Сладчайшее слово на свете / "Двое на качелях" в Театре "Современник"
Выпуск №7-267/2024, Премьеры Москвы
Пьесой «Двое на качелях» Уильяма Гибсона 28-летняя актриса Галина Волчек в 1962 году дебютировала в режиссуре на сцене «Современника». И это был не просто успех, а яркое подтверждение того, что шесть лет назад родился самый необычный театр, умеющий глубоко и пристрастно исследовать нюансы существования простых, ничем не отличающихся от нас людей с их мелкими, на беглый взгляд, мучительными поисками преодоления. Чего именно? Многого, но едва ли не главного - своего одиночества в большом, равнодушном городе; комплексов; несбывшихся надежд; невозможности уйти от прошлого. Обо всем этом речь шла без намека на пафос, бодрые воззвания, на различие образа жизни в капиталистических и социалистической стране.
Галина Борисовна Волчек выбрала для своего дебюта американскую пьесу драматурга далеко не «магистрального ряда», хотя популярность двух первых его пьес в нашей стране несомненна до сей поры - «Сотворившая чудо» и «Двое на качелях». Обе они в том же 1962 году были сняты кинематографистами США, а первая из переработанных самим драматургом в киносценарий, даже была удостоена двух «Оскаров». Спустя полтора десятилетия отечественные зрители смогли по достоинству оценить еще одно произведение Гибсона - пьесу «Белые розы, розовые слоны» в Московском театре «Сопричастность» поставленную Игорем Сиренко, а затем на Центральном телевидении Ионом Унгуряну с Людмилой Чурсиной и Андреем Мироновым.
В чем же была не только смелость дебюта актрисы Галины Волчек, полюбившейся зрителям и критикам по первым ролям в театре и кинематографе, но и обретенность своей собственной темы на долгую профессиональную судьбу? С расстояния десятилетий кажется, что это была вообще одна из тем ее жизни - не столько преодоление одиночества каждого человека собственного, личного, сколько поиск помощи людям выйти из его клетки, отыскать в путаных жизненных дорогах, в суетной жизни большого города-джунглей свое Я. По крайней мере, режиссерские работы одаренной высоким актерским даром Галины Борисовны Волчек, так или иначе призваны были помогать людям обрести себя истинного в том будущем, которое непременно произрастает из прошлого, как бы ни старался человек это прошлое перечеркнуть.
В одном из давних интервью Волчек говорила: «Самый большой дар, который мне дал Господь, - это любить людей. Я их люблю, они мне интересны». А возможна ли любовь без отчаянного стремления помочь, объяснить человеку, не понимающему, в чем он ошибся, спасовал, заблуждается и продолжает настаивать на своих принципах, в которых сам уже разуверился? И каким языком надо говорить с ним, не назидая, не поучая?
Наверное, Галина Волчек была награждена самой природой великим даром пристального исследования человеческой души: в каждом из поставленных ею спектаклей, в каждой из сыгранных на сцене и на экране ролей поражает отсутствие границы между прошлым и настоящим - всё происходит с людьми здесь, сейчас, независимо от эпохи, в которой они проживают. Инстинкты, чувства, страдания и радости неизменны «при любой погоде». Будь то «Обыкновенная история» И.А. Гончарова или «На дне» М. Горького, «Вишневый сад» А.П. Чехова или «В день свадьбы» В. Розова, «Три сестры» А.П. Чехова или «Анфиса» Л.Н. Андреева, «Крутой маршрут» Е. Гинзбург или «Спешите делать добро» М. Рощина «Три товарища» по Э.-М. Ремарку или «Игра в джин» Д. Кобурна...
«Двое на качелях» жили в репертуаре «Современника» не одно десятилетие. Первых исполнителей - Татьяну Лаврову и Михаила Козакова, чьи фотографии завораживают какой-то особой невымышленностью страдания настолько, что их можно разглядывать часами, сменили Лилия Толмачева и Геннадий Фролов, которых мне посчастливилось видеть. Они вызывали поначалу улыбку своей тягой друг к другу, которую пытались неловко скрыть, но постепенно сюжет вел их всё глубже - к банальной, но вечной мысли о том, как одиночество делает мужчин слабее, а женщин сильнее. И от этого, казалось бы, простейшего ощущения в зрителях обоих полов возникали самые разные эмоции. Разные, но - помогающие, если не сказать: целительные...
На какое-то время спектакль ушел из репертуара, но в 2015 году Галина Волчек восстановила его с молодыми исполнителями, которых видеть мне не довелось. По слухам, это на протяжении всей жизни оставался один из самых любимых спектаклей Галины Борисовны, который она считала по проблематике вечным на все времена. Но шел он в силу разных причин недолго. А потому идея приурочить новую версию к 90-летнему юбилею одной из создательниц и руководителю «Современника» на протяжении долгих десятилетий - оказалась и своевременна, и благородна. Тем более, что автор новой сценической редакции, приглашенный известный артист Юрий Чурсин (он же сыграл роль Джерри Райна) бережно сохранил верность первоначальному замыслу и наполнению спектакля, поставленного впервые пять с лишним десятилетий назад.
