СЕВАСТОПОЛЬ. Где мы есть
Выпуск №9-219/ 2019, В России
Все чаще звучит информация о том, что по причине предстоящей реконструкции луначарцам предстоит паковать чемоданы и отправляться в долгую гастроль по городам нашей необъятной страны. Театр им. А.В. Луначарского, безусловно, может поехать по уже проторенным дорожкам, радуя зрителей Москвы и Петербурга, Ярославля или Екатеринбурга. Только вот точек на театральной карте много, режиссеров-экспериментаторов-новаторов тоже хватает, поэтому в борьбе за новую публику прославленному севастопольскому коллективу стоит постараться.
С уверенностью можно отметить, что на смену воцарившемуся более чем на пятнадцать лет в репертуарной афише врачевателю человеческих душ Чехову постепенно приходит минорный и хлесткий Достоевский. Судите сами: весна 2016 - фантасмагорический «Дядюшкин сон», осень 2018 - иммерсивный «Достоевский. Экспедиция» и, наконец, весна 2019 - пугающие своей актуальностью «Бесы». Достоевский - автор для главрежа театра Луначарского Григория Лифанова счастливый. Поставленный десять лет назад в Екатеринбургском Театре Кукол «Бобок» был номинирован на «Золотую Маску», а «Преступление и наказание» ждало успех у зрителей не только России, но и Польши. Очередную порцию славы теперь должны принести и «Бесы», жанр которых автор сценической версии и постановщик охарактеризовал как «осколки фальшивых идей».
Предваряя предпремьерный показ, режиссер несколько раз подчеркнул, что перед театром стояла задача показать честный спектакль для молодежи. А ведь действительно, если посмотреть вокруг, почитать новостные ленты, случайно подписаться на пару-тройку сообществ для школьников или студентов, то и без посещения театра станет понятно: сегодня нужно стремиться не просто дожить до старости, а хотя бы не умереть в молодости. Да и неужели старшее поколение не согласится с тем, что сегодняшний мир болен?
«Бесы» - высказывание многоадресное, бескомпромиссное, прекрасное по форме и жестокое по содержанию. Спектакль начинается с исповеди Ставрогина Тихону. Рассказывает он историю, случившуюся с Матрёшей. Ту самую, которая при прочтении романа обычно вызывает чувство неловкости, стыда и осуждения. Здесь же звучит она без лишнего надрыва или подчеркнутого раскаяния и, пожалуй, вызывает хоть какой-то отклик в зале только после момента визуализации на сцене самоубийства юной прислужницы.
Не зря говорят, что словом можно убить. Фраза, брошенная Ставрогиным в адрес младшего Верховенского: «Вы - бездарность!» - становится для последнего настоящим призывом к действию, пусковым моментом, который приведет в конце к гибели ни в чем не повинных душ. В первых отзывах на премьеру Евгения Овсянникова, исполнившего роль Петра Степановича, поздравляли с работой, тянущей на полноценный бенефис. Высокая оценка, заслуженная. Да, ему уже не в первый раз выпадает задача сыграть человека, не просто противостоящего, а именно противопоставляющего себя системе. Таковы Жадов, Треплев и теперь - Верховенский. Разными являются лишь методы борьбы за то, чтобы собственное «я» было услышано и принято. К нему прислушиваются не только неокрепшие молодые умы героев спектакля. Его слышат зрители. Когда во втором действии в зал дают свет и он, оглядев публику дьявольским взглядом, заключает: «Везде наши!» - в ответ раздаются пугающие по своей силе аплодисменты.
Петр Верховенский - большой ребенок, не познавший в нужное время родительской любви и обозлившийся на весь мир. Повелитель толпы, новый Мессия, путешествующий из года в год, из века в век. В финале он едет в поезде, а на экране с огромной скоростью несутся даты из истории России, ознаменованные революциями, войнами, террором, переворотом, десятками и сотнями тысяч забранных жизней. Последним появляется число 2019, окрашенное в красный цвет и мигающее несколько раз. В этот момент хочется, чтобы все осталось лишь удачно найденным художественным приемом, который не будет иметь к реальной жизни никакого отношения.
Мне всегда было интересно, как в суровом мире произведений Достоевского существуют женщины, какой внутренней силой наделяет их автор. Будь то Катерина Ивановна, Настасья Филипповна или Варвара Петровна. В спектакле остался единственный центральный женский персонаж, выбивающийся из ряда на фоне русских амазонок и балерин времен путча - Марья Тимофеевна Лебядкина. Очень точный и объемный персонаж в исполнении Екатерины Семёновой-Неврузовой, лишенный какого-либо намека на помешательство. Передать ее инаковость, ее нахождение в пограничном состоянии между душевной чистотой и земными тяготами удалось при помощи походки: одной ногой она постоянно стоит на пуанте.
Юные артисты Гриша Гордейчук и Митя Махонин, которые, судя по всему, должны наводить нас в очередной раз на мысль о том, почему наше время рождает новых «верховенских» и «ставрогиных», работали в «Бесах» наравне со взрослыми. Хочется верить, что десятилетний мальчик, читающий со сцены драматического театра стихотворение Пушкина «Бесы», делает это блестяще лишь с точки зрения отработанной техники и не воспринимает как руководство к действию. Когда Виргинская усаживает детей перед экраном телевизора смотреть кровавый шутер, лично меня одолевает ужас, связанный не столько с придуманной мизансценой, сколько с ее правдивостью. Родители, одумайтесь!
Как правило, Достоевский в театре - это костюмированные спектакли с отсылкой к позапрошлому столетию. Однако, луначарских «бесов» художник-постановщик Наталья Лось одевает согласно предпочтениям «поколения голых щиколоток»: берцы, брюки с молниями, лонгсливы с надписями, челки, пирсинг. Музыкальное решение тоже не отстает: композиции из репертуара хип-хоп исполнителей Eminem и Oxxxymiron. Одним словом, каждое поколение, выйдя из театра, продолжит самообразовываться. Кто-то из 16-18-летних будет задаваться вопросом: к чему здесь весь этот балет и самовар с зеленой лампой на столе, а кто-то из аудитории постарше узнает о рэп-баттлах в России.
Говорят, что люди в XXI веке настолько привыкли к трагедиям в мире, что каждая новость о катаклизме, катастрофе или происшествии с летальным исходом находит в нас меньший оклик, нежели в людях века минувшего. Болевой порог притупляется. Когда до смерти забивают Шатова под звуки классической музыки (привет Бёрджессу), Виргинская снимает все происходящее на мобильный телефон, а зал безмолвствует. Пугающая тишина и в сценах пожара в доме Лебядкиных, и в момент самоубийства Кириллова.
Может ли что-то достучаться до тех молодых, в ком равнодушие и двуличие взрослых породило агрессию? Институт семьи трещит по швам. Отцы не просто боятся что-либо сказать сыновьям, они скрываются от них, не желая получить очередную оплеуху и быть выставленными клоунами. А насколько велико влияние церкви? В «Бесах» церковь на веревочке возит за собой Федька Каторжный. Многие ли после такого захотят уверовать и отправятся искать спасение?
Спектакль вызывает целую гамму чувств: чувство благодарности театру, режиссеру и актерам за смелость в выборе материала и способе его подачи; чувство стыда и неловкости за то, что происходит с нашими детьми; чувство страха за то, что предсказания из прошлого сбываются. Но есть здесь и чувство надежды, пусть и совсем ничтожно малой: мы - люди, в наших силах еще все изменить.
Фото предоставлены автором
Фотогалерея
