Через тернии/ Элла Прийменко

Выпуск №5-125/2010, Лица

Через тернии/ Элла Прийменко

 

В ноябре в нескольких екатеринбургских театрах отметили юбилей солистки Свердловского театра музыкальной комедии, заслуженной артистки России Эллы ПРИЙМЕНКО, более сорока лет отдавшей сцене. Это неутомимая актриса, которой мало одной сцены, – Элла Ивановна успешно играет не только в Свердловской музкомедии, но и в спектаклях Камерного театра Музея писателей Урала, выступает с оркестром русских народных инструментов, ведет активную концертную деятельность…

– О чем вам интересно говорить в интервью?

– Больше всего хочется говорить о творчестве. Сейчас у меня идет процесс осмысления самой себя, появляются философские вопросы. Я пытаюсь осознать себя в профессии и профессию в себе.

– А выбор профессии – это было случайное или осознанное решение?

– А я с детских лет поняла, что буду актрисой. Других мыслей не было - я даже не представляла, что могу быть кем-то еще. Меня привлекала не радужная мечта стать публичным человеком – я чувствовала, что во мне заложено что-то такое, чего я сама еще не осознавала…

– Что именно для вас стало первым испытанием в профессии?

– Одной из моих первых серьезных ролей был Волька в «Старике Хо-Хоттабыче». Сначала я расстроилась и даже испугалась, когда узнала, что буду Волькой. Мне тогда нравились лирические роли, и вдруг – мальчишка! Но уже в процессе репетиций я вдруг поняла, что мальчишеский задор во мне все-таки есть! К тому же Михаил Дотлибов, режиссер «Хо-Хоттабыча», – очень доброжелательный человек, что для меня как для актрисы очень важно. Я очень увлеклась – репетировала и работала спектакли с огромным удовольствием. И мой Волька получал очень хорошие отзывы. Именно благодаря этой роли я поняла, как здорово быть разной! Ведь это дает актеру очень важное качество – внутреннюю гибкость.

– Какие творческие открытия случались после «Старика Хо-Хоттабыча»?

– Важным этапом стал переход от лирической героини к «красотке кабаре». Я долгое время играла классических субреток, и вдруг Кирилл Савельевич Стрежнев, наш главный режиссер, придумал для меня роль в «Княгине чардаша» – почти бессловесную, но яркую. Эта героиня должна была стать символом кабаре «Орфеум». Я долго и мучительно искала этот собирательный, ирреальный образ, почти до самой премьеры. В какой-то момент почувствовала, что перехожу на новый актерский уровень – стала более острой, эксцентричной, не похожей на себя прежнюю.

– Как вы, актриса музыкальной комедии, оказались на драматической сцене?

– Десять лет назад мне поступило совершенно неожиданное предложение от главного режиссера Камерного театра Вячеслава Анисимова сыграть роль Полины Виардо в спектакль «Тургенев и Полина Виардо. История любви» по пьесе Валентины Боровицкой. Я сначала испугалась, потому что подобного опыта у меня не было. Но работать с Вячеславом Ивановичем оказалось очень интересно. Он подобрал не просто труппу, а команду «единоверцев». Потому, наверно, спектакль живет уже десять лет. И все это время за кулисами царит уникальная творческая атмосфера. Никаких интриг и выяснения отношений – только нежность, любовь, уважение. И звенящая тишина перед спектаклем – мы особо не разговариваем, все участники настраиваются на одну волну, чтобы дышать и чувствовать в одном ритме. Наше отношение к этому спектаклю очень трепетное и нежное, и оно передается от одного к другому. Когда в первом акте я ухожу со сцены, за кулисами готовится к выходу мой партнер Леонид Дмитриевич Рыбников. И все десять лет, на каждом спектакле, он встречает меня словами: «Здравствуй, душа моя!» И за это можно все отдать…

– Драматическая актриса и актриса музыкального театра – как они уживаются в вашем творчестве и не мешают ли друг другу?

– Напротив, они всегда помогают друг другу – думаю, что в актере изначально заложены и драматизм, и музыкальность. И я уверена, что разделения быть не должно – в нашем жанре надо работать так же, как в драматическом.

– А как в вашей жизни появился Театр русского романса? Почему вы выбрали этот жанр?

– Театр романса появился благодаря моему мужу, композитору Сергею Ивановичу Сиротину. Он писал для меня песни, которые составили авторскую программу «О, Господи, подай любви». Поначалу эти песни и любимые нами русские романсы были репертуаром для «домашнего музицирования». Но творчество всегда ищет выхода, ищет зрителя. При поддержке Музыкального общества у нас в городе появился Театр романса. Для меня любой концерт был маленьким спектаклем - я работала над образами своих героинь, над декорациями вечеров романса. Со временем театр раскрутился, у нас появились свои зрители. А многим молодым певцам города этот проект дал возможность творить. Мы с мужем провели там десять счастливых творческих лет.

– Ваша недавняя работа – Мириам в студенческом спектакле «Дельфин» – выбивается из того ряда женских образов, которые вам приходилось играть и в которых зрителю вас привычно видеть.

– Я окунулась в эту работу с головой, хотя меня не понимали, спрашивали: «Зачем тебе это надо?». Мы репетировали полгода, почти ежедневно. И каждый раз я шла, несмотря на занятость, на усталость, потому что мне было интересно – ведь я впервые работала с современной молодежью. Очень интересно было работать с молодым актером Алексеем Литвиненко. Он замечательный партнер, с ним очень легко. Иногда одна его фраза, интонация могли помочь и «повести» меня в нужное русло роли.

Трудных моментов в процессе репетиций было немало. Несмотря на то, что я на сцене более 40 лет, мой творческий опыт не выручал меня. У меня многое не получалось - другая манера игры, другая пластика, современная острая режиссура, все это было мне по началу непривычно и непонятно, но очень интересно. Эта работа заставила меня многое пересмотреть в творчестве и взглянуть на себя со стороны. Я поняла, что играть так, как играла раньше, теперь нельзя. Пришло другое время, новое поколение – и нужно учиться быть интересной молодым зрителям, как они интересны мне. И мне кажется, результат есть. Даже если со стороны это не заметно, я чувствую, что сделала большой скачок вперед, изменилась внутренне.

– А сейчас, после многих размышлений, вы уже окончательно определили свое отношение к своей профессии?

– В работе я себя считаю «очень честным поденщиком» – тем, кто честно выполняет свою работу. К этой мысли я шла довольно долго.

Как-то вечером, когда сын уже спал, а муж был в своей комнате, я слушала по радио свою любимую оперу «Травиата» – пели итальянские артисты. Меня всегда волновала эта удивительная, необыкновенная история любви. Я слушала и поражалась, как можно так изумительно петь! И что я делаю в Искусстве, если есть такие таланты? Утром мой муж сказал мне: «Знаешь, я вчера допоздна слушал концерт Рахманинова. И думал: «А кто я в Искусстве на фоне этого Гения?». Выходит, мы всю ночь думали об одном и том же…

Теперь я поняла, что не надо казнить себя и травить себе душу. Ведь люди, которые честно выполняют свою работу, тоже нужны, пусть они и не всегда звезды. Если ты ответственно относишься к делу – ты нужен. Люди придут, увидят твою искренность и останутся благодарны.

Но, если бы я начала жить сначала, я бы не пошла снова по этой дороге. Слишком тяжелая стезя, слишком тернистый путь – для женщины-актрисы особенно.

Фотогалерея

Отправить комментарий

Содержание этого поля является приватным и не предназначено к показу.
CAPTCHA
Мы не любим общаться с роботами. Пожалуйста, введите текст с картинки.