Самая сказочная ночь / "Ночь перед Рождеством" в Мурманском областном театре кукол
Выпуск №5-265/2024, Мир кукол
Полярная ночь - непростое время для жителей Крайнего Севера. Целый месяц без солнца, морозы, ветер, снег и прочие прелести заполярного климата. При этом совершенно сказочные пейзажи вокруг, масса искусственного света, режущая глаз в отражении снежной белизны. Постоянное ощущение того, что ты спишь, потребность во сне, необычные сновидения, вызванные частой сменой атмосферного давления.
Совсем по-другому дело обстоит на юге России, где до сих пор сильны традиции рождественских зимних гуляний, широты народных застолий, душевности совместного песнопения и винопития. Тут всё как положено: днем солнце радует, а по ночам среди звезд в высоком небе светит месяц.
Возможностью совершить путешествие в Малороссию эпохи Екатерины II, почувствовать аромат галушек и запах пряной варенухи, насладиться мелодикой гоголевского текста, приправленного современным юмором и исполнительской молодежной энергетикой, предоставил Мурманский областной театр кукол.
Спектакль «Ночь перед Рождеством» в постановке главного режиссера театра Петра Васильева в традиционном тандеме с художником Алевтиной Торик - достойный подарок к 90-летнему юбилею Мурманского театра кукол. Подарок для зрителей, для артистов и всех постановочных служб театра. Спектакль не стал своеобразным подведением юбилейных итогов, а задал высокую стартовую планку на следующее театральное десятилетие.
Режиссерская задумка мощно воплотилась на большой сцене. Совпало многое: текст Николая Васильевича Гоголя, энергия и желание работать у молодых артистов, опыт и талант мастеров сцены, грамотно организованная работа всего театрального производства, зрительский интерес. Билеты на первые премьерные спектакли были раскуплены заранее. Интерес к спектаклям театра кукол для взрослого зрителя в Мурманске растет с каждым годом.
Атмосфера рождественской ночи создается постепенно, мягко, но очень выверенно. В полумраке сценического пространства проглядывают силуэты маленьких выбеленных хаток, разбросанных по авансцене, забравшихся, словно гнезда аистов, на вершины двух столбов, симметрично установленных по бокам чуть в глубине. В центре за плетнем виднеется обстановка большого сельского дома: длинный деревянный стол, покрытый белой домотканой скатертью, украшенный расшитыми рушниками, на котором стоят большие кружки и горшки всех мастей. За столом большая беленая печь с огромным ртом -устьем, закрытым черной заслонкой, по бокам, словно глаза, расположились два небольших окошка. Над печной трубой виден месяц в окружении пары облаков. Словом, перефразируя классика: тиха рождественская ночь! В зале постепенно гаснет свет, а среди декораций начинается почти неразличимое движение: кто-то шевелится, затаившись за хуторским заборчиком, кто-то не спеша, откровенно ищет себе удобное местечко в сценическом пространстве.
Не зря я вспоминал про полярную ночь, описывая состояние зрителей, пришедших на премьеру. В уютных театральных креслах в полумраке так хочется расслабиться и прикрыть уставшие после трудовой недели глаза. Но вдруг в зале справа раздается заливистый девичий смех и слышится звонкое пение. В тишину и темноту зимней ночи уверенно врываются колядовщицы - три девушки в зипунах, с платками на головах и мешками в руках. Славя запевами Коляду, девушки стремятся расшевелить публику и получить положенную праздничную дань. Слева в зале появляются шестеро парней- парубков, которые пытаются перепеть дивчин и обойти с мешком свою половину зрителей. Парубки одеты в полушубки и удлиненные безрукавки, широкие казацкие шаровары, на каждом высокая шапка. Кто-то из парней уже вывернул свою одежду наизнанку, шерстью кверху, кое у кого к поясу прикреплены тонкие веревки-хвосты, а на надетых шиворот-навыворот шапках торчат небольшие рожки. Рождественский сочельник - время мистическое, всякого можно ожидать. Соревнуясь друг с другом в песнях и прибаутках, молодежь выходит к авансцене, сливаясь в единый бурлящий колядующий поток.
