Жаркая Армения в заснеженной Москве / Грант Матевосян. К 85-летию Валерия Шадрина

Выпуск №6-266/2024, Взгляд

Жаркая Армения в заснеженной Москве / Грант Матевосян. К 85-летию Валерия Шадрина

Всё как-то особенно радостно совпало для меня в этот вечер: и некогда любимый театр Анатолия Васильева на Поварской, в котором я бывала на всех спектаклях, начиная с первого - «Шести персонажах в поисках автора»; и то, что в этот вечер в нем представлен моноспектакль по рассказу «Буйволица» замечательного писателя, классика армянской литературы Гранта Матевосяна, с которым я имела честь быть в дружеских отношениях. Спектакль был поставлен и сыгран заслуженной артисткой Армении Нарине Григорян.

Этот вечер 12 февраля был посвящен 85-летию со дня рождения Валерия Ивановича Шадрина, создателя и бессменного директора Чеховского фестиваля. 12 февраля также и день рождения Гранта Матевосяна - ему исполнилось бы 89. Перед спектаклем несколько слов о В.И. Шадрине сказала Карина Сергеевна Цатурова, генеральный директор Международного театрального фестиваля им. А.П. Чехова, вдова В.И. Шадрина. После нее выступила Марианна Мхитарян, директор Международного театрального фестиваля АрмМоно. Она рассказала, почему для вечера, посвященного 85-летию В.И. Шадрина и его памяти, был выбран именно этот спектакль. Валерий Иванович высоко ценил талант Нарине Григорян и помогал ей в осуществлении и продвижении ее режиссерских проектов.

И вот спектакль начался. Те, кто бывал в Театре Анатолия Васильева на Поварской, знают, что не только занавеса, но и сцены как таковой в нем нет. Перед зрителями - прямоугольник пола, на котором рассыпано сено. Из того же сена сложены невысокие спрессованные квадратные стожки, которые здесь служат сиденьями наподобие табуреток. Справа от зрителя на том же «лугу» стоит высокая бочка с водой. Вот и вся декорация. Простая и точная (сценография Виктории Роедо-Оганесян). Только таким и могло быть оформление для спектакля по этому рассказу. Земля, трава для пропитания, вода для утоления жажды и охлаждения во время пути под палящим солнцем. Бочка с водой - символ родника, и актриса время от времени подходит к ней, пьет и обливает себя водой. Я видела эту декорацию полтора года назад, когда в Ереване сын Гранта Давид показал мне Культурный центр «Грант Матевосян», директором которого он является. Там есть небольшой театрально-концертный зал, где Нарине Григорян показывает свой спектакль. Видимо, он шел как раз накануне и сцену не успели убрать. Тогда я подумала, что других декораций для «Буйволицы» быть не могло, но представить себе, как можно сделать спектакль из этого рассказа, я не могла.

На сцену вышла красивая, стройная женщина. Ей предстояло создать образ буйволицы, отправившейся на поиски буйвола в извечном стремлении к продолжению рода. Для актера это в принципе нелегкая задача - воссоздать нрав и поведение животного. Однако не так уж трудно, наверное, передать пластику кошки, можно изобразить повадки волчицы, можно (все это, конечно, при наличии определенного дара) воплотить на сцене образ легкой, изящной козочки и даже не очень-то обаятельной свиньи, которую, по уверениям режиссера Московского ТЮЗа, могла сыграть только Инна Чурикова. Но как передать пластику животного, мощного, весом под 500 кг, грузного, неповоротливого, но стремительного и неудержимого на своем пути к цели? Нарине Григорян делает это чрезвычайно естественно. Ее пластика, ее твердая поступь, ее позы передают движение тяжелого, но устремленного вперед существа. Ее голос, с грубыми, порой резкими нотами, с выразительными интонациями, наравне с пластикой движений создает живой образ необычной героини. Она способна не только передать движение, не только показать этот порыв, но и выразить те чувства, которые переживает буйволица во время своего двухдневного пути, и которые так ярко описаны в рассказе Матевосяна: ужас перед ночным лесом, преодоление слабости в схватке с волчицей, оторопь при виде каменного города и отчаяние, переходящее в состояние, близкое к анабиозу, когда ее пытаются затащить на скотобойню.

