Эхо триумфа/Проект "Видение танца. К 100-летию "Русских балетов" С.П.Дягилева в Париже"

Выпуск №4-124/2009, Выставка

Крупный международный проект «Видение танца. К 100-летию «Русских балетов» С.П.Дягилева в Париже», организованный совместно Новым национальным музеем Княжества Монако и фондом «Екатерина» при участии Музея театрального и музыкального искусства (Санкт-Петербург), вошел в те двадцать экспозиций, которыми в Европе, США и Австралии отмечается юбилей «Русских балетов». Напомним: Русский балет Дягилева, или Ballets russes, – балетная компания, основанная Сергеем Дягилевым и выросшая из «Русских сезонов» 1909 года, работала на протяжении двадцати сезонов, до самой смерти Дягилева (1929), и пользовалась большим успехом за рубежом, особенно во Франции и Великобритании.

Летом в залах Villa Sauber – Нового Национального музея Монако разместилась экспозиция «Удиви меня! Сергей Дягилев и Русские балетные сезоны» (в Монте-Карло с 1911 года размещалась штаб-квартира дягилевской антрепризы). Именно здесь теперь хранится внушительная часть разрозненной по всему миру дягилевской коллекции. Экспозиция воссоздавала (по хронологическому принципу) спектакли, представленные соответствующими эскизами, макетом, фотографиями, костюмами, демонстрируя этапы художественного пути Дягилева. В конце октября большая часть экспонатов из Монако была привезена в Москву, существенно расширена материалами из российских фондов и сейчас открыта в залах Государственной Третьяковской галереи на Крымском валу.

Сергей Павлович Дягилев, уникальная личность, «гениальный антрепренер» (как назвал его А.Луначарский), энергичный импресарио, известный в России как серьезный знаток мировой культуры, автор работ по истории русской живописи, один из организаторов художественного объединения «Мир искусства», редактор журналов «Мир искусства» и «Ежегодник императорских театров», организатор крупных художественных выставок, театральный деятель.

Еще до триумфа в Париже Дягилев успел организовать в Европе не одну выставку работ русских художников, представителей нового направления, которое позже назовут искусством Серебряного века. Эти произведения Дягилев взял для своего первого зарубежного проекта – ретроспективной выставки русского искусства в парижском Осеннем салоне 1906 года, который проходил в «Гран Пале», наша экспозиция заняла там двенадцать залов. В 1907 году Сергей Павлович устроил сезон «Исторических русских концертов», в которых совместно с артистами и хором Большого театра выступили Н.Римский-Корсаков, С.Рахманинов, А.Глазунов, Ф.Шаляпин. Через год, 19 мая 1908 года, во французской столице состоялась парижская премьера оперы Модеста Мусоргского «Борис Годунов». Эта постановка стала прологом крупных эстетических событий. Впоследствии подшучивали, что за Дягилевым «вечно следовали восемь вагонов декораций и три тысячи костюмов».

Заметим, в 1899 году поступив на службу в Дирекцию императорских театров России, Дягилев при содействии князя Сергея Волконского (Директора императорских театров) и своих друзей А.Бенуа, Л.Бакста, К.Коровина и Е.Лансере пытался еще в 1901 году поставить в Мариинском театре балет Делиба «Сильвия» как реформаторский спектакль. Неосуществленная постановка обернулась скандалом, и Дягилев был уволен «за подрыв академических традиций». Так что «прожектор» идей Дягилева освещал новые пути в балете намного раньше его парижских «сезонов».

В апреле 1909 года труппа Дягилева прибыла в Париж. Началась подготовка зарезервированного для сезонов Theatre du Chatelet: увеличена сцена, на месте партера устроены ложи, обновлен интерьер. Шли репетиции пяти балетов. 19 мая зрителю были представлены «Павильон Армиды», «Половецкие пляски» и «Пир», а 2 июня — «Сильфиды» и «Клеопатра». Балетный сезон обернулся настоящим триумфом.

