Заметы на полях

Выпуск №5-125/2010, Взгляд

Заметы на полях

 

Все не в масть

Сии заметы на полях программки ни в коей мере не претендуют на «истину в последней инстанции». Те спектакли, которые я посмотрела в Москве, столичными критиками описаны не единожды и все вердикты уже вынесены. Со многими рецензиями соглашусь и я. Но возникли собственные театральные ощущения. Любой театральный рецензент — прежде всего внимательный зритель, и чем он внимательнее смотрит, тем больше видит. А каждый видит то, что видит.

Сначала я побывала на сдаче спектакля «Табакерки» «Волки и овцы» в постановке Константина Богомолова. Про этого режиссера пишут, что он «любит менять время и место действия классических пьес, отчего затертые сюжеты получают неожиданный смысл».

Как можно вообще поставить Островского в подвальчике на Чаплыгина, недоумевала я, направляясь в театр. Поводов удивляться впереди было еще очень много. Когда-то я видела в роли Мурзавецкой «великую старуху» Малого театра Елену Гоголеву. Та тяжелой скалой нависала над собеседником, грозовые молнии метали ее синие глазищи из-под нависших черных бровей. Она напоминала скорей Кабаниху, чем продувную бестию Меропу Давыдовну. В «Табакерке» эту роль играет Роза Хайруллина. Худенькая, коротко остриженная, с подозрительно тихим голосом. Видела ее как-то в «сказочном» спектакле СамАРТа тюза, не зная еще, что она – Хайруллина. Тихий, слышный в самых дальних уголках голосок, обезоруживающая, из самого «нутра» идущая органика…

Ее тишайшая Меропа по временам страшна до жути. Чем берет – и не поймешь. Ведь ни голоса, ни тела, ни стати. Да и все здесь жутковаты, ежели хорошенько приглядеться. И работающий на два фронта (любовного – тоже) Чугунов, и кажущая молодые острые зубки Глафира, даже Купавина, которая у Островского овца овцой. У Богомолова она глазками с поволокой со всеми играет, но в свои женские сети всех мужчин при богатстве да при власти норовит выловить. Этот спектакль настойчиво ассоциируется у меня сразу с двумя песнями Высоцкого. Про ангелов, что поют «такими злыми голосами», и про то, что все «не всласть» и «не в масть». И что тут делать? «То ли счастье украсть, //То ли просто упасть //в грязь…»?

Не счастье пытаются друг у друга украсть герои – в основном, женщин и деньги: не получится у одних – получается у других, зато хорошо у всех получается «упасть в грязь». Куда уж дальше, ежели по стенам у них не иконы – стулья висят с пустыми овалами вместо святых ликов. И сколько друг друга с Пасхой ни поздравляй, «черного не перекрасить, в белого неисправим».

Это только в начале спектакля белые и черные стулья чинно стоят по обе стороны сцены. Скоро они беспорядочно перемешаются, как и герои, на них садящиеся. А посередине – лакейски расстеленная красная ковровая дорожка, как памятка нашей всегдашней глупости и раболепной готовности на все пред сильными мира сего. Кому-то красно-бело-черное решение сцены напомнило цвета Третьего рейха. Не слишком ли? Есть же еще день, вечер и ночь, добро, зло, свет, тени.

Приятно снова встретить земляков: в Островском дебютирует выпускник курса профессора Александра Галко. Улыбчивый белокурый Вячеслав Чепурченко играет непрописанный драматургом персонаж – Славика, верного слугу столичного хлыща Беркутова. И чем шире улыбается верный Славик, служа боссу то пепельницей, то киллером, тем пакостней он выглядит. Что же ангелы поют такими злыми голосами?!

Общеизвестно, что несравненная Яна Сексте может сыграть всех и все. Здесь она Тамерлан, преданный пес неудачливого племянничка Меропы Давыдовны. Очень смешно, как пародия на всех Муму и Каштанок, и очень трогательно, как урок всем религиозным ханжам и двурушникам из пьесы, что есть-де еще на свете «настоящая, верная, вечная любовь». И печально, ибо всему приходит конец.

Только вот когда собака в попа во сне обернулась, царапнуло это по моим религиозным чувствам, не скрою. Спектакль сильный, цельный, поставлен и сыгран вихреобразно, однако чувство меры кое-где его покидает.