И наконец - воспоминание о последнем своем теленочке. Он умер почти сразу после рождения, но в ней все еще живы чувства, которые она тогда испытала: нежность к этому маленькому слабому существу, а потом боль утраты. В этом небольшом эпизоде у актрисы меняется и выражение лица, и голос - он становится нежным, в нем появляются теплые, мягкие оттенки, и возникает совсем другая интонация.

И вот наступает кульминация: буйволица чувствует отдаленный, долетающий до нее запах - тот, который должен привести к желанной цели. Голос Нарине Григорян вновь обретает силу и громкость, теперь в нем словно бы звучит отчаянный зов плоти. Ответный призыв звучит где-то далеко, мы его не слышим, и наступает тишина, потому что, как сказано у Матевосяна, «остальное сделал бог полей и буйволов». Эта тишина, это состояние успокоенности, эта короткая передышка переходит в спокойное движение к дому. И вот Нарине Григорян произносит последние слова, сказанные хозяйкой буйволицы совсем буднично: «Пришла, моя хорошая» - «Екав джан». После этой заключительной реплики в действие вступают музыка и свет (музыкальное оформление Айка Исраеляна). Игра света и музыка создают ощущение радости от непрерывности вечно длящейся жизни.

Я читала «Буйволицу» не раз, и это чтение было движением вслед за героиней рассказа, сопереживанием во всех ее злоключениях и радостью от того, что она, несмотря ни на что, достигла цели. Было, конечно, и понимание основной мысли произведения, но в этом спектакле, то ли в силу сжатости времени, то ли - и это скорее - благодаря яркой, страстной и темпераментной игре актрисы, я вдруг увидела, услышала главное: зов плоти, крик естества, жажду продления рода. Я смотрела спектакль и думала, как точно уловила артистка дух прозы Матевосяна, сумела понять самую суть мира его произведений, мира, в котором торжествует естественная жизнь - жизнь, в которой властвуют законы природы.

Спектакль продолжался час, шел на армянском языке, и за это короткое время в него словно бы уложился целый мир - мир Армении. Манера актерской речи Нарине Григорян, ее интонации напоминали манеру и интонации многих армянских женщин, которых я знала или просто слышала в городах и особенно в деревнях. Объемность и особая выразительность армянского языка вместе с тонкой пластикой актрисы создавали понятные зрителю картины и образы. Это было заметно и по напряженной тишине во время спектакля, и по реакции зала после его окончания. Она была восторженной и благодарной.

По самой простой аналогии: тоже моноспектакль, тоже часовой, игравшийся на этой же сцене, - мне вспомнился поставленный Анатолием Васильевым в 2001 году «Медея-материал» Хайнера Мюллера. Играла французская актриса Валери Древиль. Никаких других аналогий тут быть не может. «Медея-материал» хоть и не Еврипидова, но все-таки трагедия, а «Буйволицу» я назвала бы эпосом. Стилистика спектаклей, а соответственно и рисунок игры актеров совершенно разные. И финалы диаметрально противоположны. После окончания «Медеи» зрители словно бы застыли: ни одного хлопка, никто не мог встать с места. Да и сама актриса словно находилась в состоянии транса. Впечатление было сильнейшее, убийственное. После «Буйволицы», наоборот, публикой овладело радостное чувство, ликование. Сходство у этих спектаклей, однако же, есть, и состоит оно в том, что в обоих зритель испытал катарсис. Но если в «Медее» очищение шло через боль и страдание, то в «Буйволице» через восторг и свет. Но и в том, и в другом случае такое сильное воздействие - заслуга режиссера и актрисы.

Вернувшись домой, я посмотрела программу вечера. Там была заметка о Нарине Григорян. После окончания Ереванского государственного института театра и кино по специальности режиссер драматического театра она «продолжила совершенствоваться в профессии в студии ереванского Государственного театра пантомимы, в режиссерских лабораториях Анатолия Васильева и Льва Додина». Вот такая неплохая школа. А еще прошла курс театральной режиссуры в Институте Гротовского во Вроцлаве. Все это вместе с врожденным талантом и великолепными данными не могло не дать столь блистательных результатов.

Спасибо Международному театральному фестивалю им. А.П. Чехова за такой прекрасный подарок зрителю в день 85-летия Валерия Ивановича Шадрина.

Фотогалерея