Отныне с этой даты культурологи ведут начало нового времени в мировом балете.

Нынешняя экспозиция включает около 500 произведений искусства и культуры из различных музейных и частных собраний России, Западной Европы и США, куда вошли сценографические эскизы, живопись и графика Л.Бакста, А.Бенуа, Н.Гончаровой, М.Ларионова, Н.Рериха, а также А.Дерена, А.Матисса, П.Пикассо, Д.де Кирико… Изобилие расцветили 50 подлинных сценических костюмов к спектаклям Дягилевских сезонов «Весна Священная», «Жар-птица», «Синий бог», «Песнь соловья» и «Шахерезада» (собрание Ольги и Айвора Мазур, Великобритания), прежде в России не выставлявшиеся макеты, фотографии и прочие раритеты.

Выставка начинается портретом великого импресарио кисти Валентина Серова («Портрет Сергея Дягилева». 1904; холст, масло) и заканчивается картиной Сержа Лифаря «Портрет Дягилева» (1952; фанера, масло). Справа – стена балетных фотографий. Налево – чудом сохранившиеся в Монако двенадцать картонных макетов декораций Рейнхарда Джорджа к балетам «Шахерезада», «Павильон Армиды», «Дафнис и Хлоя», «Докучные», «Золотой петушок», «Петрушка», «Синий бог» (картон, гуашь; Архив Societe des Bains de Mer. Монте-Карло).

Между тем, путешествие по выставке обернулось сюрпризами. Оказалось, что экспозиция развернута как-то своеобразно: фотографии показаны отдельно, макеты к спектаклям тоже отдельно, хорошо хоть эскизы оказались поблизости стеклянных витрин с подлинными сценическими костюмами.

Справившись внутренне со странностями экспозиции, любуешься красотой прошлого. Например, такими раритетами, как костюмы к балету «Шут» по эскизам М.Ларионова или расписанные костюмы придворных дам по эскизам А.Матисса к балету «Песнь соловья» (1920; собрание Мазур, Лондон). Глядя же на языческие одеяния от Николая Рериха для «Весны священной», задумываешься о корнях и источниках стиля Ар-деко. Вековой давности, выцветшие, потертые, вручную раскрашенные, они помнят и триумфальные овации, и холодную вежливость (Новый национальный музей Монако, Стокгольмский Dancenmuseet и Лондонский Музей Виктории и Альберта). Здесь примостились и черные пуанты Т.Красавиной (собрание Мазур, Лондон), и балетный станок из репетиционного зала М.Петипа, и веер Анны Павловой, подаренный Галине Улановой в 1983 году французской балериной и коллекционером Эвелиной Куриан (черепаха, страусовое перо; С-Петербургский государственный музей театрального и музыкального искусства).

Стенды украшает серия блестящих фотографий с выверенной композицией и отточенной стилистикой. Среди них – сцены из спектаклей «Весна священная», «Золотой петушок», «Блудный сын», «Половецкие пляски», «Жар-Птица», портреты артистов дягилевской труппы – А.Павловой, Т.Карсавиной, О.Спесивцевой, Б. и В.Нижинских, Л.Мясина, В.Фокина… Фотоакцент выставленного пиршества поставлен не на документальной ценности предметов, а на художественной значимости всего того времени.

Мы словно перелистываем сценический фотоучебник движений на примере пластики Бовы Королевича – Л.Мясина или изучаем грим Кикиморы у Б.Нижинской в «Русских сказках» (1917). Наряду с грацией Избранницы – Л.Соколовой («Весна священная», 1920) притягивают взгляд фантазии костюмных композиций художника или шахматные фигуры движений Ромео – С.Лифаря («Ромео и Джульетта», 1926; Man Roy, Paris).

