприятие этого «правильного» и «строгого» мира и выкидывает какую-нибудь шутку. Дурацкую, но не злую. Чтобы избавиться от тоски, иногда Спирька уезжает к кочевникам башкирам, вдыхает дым их вольных костров и, кажется, ненадолго забывается. Неожиданная любовь к Дуне для него самого непонятна и необъяснима, да и слова такого он не знает. Только вдруг начинает слышать, как ласково шумят березы, замечает золотые пятна солнечных бликов на земле...

Конечно же, у этой истории не может быть счастливого конца. Случайная и абсолютно невинная встреча Спирьки и Дуни в лесу, оброненный молодой бабой красный платок, который деревенский мужик засунет за пазуху как великую драгоценность, повлекут за собой неотвратимые последствия. Семейные жестоко накажут Дуню, устроят самосуд над Спирькой, а потом припишут ему еще и украденных неизвестно кем коней. Крестьянский мир шуток не понимает. Непутевый озорник найдет настоящих воров - для него теперь это дело чести, но расплатится собственной жизнью. И так выйдет, что в последние минуты придет Дуня и вдруг признается, что думает все время только о нем, а мужа никогда не любила. «Духу у них нет», - скажет она обо всех деревенских мужиках, отправивших Спирьку, по сути, на верную погибель. Так неумело, но точно женщина выразит восхищение мужеством этого легкомысленного человека, который и на смертном одре не даст слабины. И робко попросит Спиридона Савельича перекрестить первенца, чтобы «он тоже не боялся».

Фото предоставлены Театром Наций

Фотогалерея