В цикле ежедневных телевизионных передач канала «Культура» «Главная роль» Юрий Чурсин говорил о том, что «Двое на качелях» стали командной работой: они с актрисой Татьяной Бабенковой, дебютирующей на этой сцене в роли Гитель Моски, тщательно изучали дневники Галины Волчек времени работы над спектаклем, углубляясь в ее размышления, стараясь максимально сохранить психологическую достоверность ситуаций и характеров. И на программке написано: «Режиссер Галина Волчек». Декорации Павла Каплевича, свет Дамира Исмагилова, костюмы Виктории Севрюковой, созданные к постановке 2015 года, сохранены (хотя именно к ним можно предъявить некоторые претензии), как и блистательный, живой перевод Натальи Тренёвой, по которому работала Волчек в своей первой постановке.
И еще более отчетливо прозвучали в ней слова, вероятно, и сделавшие этот спектакль для Галины Борисовны настолько важным и незабываемым: «Кто сегодня счастлив? Все ищут счастья... В поисках и проходит жизнь... Чаще всего - в пустых поисках», «После слова "любить" сладчайшее слово на свете - "помогать"». Сегодня эти слова приобрели, пожалуй, особенное значение...
Татьяна Бабенкова и Юрий Чурсин, как принято говорить, не играют, а живут в этом спектакле: нервно, напряженно, чувственно, очень достоверно. Резко обозначает каждый из них разницу своих персонажей и в минуты кажущейся гармонии, и в минуты абсолютного непонимания. Диалог, возникающий при случайной встрече (в данном случае - по телефону) незнакомых людей, постепенно, но естественным образом выливается в убеждение о надежде как изнанке отчаяния у Гитель, мечтающей стать танцовщицей в чужом неуютном городе; и свободе как оборотной стороне принуждения у адвоката Джерри, от которого ушла жена, вероятно, отчасти из-за его зависимости от тестя, но так и не сумела забыть мужа, любящего по-прежнему и измученного ее телефонными звонками. Позже эти проблемы тщетных попыток обретения себя между «двух выходов» развивались в драматургии Эдварда Олби, чья популярность во многих странах, в том числе и у нас, намного превзошла популярность Уильяма Гибсона.
Казалось бы, такая простая история: случайная встреча «двух одиночеств», приведшая не к счастливой совместной жизни, что стало правилом нынешних телевизионных сериалов, а к расставанию, за которым осталась Гитель, получившая урок не бросаться на помощь всем и каждому. Но и очень важный урок того, что понимание и сочувствие ведут к пробуждению жизни в человеке, потерявшем себя и готовом к самоистреблению. Какой из двух уроков она предпочтет? А Джерри, вернувшись к прежней жизни, изменит ли что-то в ней или вновь попадет в привычную трясину жизни под руководством всемогущего тестя?
Есть и еще одна вероятность финала: Джерри будет часто звонить Гитель - не для того, чтобы узнать, как ей живется в дебрях Нью-Йорка. Для того, чтобы ощутить идущее к нему из провода тепло, понимание, сочувствие. Или - радость, что жизнь его сложилась так, как он того желал...
Кто-то из рецензентов назвал пьесу Гибсона архаичной «бродвейской соковыжималкой». Но в традициях русского психологического театра всегда лежит поиск, перекличка времен и неизменность чувств. Именно театр способен взглянуть на литературу в многообразии отражений, вспомнив строку одного из писем писателя И.С. Тургенева актрисе Марии Савиной: «... только временное вечно».
Пронзительно играют Татьяна Бабенкова и Юрий Чурсин прощание своих героев. Настолько пронзительно, что вновь невольно вспоминаются слова из старого интервью Галины Борисовны Волчек: «Для меня театр - это полный зал затихших людей, сопереживающих тому, что происходит на сцене. То, что называл Станиславский «вольтовой дугой», когда энергия идет со сцены в зал и возвращается обратно». Так и происходило в наполненном зрительном зале «Современника» в тот вечер. От пережитого во время спектакля, от неопределенного финала, а главное - от того, что артисты вышли на поклон, а на заднике появилась непарадная, не совсем привычная крупная фотография лица Галины Борисовны Волчек, озаренная полуулыбкой и светом глаз.
Возвращение к своему режиссерскому дебюту в 2015 году не было для Галины Волчек случайным. Судьба распорядилась так, что «Двое на качелях» стали и последней ее режиссерской работой.
Случайностей в судьбе не бывает.
... Мне кажется, этот факт «закольцованности» и финальная фотография стали источником вдохновения и одновременно благословением для артистов и напоминанием для зрителей: «После слова "любить" сладчайшее слово на свете - "помогать"». И еще - в подобном финале виделось благородство тех, кто работал над спектаклем в память о незабываемой актрисе и режиссере, приходившей на помощь всегда и всем в жизни и в творчестве...
Фото Инны КУЗНЕЦОВОЙ
предоставлены пресс-службой театра
Фотогалерея