Авангардная графика лубка царит в костюмах и декорациях сцен из балета «Шут» (Foulsham & Banfield. Лондон). Придает красоту силуэтность линий и жестов А.Никитиной и С.Лифаря в балете «Лани» (1924; Numa Blanc. Monte Carlo), а конструктивизм фотоснимка «С.Лифарь в роли Юноши» («Кошка», 1927; Photograph bu Sacha, London) отсылает зрителя к классическим образцам нашего А.Родченко. Наконец, Полкан – Э.Борованский или Астролог – Х.Анжерион («Золотой петушок», 1937; «Русский балет полковника Базиля», Mancice Seymour. Chicago) увлекают динамикой мизансцен и скульптурными позами балетной постановки.

Жемчужина выставки – занавес по эскизу Пабло Пикассо к балету «Голубой экспресс» с двумя бегущими по берегу моря грузными вакханками (1924; холст, масло; Theater Museum of Victoria & Albert Museum. Лондон). Самый большой холст, когда-либо подписанный Пикассо, так же как и большинство костюмов дягилевской труппы, много лет пролежал на складе под Парижем, оставив заломы ткани, пока в конце 1960-х его не обнаружили и не выставили на торги Sotheby's. Александр Шервашидзе так точно перевел картину художника (ныне хранящуюся в его парижском музее) на огромный холст размером 10х11 м, что мэтр, оценив труд копииста, подписал занавес.

Сергею Дягилеву были свойственны размах, риск, дерзость, фонтанирование идеями, широта, гениальная творческая интуиция, горение. Бродишь среди шедевров и обязательно возвращаешься назад, когда видишь новую дополнительную художественную деталь, относящуюся к какому-нибудь спектаклю.

Однако на фоне подлинных работ, среди великолепных исторических театральных костюмов откровенно нелепо и фальшиво смотрятся сегодняшние «новоделы», современные видеоинсталляции или арт-объекты, созданные, в частности, на тему оформления спектаклей «Парад» П.Пикассо или «Кошка» Н.Габо и А.Певзнера (фигуры, костюмы; ВХУТЕМАС XXI), «Ода» П.Челищева. Автоматически повторенные линии, новые материалы здесь совершенно чужеродны. Сценографические версии, механически выполненные реконструкции костюмов к балету «Жар-птица» (Э.Герц, Н.Федорова; 2009) откровенно отдают выставочной конъюнктурой.

Устроители приземлили искусство до демонстрации материальных объектов, весь гениальный пласт идей оказался на выставке формализован со специфической для театральной культуры сортировкой, несколько бесцеремонно разъят на отдельные виды искусства (фотография, театрально-декорационная живопись, плакаты, костюмы, макеты) понять подбор тем порой трудно. Странноватая атрофированность чувств в работе с выставочным материалом. Проще расчленить историю спектакля на фрагменты, вместо того чтобы представить блоком – от задумок, эскизов, к макетам и далее к самим постановкам – костюмам, занавесам, сценическим предметам, театральным фотографиям. Хаотичность в подаче материала поражает – и это в выставке, посвященной незаурядной личности, вначале прославившейся как раз своими выставочными проектами.

В этом обилии экспонатов не теряются лишь специалисты, знатоки истории хореографического или декорационного искусства. Однако галереи работают для рядового музейного зрителя, для малопросвещенной аудитории. А экспозиции откровенно не хватает ясной, внятной логики, нет необходимых толковых разъяснений, биографических данных. Хроника «Русского балета» представлена в соседнем выставочном пространстве, отправлена повыше, куда не каждый перенасыщенный впечатлениями зритель добредет.

О таком блистательном, дерзком герое-новаторе, как Дягилев, с колоссальной «объединяющей творческой волей», который всю жизнь магнитом притягивал к себе гениев, и его труппе невозможно делать рядовой проект к памятной дате. При ближайшем рассмотрении выставки оказывается, что и спустя целое столетие Москва, увы, не смогла создать экспозицию, достойную уровня представленных работ. Прошлое только подчеркнуло наше уныло-скромное «сегодня».

Ирина Решетникова

Фотоматериалы предоставлены Государственной Третьяковской галереей, а также использованы с сайта http://forum.artinvestment.ru/showthread.php?t=46085

Фотогалерея