Ярославль

Выпуск №5-125/2010, В России

Ярославль

 

В Ярославском театре кукол режиссер Владимир Кулагин поставил необычный спектакль «Озорные бывальщины» для заслуженной артистки России Людмилы Ковалевой. Это моноспектакль, играет только одна актриса. В создании спектакля принимали участие художник Игорь Бабанов (фактически ставший равноправным автором спектакля), хореограф Светлана Варзанова (русский народный танец, разнообразные кадрили), музыкант Яков Казьянский (не просто музыкальное сопровождение, а душа спектакля - русские народные мотивы, лирические и смеховые, озорные и протяжно-певучие).

В старинной одежде северных русичей выходит павой-лебедушкой русская крестьянка, отдает поклон, разговаривает со зрителями и своим воображаемым, ненаглядным-желанным гостем. Зовут удальца – Малина. «Гость на гость – хозяйке почет…» А гостей в крестьянской избе будет немало!

«Во деревне нашей Уйме развеселый люд живет…» - так начнет Людмила Ковалева знакомить маленьких зрителей с деревенькой, затерявшейся в глубинах русского Севера и вобравшей в себя множество примет северных нравов и обычаев. Вместе с ней в этом сказочно-волшебном действе участвуют десятки удивительных предметов, знакомых и незнакомых, и «простые вещи» приобретают неожиданный облик, трансформируясь и преображаясь. Лирико-пейзажные зарисовки и жанровые картинки сельской жизни чередуются, над всем витает образ гармонии.

Русский Север породил огромную культуру - от Ломоносова до Державина, а в наши дни – от сказительницы Матрены Кривополеновой до писателей-сказителей, кудесников русского слова Бориса Шергина и Степана Писахова. Поморы – пахари, рыбаки, лесорубы, охотники - всегда были склонны к «небывальщинам», завиральным историям, в которых фантазия переплеталась с подлинными историями.

И режиссер, и актриса работали над сценарием, в него вошли новеллы Бориса Шергина и Степана Писахова, Федора Абрамова и других классиков. Так на сцене возникло своего рода карнавально-игровое действо, проявившее рельеф души Русского Севера.

То ли Василиса Мелентьевна (из повести Абрамова «Деревянные кони»), то ли сказочная Милитриса Кирбитьевна возникает перед нами на сцене. Сказовый слог, которым овладела Ковалева, зачаровывает. Говор протяжный, окающий, с протяжными окончаниями, есть в речах и потешки, и заплачки, и припевки. Актриса органично переходит от слова к танцу. Слово, танец и музыка в ее пластике сливаются воедино. Людмила Ковалева увлечена своим опытом и уходит в него, пытаясь вместе с маленькими зрителями проникнуть в красоту русского пейзажа, русской деревенской избы, русского скоморошества.

В ее руках появляются и оживают куклы. Это жители деревни Уйма. Деревни, «где дома стоят гордые, как Ломоносов». В синеве неба, как в языческие времена, — «не солнце, а Ярило». Здесь солнце никогда не заходит, и солнечный круг актриса лихо завертит, объяснив, что солнце с весны и почти до осени на Севере не имеет привычки куда-то «уходить» или «заходить». А в долгие северные ночи здесь все время сияет северное сияние. И оказывается, в спектакле северное сияние можно потрогать руками. Травки здесь не приминаются, цветочки не наклоняются и не вянут. А бурый медведь однажды вывалялся в муке, бабы пироги пекли и увидели, как из бурого медведь стал белым, северным…

В руках Людмилы Ковалевой оживают и говорят рыбы, прялки, рубильники (ими прежде отбеливали и гладили белье), разговаривают чайник, кувшин и чашки…. Дети знакомятся с нашей деревенской исторической памятью, например, деревенским ритуалом чаепития. Шумит самовар, который становится похож на человека. Самовар, а следом за ним и уйминские мужики - во сне - летают и попадают на Луну, бабы в деревне, озорные и языкастые, сплетничают… А жены убиваются, плачут по мужьям, по единственным, оставшимся на Луне…

Деревенька спит. Егорушке снится, будто он на рыбе мчится. Рыбаки ловят рыбу… шестами. Малина налима поймал и на цепочке, точно собаку, стал водить по деревне. Налим Налимыч поет песенки… Это все небывальщины. Самовар Самоварович станет… невестой… что полюбила молодого удальца… У Ковалевой все певуче, просторно, лирично.

Между тем, в спектакле нет никакого видимого действия, нет увлекательного событийного ряда. Нет, что называется, драматургии, напряженной интриги. Над этим, вероятно, еще стоило бы поработать. Но в нем существует то, что мы называем атмосферой. В нем живут и оживают предметы и вещи, обретая человеческую душу. Есть сцены яркие, броские, есть притушенные тона при общей чистоте красок этого спектакля. Спектакль рассчитан на все возрасты. Его с любопытством смотрят малыши и с ностальгией – бабушки и дедушки.

Вот Яблоня зацвела. И актриса – становится цветущей яблоней…. И на одеждах ее - яблоневые цветы. Яблоневый цвет дарит спокойную уравновешенность колорита. Свет повсюду – он придает особое очарование картинам. Изображения природы и человеческих настроений, переливаясь, перетекая одно в другое, создают ощущение гармонии человека с окружающим миром. Живя в сегодняшнем дисгармоничном мире, наши зрители сегодня нуждаются в чувстве гармонии, как никогда. И оттого благодарны коллективу замечательных художников, создавших этот спектакль вместе с актрисой Людмилой Ковалевой

Фото Дмитрия Бахтина

Фотогалерея

Отправить комментарий

Содержание этого поля является приватным и не предназначено к показу.
CAPTCHA
Мы не любим общаться с роботами. Пожалуйста, введите текст с картинки.