Прерывает общее веселье раскатистый хохот старого хуторянина (Владимир Пьянков), который готов одарить молодых колядовщиков и пошутить с ними, но сперва обращает их внимание на прячущуюся за заборчиком фигуру. А вот и новый колоритный хуторской житель, старая Переперчиха, склочная, ворчливая бабёшка неопределенного возраста (Наталья Петрунина). Теперь все наши герои в сборе. Пора и нам разобраться, кто есть кто и зачем они собрались сегодняшним вечером вместе.
«А что такое за невидаль - вечера на хуторе близь Диканьки?» Этим вопросом задается один из парней, и каждый на свой лад начинает делиться со зрителем певучим гоголевским текстом, продолжая втягивать присутствующих в рождественскую сказку для взрослых. Ну да что говорить с гостями у порога? Пора и в хату за стол. Ворота раздвигаются, а за столом уже хлопочут по хозяйству девушки, напевая на три голоса душевную, создающую настроение долгого зимнего вечера мелодию.
Композитор Петр Макаров провел с молодыми актерами непростую вокальную работу. Артисты Театра кукол освоили трехголосье, чистые, звонкие, молодые голоса еще долго звучат в зрительской памяти как приятное воспоминание о спектакле. Музыка плавно возникает как бы ниоткуда и уходит в никуда, задавая необходимое настроение, помогая исполнителям и зрителям погрузиться в некое медитативное состояние, создающее эффект присутствия и соучастия во всем, что происходит в этой истории.
Закончив рассказ о хуторских традициях, парни постепенно присоединяются к девичьему вокалу, а потом резко ломают ритм, переходя от печальной вечерней лирики к дружному застолью.
Итак, мы в гостях у пасечника Рудого Панька, где в Сочельник собрались все местные жители, чтобы послушать байки, потискать девок да выпить горилки. Обыкновенный хуторской вечерок с привычными бытовыми радостями, но время выбрано необыкновенное. Ночь перед Рождеством - одна из самых волшебных в народном календаре. Время исполнения желаний, не всегда осознанных, потаенных, материализация слов, брошенных сгоряча. Пошлешь кого-нибудь к черту, а нечистый уж тут как тут...
За первую четверть часа сценического времени зрители успевают забыть о том, что они пришли в театр кукол. Артисты работают «живым планом», лишний раз доказывая, что современный театр кукол, пожалуй, самый синтетический вид театрального искусства. Постановщик дает актерам возможность вдоволь поработать со словом, проявить свои вокальные и пластические данные, пропустить ситуацию через свою органику, не прибегая сразу к посреднику-кукле. Куклы возникают в тот момент, когда разговор со зрителем требует новых ярких выразительных средств. В такой ситуации артист музыкального театра начинает петь, а кукловод работать с куклой, создавая в соавторстве с ней задуманную историю.
Пасечник убирает заслонку и в устье печи перед нами возникает театр в театре: часть парней в вывернутых безрукавках, шапках наизнанку с рожками, хвостами-веревками в черном кабинете показывают интермедию из жизни нечистой силы. Сначала из темноты в печи появляются язычки пламени, которые вырастают в целое чертовское трио, а затем и квартет во главе с главным папашей чертом. Обычно огонь помогает защититься и очиститься от нечистой силы, но в данном случае демоны возникают из адского пламени, чтобы начать пакостить людям. Только у маленьких чертенят потребности мелкие: запутать, перессорить, девок в темноте пощипать, а главному хочется месяц украсть, кузнецу за обиды отомстить и душу его бессмертную заполучить.
Повествование от пасечника постепенно переходит к главному черту-кукле. Оба персонажа живут на сцене одновременно, исполняемые одним актером (Александр Сапожников). Кукла помогает посмотреть на историю немного со стороны, дополнить создаваемый артистом характер. Мы видим человека, который рассказывает байку для взрослых, используя подручные средства. Главный черт представляет героев истории, а каждый из присутствующих на сцене, услышав знакомое имя, извлекает спрятанных до времени кукол, и повествование перетекает в более привычный для театра кукол формат.