Кремлевские жмурки

Пьесу я не читала, а спектакль смотрела на едином дыхании. И о недостатках драматургии «товарища Друце» в этот момент даже не думала, к чему лукавить. Неудивительно, когда на сцене правит бал актер уровня Сергея Юрского. Вот он выходит без обычных примет «вождя всех времен», седой, безусый, стриженый ежиком, а тебе уже страшно, очень страшно. Потому что где-то в подсознании, на генетическом уровне ты унаследовала этот страх от матери, у которой чуть не забрали отца, а однажды ночью увезли в лагеря священника деда.

Наверное, пьеса «Вечерний звон» имеет много недочетов. Наверняка. Но построена она занимательно и сыграна легко, с юмором (театр «Школа современной пьесы»), Сталин в исполнении Юрского имеющий двойника (еще неизвестно, кто из них есть кто!), завораживает зрителя. Но не «обаянием личности», а прихотливой игрой иезуитского ума. Он играет в притворялки с вокалисткой по фамилии Блаженная, играет как многоопытный, ленивый, уставший от долгой охоты кот развлекается с глупым мышонком. Отпустит – снова поймает, ослабит хватку – сожмет покрепче. Но мимо него не проскочишь, это точно. Будто дремлет, жмурится, память иногда, вроде, подводит. Но жертву свою никогда не упустит. Обласкает, звания всяческие и премии даст, простит за забывчивость. И тут же распорядится «встретить и разобраться».

Певица Надежда Блаженная (актриса Татьяна Фасюра) нажимает на одну-единственную педаль. Это страх, леденящий душу, разрушающий психику страх. Она и песню «про товарища Сталина» забыла от ужаса. Надо ж было так случиться, что именно эту песню она забыла, выступая перед вождем всех народов! Подбадривая девушку, «вождь» провоцирует ее, подталкивает немного раскрыться, чтоб потом уж точно прихлопнуть сверху тяжелой лапой. Исхода нет, как в древнегреческих трагедиях.

Если даже симпатизирующий девушке охранник, молодой, сильный, крепкий, не решается спросить о судьбе арестованного отца, куда ж ей, слабой, наивной, сломленной, тягаться с великим Инквизитором? «Мне на плечи кидается век-волкодав,//Но не волк я по крови своей».

Запрещенный «Вечерний звон» в ее исполнении – не бунт, это песня отчаяния. Поет, что больше всего привычно, что лучше знает и умеет. Коба вроде и подпевает, увлеченно играя со своей мышкой.

Мне спектакль интересен попыткой Юрского как постановщика, актера и отчасти соавтора пьесы исследовать гносеологию тирании и страха. Страх первичен, без него ни одна тирания не продержалась бы и недели.

На лазурном берегу

Не Греция. Тем более – не древняя. Хотя есть все. Песок (натуральный, золотистый), берег (морской, лазурный), роскошные «от кутюр» туники и хламиды. И задник – серебристый, бликующий, как разом все древнегреческое войско у стен Трои. Хорошие актеры (Театр им К.С.Станиславского), хороший постановщик (Александр Галибин), великолепный художник (Алла Коженкова). Редко исполняемая пьеса («Троянской войны не будет» Жироду). Интересный сюжет. Актуальная тема: война и мир. Можно ли продлить второе и отказаться от первого? Под силу ли это государственным мужам? Или уже механизм пущен, колесики завертелись?

Все вроде хорошо. Но как-то не стыкуются ленивые жители Трои со своим главным пацифистом – героем войны Гектором. И не потому не стыкуются, что не хочется им решения принимать, а хочется понежиться подольше на солнышке в своих удобных шезлонгах. Они со своим военным вождем как бы в разных плоскостях существуют. Актер Виктор Теретеля играет темпераментно, напористо, кое-где пафосно, и пафос этот как бы из другой пьесы и даже из другого драматического жанра позаимствован. Почти все остальные персонажи играются с некоей ленцой. Лень эта так заразительно-обаятельна, особенно в устах беспечной в своей прелести Елены (что тот мужчина, что этот – какая разница, кто и куда похитит ее в очередной раз?!), что Гектор кажется слишком каким-то надоедливым. И только мощное и страшное в своей реальности видение Кассандры (сдержанно точна здесь игра Ирины Савицковой) – Андромаха плачет над телом убитого мужа – способно разорвать эту липкую паутину всеобщей лени.