Со стола убрана посуда, к нему приставлены лавки, сверху наброшена белая ткань и белые безрукавки - перед нами заснеженная деревенская улица. А вот и хата казака Корния Чуба (Владимир Пьянков), к которой пришел местный кузнец Вакула (Алексей Юшин), чтобы полюбоваться на свою возлюбленную Оксану (Екатерина Дмитриева). Дальше перед зрителем разворачивается знакомый гоголевский сюжет: капризная деревенская красавица ставит перед влюбленным кузнецом недостижимую в обычное время задачу - привезти царицыны черевички. Но в рождественскую ночь, как мы помним, невыполнимых желаний нет, вот только за все придется заплатить по полной.
Спектакль длится более двух часов с антрактом, которые пролетают, по зрительским отзывам, почти незаметно. Мы вместе с героями плутаем по заснеженным тропинкам, попадаем в гости к любвеобильной деревенской бабе Солохе (Лилия Федосенко), встречаемся с Пузатым Пацюком, летим в Петербург на аудиенцию к императрице и возвращаемся в Диканьку, нигде подолгу не засиживаясь, уверенно продвигаясь к финалу.
Видно, что артисты получают настоящее удовольствие от всего, что происходит на сцене. Режиссеру удалось создать дружный ансамбль, где актеры разных поколений работают, дополняя и поддерживая друг друга. Возникают интересные дуэты: Лилия Федосенко (Солоха) и Владимир Пьянков (Чуб), Екатерина Дмитриева (Оксана) и Алексей Юшин (Вакула), Николай Мирошниченко (Кум Панас) и Владимир Пьянков (Корний Чуб). Нельзя не отметить квартет чертей: Александр Сапожников (Главный черт), Дмитрий Егоров (Средний черт), Артем Мясников (Младший черт) и Иван Песнев (Самый маленький черт). Каждый из артистов, играя по нескольку разных небольших ролей в спектакле, создает объемную галерею колоритных малороссийских жителей. Спектакль сложился из деталей и образов в красивую и многоплановую театральную сказку. Даже небольшие персонажи созданы и прожиты актерами очень точно и с большой любовью. Соли с перцем добавляет истории Старая Переперчиха (Наталья Петрунина). Опытная актриса ведет тонкую игру, точными мазками профессионального художника создает портрет одинокой деревенской сплетницы, готовой на всё, чтобы быть в центре хуторских событий. Роль Пса Бублика в исполнении молодой Валерии Песневой находит свой отклик в зрительских сердцах, напоминая о детских играх с любимой игрушкой.
Хочется отметить интересные задумки и постановочные решения авторов спектакля. Просто и метафорично решен образ запорожца Пацюка. Печка в центре хаты с чубом из косички-вязанки чеснока, двумя мерцающими глазами-свечами и огромным ртом-устьем печи, в котором видна мужская шапка, похожая на язык, постоянно мелькающий за открываемой и закрываемой печной заслонкой, создающей эффект пережевывания вареников, залетаемых внутрь. Та же печь становится позднее платьем Императрицы (Лилия Федосенко). Сама же «Мамо» возвышается над своими подданными так высоко, что голова ее уходит в облака. Одна из остроумных задумок художника: парики-облака у царицы и фрейлин, сделанные из мешков-подушек, привязанных к девичьим головам. Рассказчики все пускают в ход, нет ничего лишнего для «красоты», каждая сценографическая деталь точна и уместна.
В спектакле много юмора, иронии и самоиронии, игры. Постановочная группа с явным удовольствием шутит над всем, с чем сталкивается, что добавляет классическому произведению Н.В. Гоголя современность звучания и находит отклик у взрослого зрителя, пришедшего в волшебный мир театра в поисках настоящей сказки.
Фотогалерея