Сцена плача «по Гомеру», с трагедийной силой прочитанная пророчицей над застывшими от ужасного предчувствия героями, не только вершина спектакля. Она его естественный финал. А не тот, который что-то еще потом разъясняет. Мне кажется, что «воздух» в спектакле Галибина есть. Надо актерам набрать его побольше в легкие и – все получится. «Троянской войны не будет».

В прежних местах

Все время забываю название пьесы Дэвида Хэйра, поставленной в МХТ им. А.П.Чехова. Это российская премьера знаменитого английского драматурга и сценариста, его «Дыхание жизни» шло в Лондоне. А теперь на Камерной сцене МХТ наши блистательные Наталья Тенякова и Алла Покровская играют в спектакле Елены Невежиной. Общие названия плохо запоминаются. Театр любит конкретику: «Три сестры», «Гамлет», «Старший сын», «Вечный муж», «Изобретательная влюбленная». Пьесу можно было бы назвать «Две брошенные».

Бывшая жена приезжает к бывшей любовнице понять, чем же она была лучше ее. Есть загадка: всегда роскошную красавицу Тенякову мы принимаем поначалу за любовницу. Разве таких бросают? Да еще ради «синего чулка», эмансипе образца 60-х годов, ученой зануды! Умница Мадлен в виртуозном исполнении Покровской развенчивает все наши мифы. Она личность самодостаточная, абсолютно свободная. Ей никто не нужен, поэтому она нужна всем и особенно притягательна для не очень в себе уверенных мужчин. Игра-поединок вечных соперниц очень хороша, реплики остры, порой афористичны. Но где-то ближе к концу спектакля устаешь, сам не знаешь, почему. Может, все же прав был Геннадий Шпаликов: «Никогда не возвращайтесь в старые места»? Зачем бередить старые раны двух не юных, уставших от жизни женщин? Драматург разбередил, а никакой подпорки в виде неожиданного сюжетного поворота, явления третьего лица не дал. Скучно жить на этом свете, господа!

Легкое дыхание

Добрую порцию театрального «кислорода» получила я совсем в неожиданном месте. На отнюдь не новом спектакле по старой-старой пьесе Гибсона «Сотворившая чудо» в РАМТе. Хорошо помню одну ее постановку – «почти по Диккенсу», угнетавшую очень темными декорациями и тяжелой атмосферой. Спектакль Юрия Еремина поражает яркими цветами и солнечным светом. Критики писали, что сцена решена «подробно и бытописательно – с южными полосатыми навесами на занимающей всю сцену веранде, водонапорной колонкой и садовыми растениями на заднем плане, мелкой домашней утварью и автомобилем в натуральную величину».

Ну и пусть «бытописательно»! Это же американский загородный дом: прекрасный летний день, здоровая, счастливая семья. Только у старшего мальчика проблемы с мачехой. Но все наладится – она же такая добрая. И все вообще было бы хорошо, если б не Элен – слепоглухонемая девочка, их маленькая дочь. Они ее жалеют, балуют и… совсем не знают, что с ней делать.

Татьяна Матюхова - Элен, Елена Галибина – ее учительница Анни Сюлливэн. Они создают потрясающий дуэт. Элен похожа на заводную, красивую, но безмозглую куклу, которая бездумно хватает с чужих тарелок, ест руками, бьет взрослых. Анни толстая, неловкая, в сильных линзах. Но она сама оттуда, из специнтерната, знает, как горек приютский хлеб. Внутренне добрая и мягкая, она становится жесткой в борьбе за этого ребенка, за превращение Элен в маленького, но человека.

В спектакле есть невероятно смешные сцены (Галибина и Матюхова сильные комические актрисы), есть сложные психологически, но в нем совсем нет привычного «тюзовского надрыва», а есть свет. И надежда. Может, ее как раз и дает залитая солнцем веранда загородного дома «в натуральную величину»? Шла на просмотр с большой опаской: полный зал подростков, вокруг море мобильников. Испортят «обедню»! Не шелохнулись. Смеялись, где надо. Молчали, когда надо.

Ненавижу, когда театр нарочито выжимает нужную порцию слез в нужном ему месте. Свидетельствую: слезы текли у меня по щекам совершенно автономно. На не самой оригинальной постановке не самой новой пьесы в не самом модном театре. С чего бы, спрашивается?

Фото Виктора Сенцова, Михаила Гутермана

Фотогалерея

Отправить комментарий

Содержание этого поля является приватным и не предназначено к показу.
CAPTCHA
Мы не любим общаться с роботами. Пожалуйста, введите текст с картинки.